Последнее начало
Шрифт:
— Проклятье! — в сердцах ругнулась девушка. — Ещё вчера здесь не было никакого кода! Кого тут черти заносили, кто копался в программе? Что делать, что делать?..
Она вскочила, опрокинув стул, и помчалась в подсобку, где ютился электронный катализатор — прибор тысячелетней давности и ненужности при современных безотказных приборах. Безотказных? А что свершилось только-только?
Безотказных… таким мог быть только этот старинный аквариум. Валлиса давно уже хотела расстаться с ним, но жалко было. Всё-таки в любой женщине живёт «берегиня». Какой-нибудь мужик давным-давно избавился бы от прибора и посвятил освободившееся место хотя бы под ненужные запчасти. Зачем ему старинный шкап? А вот девушке допотопный аппарат сейчас пригодился. Она, пыхтя, подкатила тележку с катализатором к центральному пульту, сорвала с него крышку и принялась прикреплять десятки тонких проводочков антикварного ящика к умным непослушным центральным блокам.
С горем пополам закончив эту рутинную работу, Валлиса снова включила пульт управления, но ничего нового не произошло. Экран всё так же просил включения публичного пинкода.
— Ах ты, собака страшная, — разразилась девушка в адрес постаревшего агрегата. — Тебя точно давно пора на помойку!
Угроза подействовала. Аппарат простужено чихнул и натужно заурчал, всем своим видом показывая, мол, нечего на меня орать, мол, застудился в тёмном предбаннике, но нет ничего неизлечимого.
Урчание привело к заразной болезни, перекинувшийся на центральный компьютер: электронный центр также послушно заурчал, потом чихнул и тут же выдал на экран все введённые кем-то коды, принялся сам врубать систему в рабочее состояние, в общем, очистил себя сам, чем порадовал девушку. Вскоре центр нападения на предмет нападения был готов к нападению без каких-либо проволочек.
— Вот так, собакин сын, — продолжила Валлиса собачью тему и принялась быстро набивать на клавиатуре программу психонейронного луча. Мгновенная вспышка сзади заставила Валлису непроизвольно вздрогнуть, но атака была произведена и, вероятно, неплохо, потому что сам центр был пока что доволен работой. Правда, что с него спрашивать, безмозглого?
Отойдя от пульта управления, девушка решительно направилась к колпаку. Ведь если что-нибудь опять не так, то внутри уже не замороженное наркозом тело, а остывающая от жизни биомасса. Но выбирать не приходилось. Сейчас, если Рада пришла в себя, надо было уходить из этого змеиного гнезда.
Времени на раздумья не было. Совсем не было. Что бывший шеф вернётся, Валлиса не сомневалась. Должен же он как-то отвоевать свой обед! Весь вопрос, сколько времени ему на сборы понадобится и какие силы он в помощь выберет? Во всяком случае, пусть будет то, что будет. Девушка подняла крышку входной камеры, нацепила на всякий случай респиратор и ступила в непогасшее ещё белое пятно. Нейронный свет никогда не улетучивался сразу, но пока центральный компьютер очистит внутренность колпака и приведёт её в нормальное состояние пройдёт время, которого у Валлисы нет уже ни единой капли, ни единой секунды.
Глава 9
Ратибор метался по своему сводчатому кабинету, перебирая и тут же отметая все возможные и невозможные планы спасения Рады. Девушка нуждалась в помощи, но обратиться было не к кому, тем более на вражьей территории. Ведь чувствовал он, что не стоит затевать такую опасную игру, тем более с андрогинами. Соблазнил его лукавый послушаться бабьих стонов. А теперь? Как теперь её спасать? Ратибор настроился на её биоволну, знал, где она, что с ней. Но как получилось, что андрогин распознал в девушке чужую? Этого не могло, и не должно было произойти. Однако произошло. Если с Радой что-нибудь случится, то один этот случай сможет подломить все основы народившейся новой жизни. Не спасёт увещевание самого себя, что обстоятельства-де такие, что всякое в жизни бывает… Не бывает! Не должно!
— На то мы и присланы в эту жизнь, что не должно! — громко сказал он, надеясь звуком голоса успокоить себя же. Правда, это ничуть не помогло. Мягкая шёлковая шерстка, покрывающая его тело, стала жёсткой, похожей на щетину или на кольца тонкой проволоки. Так всегда случалось в экстремальных ситуациях. Что, что делать?!
И вдруг в сознании, как занятная мозаика, стала складываться евангельская фраза: «Преклони ухо твое и слушай слова мудрых…» Да! Это то самое, что поможет. Не может не помочь! Он сразу успокоился, сел в глубокое дубовое кресло, закрыл глаза и расслабился.
Вначале ничего не происходило, но вскоре где-то далеко — в подсознании или за ним? или вообще из другого мира? — стала доноситься медленная тихая музыка, очень похожая на ту, которая сопровождала Приходящего. Звуки её росли, как росла энергия сознания. Ратибор, оставаясь на месте, мог уже спокойно скользить в подпространстве. Он и раньше совершал такие прогулки, только тогда они не были бездонными. А сейчас перед ним возникло ощутимое освещённое восходящим солнцем пространство, спокойное, голубое, ещё не совсем проснувшееся небо, не похожее на грозовой небосвод зоны, порхающие тут и там беззаботные пташки под залихватские трели одинокой, но очень высоко летающей птички. Остальные проносились много ниже, совсем рядом с оказавшимся в воздухе атлетом, как бы приглашая полетать в стае по их перелётным краям. Тёплый лёгкий порыв летнего ветра принёс с собой запах жасмина.
Внизу мелькали многоэтажные строения какого-то города. Вернее, атлет знал о существовании городов, он не единожды гулял там, но никак не предполагал грандиозного впечатления, производимого увиденным впервые городом с высоты птичьего полёта. Строения начали быстро расти, приближаться, будто Ратибор превратился в сокола и пикировал на столичную добычу. Впереди по курсу обозначилось многоэтажное здание, по проекту своему явно собиравшееся заткнуть за пояс все мировые башни, устремлённые в небо, не говоря уж о Вавилонской. Стеклянно-зеркальная поверхность билдинга напоминала подёрнутые бельмами глаза слепца, бредущего с посохом меж каменных своих собратьев в никому неизвестную страну. Рада там. Конечно, она там!
Но как проникнуть сквозь этот стеклянный барьер? Пока Ратибор размышлял над видениями, напрочь забыв, что всё это только лишь виртуальное зрелище, здание, казалось, само помчалось навстречу с ужасающей скоростью, вынырнув из пространства. Всё в мгновение ока стало реальным, ощутимым! Секунду — и он разобьётся о зеркальную глыбу! Ратибор ещё сильнее прижмурил свой единственный во лбу глаз.
Миг… и ничего не произошло.
Он оказался внутри здания. Длинный пустой коридор, украшенный светящимся потолком, был какой-то неживой и не напоминал о присутствии людей. Скорее всего, можно было подумать, что здесь жилище киборгов или метрических невидимок, потому как из стенки в стенку носились друг за дружкой тутошние шуликаны. Если есть домовята, значит, дом обитаемый.
Вдруг откуда-то издалёка донёсся дробот бегущих ног, хотя пол застелен был пушистым зелёным ковролином, имитирующим поляну. По коридору со всех ног бежали две девушки. И одна из них — он узнал! — была Рада! Рада! Наконец-то! Ратибор успел вовремя и что-нибудь придумает, на то он и мужчина. Только что это? За ними в глубине показалось какое-то мутно-грязное пятно. Оно катилось прямо по воздуху, как выпущенный из пращи камень, готовый сразить попавшегося на пути. За девушками нёсся сгусток энергии, напоминающий чёрное облако. Девушки проскочили мимо, даже сквозь стоявшего у стены коридора циклопа, ничего не почувствовав и не заметив набегу.