Последнее искушение. Эпилог
Шрифт:
Юхновский окинул ее восхищенным взглядом.
— Я позавидовал вашему мужу, как только увидел вас, Дашенька, а сейчас сгораю от ревности к нему! — страстно признался он и, срывающимся голосом, воскликнул: — Но он недостоин вас и принесет лишь несчастье!.. Ничего ему не поможет, — продолжал он уже спокойнее. — Он слишком доверчив для бизнеса, где царят волчьи законы! Его снова обманут, и вы будете жить в нищете с озлобленным неудачником!
Даша подавленно молчала, и олигарх, бросив на нее острый взгляд, решил сыграть
— По моим сведениям, ваш муж уже продал свой контрольный пакет акций. Я не только выплачу все долги концерна, а выкуплю и верну ему его акции, но лишь при одном известном вам условии.
Он выдержал паузу и, повысив и без того тонкий голос, заявил:
— Если вы согласитесь стать моей женой!
Не найдя в себе мужества ответить, Даша молчала, и Юхновский, приняв это за благоприятный знак, воодушевленно добавил:
— Но фамильные драгоценности мы ему не вернем! Вы сами сказали: они принадлежат вам, а потом перейдут к жене сына. А я, могу в этом поклясться, буду растить Юрочку, как родного!
* * *
Вернувшись из клуба, Даша была удивлена, застав мужа дома. Все последние дни Петр работал допоздна и приходил, когда они с сыном уже спали. Сидя за столом на кухне, он пил чай. Встретил ее хмуро, и было видно — едва сдерживает гнев. Окна кухни выходили на улицу и, случайно выглянув, Петр видел, как жена вышла из подъехавшего шикарного лимузина.
— Присядь! — не глядя, хмуро бросил он ей. — Надо поговорить.
Даша послушно села, обрадованная, что он нарушил обет молчания, и они, наконец, могут объясниться. Однако горько разочаровалась: мириться Петр не собирался.
— Где ты была? — мрачно спросил он, испытующе подняв на нее глаза. — Только не ври, имей мужество признаться!
— Да ты что, Петя? В чем ты меня подозреваешь? — поразилась Даша. — Этого еще не доставало!
— В чем? — гневно переспросил он и с горечью бросил: — А что за машина тебя домой привезла?
— А-а, вот ты о чем... — облегченно вздохнула Даша; ей даже стало приятно, что муж ревнует, и она спокойно объяснила: — С Юхновским встречалась в его клубе. Это был его лимузин.
Совесть у нее была чиста, и ей даже в голову не пришло, что Петр так остро это воспримет. Но он, резко отодвинув чашку, стукнул кулаком по столу так, что зазвенела посуда.
— И ты смеешь говорить об этом! Но мы ведь еще не развелись!
— Да что с тобой, Петя? Как ты можешь так обо мне думать? — возмутилась Даша. — Я встречалась с ним лишь для того, чтобы тебе помочь!
Домой Петр приехал так рано специально для того, чтобы помириться и обсудить с ней тяжелое положение, в котором в скорости они могут оказаться, но теперь, вне себя от ревности и гнева, передумал.
— Вот как? А я тебя об этом просил? — в запальчивости бросил он. — И что же
При каждой его фразе Даша вздрагивала, как от удара. Никогда Петр так с ней не говорил, и она не думала, что он на такое способен. Но, уязвленная в самое сердце, все же попыталась защитить свое достоинство:
— Ты, Петя, еще пожалеешь о том, что сказал сгоряча! Плохо же ты обо мне думаешь! Но оправдываться не стану, — ее голос прерывался от волнения. — Да, я предложила ему купить у меня «Модели сезона» и, не колеблясь, отдала бы — чтобы тебя выручить, — фамильные драгоценности!
Даша смешалась, сомневаясь, говорить ли все, но решила открыть мужу правду до конца:
— Но он поставил условие, которое я не могу выполнить...
— Можешь не продолжать! Мне заранее это было ясно! — с горечью перебил ее Петр. — А тебе разве нет? Не такая уж ты наивная!
— Да, я это знала, — не стала отрицать Даша. — Но шансы все же были: он давно хотел завладеть моей фирмой, и ему очень понравились старинные украшения.
— Ты ему понравилась, а не все это! — яростно выкрикнул Петр. — И хватит вешать мне лапшу на уши!
В общем, он был прав, и горячность мужа Дашу не обидела. Тяжело вздохнув и потупив голову, призналась:
— Да, Петя, это так. Но ты ошибаешься: он ведет себя, как джентльмен, и его не интересует легкая интрижка.
— А что тогда его интересует? — не выдержав, нервно перебил ее муж.
— Только наш развод, — тихо ответила Даша. — Он упорно добивается, чтобы я стала его женой.
Петр обескураженно замолчал — такой вариант не приходил ему в голову, и она решила выложить все до конца.
— Юхновский убеждал меня, будто ты разорен и уже не оправишься. Что нам с Юриком грозит нищета, и что...
Даша замялась, опасаясь сказать мужу главное — знала его гордую натуру.
— Нет, ты уж давай, договаривай! — гневно потребовал Петр, хоть и предчувствовал, что услышит самое неприятное.
— Если я соглашусь, Юхновский... выкупит и вернет тебе контрольный пакет акций... Кроме того... безвозмездно оплатит... всю накопившуюся задолженность концерна перед кредиторами, — запинаясь от неловкости, Даша перечислила ему обещанное олигархом.
Лицо Петра побагровело от гнева, но он сумел обуздать его и, не глядя на нее, с горечью произнес:
— А что? Юхновский тебе правду сказал: я продал свои акции и фактически остался ни с чем! Он не сообщил только, что тоже приложил руку к моему разорению. Нищета нам, может, и не грозит, но и ничего хорошего не светит. Той жизни, к которой привыкли, уже не будет, и об учебе Юрочки в престижном колледже придется забыть!
— Да что с тобой, Петя? Я тебя не узнаю! — испуганно посмотрела на него Даша. — Главное — не сдавайся! Ты еще поднимешься!