Последнее путешествие Клингзора
Шрифт:
– Как ее можно разбудить?
– Как собаку, пинком. Или запахом крови.
– И что будет?
– А вы пните чужую собаку, что будет?
– Аналогия мне понятна, но в чем это может проявиться, реально?
– В болезни, в несчастьях, в одержимости, например, алкоголем.
– Но почему такая беспризорная душа обязательно должна причинять вред человеку?
– Потому, что она просто хочет жрать. Она рыщет вокруг, как голодная собака и нападает на того, кто поближе и побеззащитней. Надеюсь, для вас не является секретом, что сознание человека - это электромагнитное поле?
– Нет, не является.
– Так вот, душа - это тоже электромагнитное поле, вполне материальная вещь. Она рвет сознание жертвы, выгрызает из него куски. Или таким же образом атакует его энергетическое тело, то есть, собственно, душу. Чужую душу. Она ничего от вас не хочет, кроме вашей жизни, понятно?
– Понятно.
– Вы никогда не видели, как атакует стая бродячих собак?
– Нет, не видел.
– А я видела. Если кинулась одна собака, то кинутся и все остальные, - она помолчала.
– Вы только что цитировали Библию. Помните историю о бесноватом?
– Ну, в общих чертах: “В то время там жил некий бесноватый, среди гробниц…” что-то такое, да?
– Среди гробниц, - повторила она, - И сколько в нем было бесов?
– Легион.
– Да. Только это были не бесы, а голодные души. Ученые, - она усмехнулась.
– и неученые, которые возятся с костями и трупами, похожи на наивных селян, собирающих грибы-ягоды в зоне аварии ядерного реактора. Они не понимают. Они считают, что если не видят радиации, то ее и нет.
Они гуляли целый день, далеко уйдя вдоль берега, и в дом вернулись уже почти затемно. Когда они вошли в сумрак холла, навстречу им из кресла возле камина поднялась высокая мужская фигура.
– Юрген!
– ошеломленно выдохнул он.
Глава 10
– Клянусь тебе, старик, я ее не убивал!
– Юрген попытался молитвенно сложить руки, но ему мешала бутылка, зажатая в здоровенном волосатом кулаке. Диана внимательно следила за каждым его движением. Он действительно был похож на мужика с рекламы “Мальборо”, только сильно зареванного и в недельной щетине. Когда они вошли в дом и увидели убийцу Инги, могло произойти все, что угодно. Но ничего не произошло. Юрген просто упал в кресло, закрыл лицо руками и заплакал. Теперь они сидели в каминном углу, и он косноязычно, запинаясь и всхлипывая, излагал свою версию событий. Он, видимо, довольно долго сидел тут и был уже основательно нахлебавшись. Выглядел он, как бродяга, на нем была мятая голубая рубашка с коротким рукавом и белые штаны, очень грязные. Притом он был без обуви, в одних носках, мокасины стояли рядом с креслом, и от ног его жутко воняло. Но он этого не замечал.
– Все было нормально, - рассказывал он.
– Мы искупались, потом Инга сидела в кресле возле дома и читала. А я сидел на крыльце и пил виски. Потом я вроде как задремал. Потом проснулся и пошарил вокруг, бутылку искал. И наткнулся на этот проклятый карабин, он лежал на крыльце, я понятия не имею, откуда он там взялся. А бутылка стояла рядом. Я взял ее и выпил. Потом я заметил, что Инга сидит как-то очень неподвижно, а книга лежит на земле, возле кресла. Сначала я подумал, что она просто заснула. Но она не двигалась и не двигалась. И не храпела. Ты же знаешь, она храпит, как конь. Тогда я подошел и посмотрел. И увидел у нее в груди дырку. Она не дышала уже. А потом меня повязали. Вот и все.
– Юрген, - сказал он, - двадцать человек видели и слышали, как ты стрелял в Ингу. Они видели это с расстояния в сто метров. А двое из них смотрели на тебя в бинокль. Рыбаки возвращались с лова, Юрген.
– Да, да, мне говорили, - Юрген сжал голову руками.
– Но я не делал этого! Да неужели ты думаешь, что я мог убить Ингу?
– Ты принимал что-нибудь?
– Что?
– Диметилтриптамин. Кислоту. Гашиш.
– Боже мой, нет! Ты же знаешь, я никогда не баловался этой гадостью. Немного травки, иногда, вот и все.
Это было правдой. Юрген был простой парень, без изысков. Водки и пожрать ему вполне хватало.
– Ты пил абсент?
– Нет, Инга пила абсент. Я не могу выносить эту вонючую дрянь.
И это было правдой. И это он знал.
– А сколько ты, вообще, выпил?
– Ерунду. Всего одну бутылку, за целый день. Я не допил ее даже.
Юргену бутылка была, что слону дробина.
– Ладно, - он решил зайти с другой стороны.
– Как тебе удалось выбраться за тюрьмы?
– Я не был в тюрьме, старик, - Юрген по-дурацки ухмыльнулся.
– Они посадили меня в психушку. Решетки на окнах, охрана. Но все-таки не тюрьма. Мы ведь с тобой знаем, - он вдруг подмигнул опухшим веком, - что такое тюрьма, правда?
– Хорошо, как тебе удалось выбраться из психушки?
– Они вытащили меня из камеры и отвели в какое-то другое помещение. Или здание, не знаю. Там трое хмырей в белых халатах задавали мне кучу вопросов. Наверное, это была экспертиза. Наверное, они пытались выяснить, как далеко у меня уехала крыша. Они показывали мне какие-то картинки.
– Ну, а потом?
– Потом они отвели меня в какую-то пустую комнату и оставили там. Там ничего не было, только кушетка, стол и стул. Я долго сидел там. Потом мне захотелось поссать. Я открыл дверь и вышел в коридор. Там никого не было. Я начал искать туалет, толкнул какую-то дверь и вышел во двор. В сад, представляешь? Кусты, цветочки, лавочки, все такое. Там была стена вокруг, метра четыре высотой. Но никакой колючки, никакой сигнализации. Я разогнался, уцепился за верх, подтянулся и спрыгнул с другой стороны. Вот и все.
– Как ты сюда попал?
– Через окно.
– Как ты добрался до дому, придурок.
– А, там была какая-то глухая улица, и я пошел по ней, куда глаза глядят. Вышел на другую улицу. Там какой-то чудак разгружал фургон с пивом. Разгрузил и исчез. Я подошел и заглянул в кабину. Дверь открыта, ключи в замке. Я сел в этот фургон и уехал. Приехал, вот, сюда. А куда мне было ехать?
– Где фургон?
– Ну, я не придурок, старик, нет, я не придурок. Фургон я бросил там, - он махнул рукой.
– Далеко отсюда, в степи, в овраге. Я пешком сюда пришел, километров двадцать оттоптал.
– И что дальше?
– Дальше… - Юрген быстро потер пальцами под носом.
– Я возьму яхту и уйду отсюда.
– Ты с ума сошел. Ты что, собираешься добраться до Германии на этой скорлупке?
– На фига мне Германия? Я знаю прекрасное место в Анатолии, скалистый берег, пустынный, никого нет. Меня вполне устроит.
– Тебя поймают.
– Кто? Ты не понимаешь, старик, посмотри лоцию. Суда попадают сюда через пролив, прямо в канал, в фарватер, то есть. И идут до порта назначения. Точно так же и обратно. Их проверяют только на выходе и на входе, понимаешь? А я занырну в канал прямо отсюда, - он махнул рукой в сторону моря, - и пойду вместе с другими судами. Кто меня там тронет? В турецких водах я вырулю из фарватера и рвану к берегу, ночью. Вот и все.