Последнее совпадение

Голдсборо Роберт

Миган положила трубку и повернулась к нам, ни на кого не глядя.

– В чем дело, Миган?
– озабоченно спросил Памсетт, наклоняясь к ней.

– Майкл, - выдавила она.
– Он... только что сознался... в убийстве Франта Линвилла.

Глава 7

Воцарившееся молчание продлилось секунд двенадцать; казалось, что все состязались, кто дольше задержит дыхание. Миган рухнула в кресло рядом с телефоном и закрыла лицо руками.

– Возьми себя в руки, женщина, и не устраивай дешевую мелодраму! рявкнул Дойл.
– Кто тебе звонил?

– Сержант

полиции, - прошептала Миган, проводя пальцами по щекам. Боюсь, что фамилию не запомнила.

– Стеббинс?
– предположил я.

– Да, кажется. Он сказал, что звонит по просьбе Майкла, который просит передать нам, что он сознался. Наверное, его там избили!

– Нет, - убежденно сказал я.
– Отвечу вам, почему я сказал, что мне это не нравится. Я сразу догадался, что он собирается сознаться, когда узнал об его отказе от услуг адвоката.

– Но почему?
– плаксивым голосом спросила Миган.
– Майкл такой мягкий и ранимый... Спросите Лили. Он и мухи не обидит, не говоря уж...

Голос её оборвался и она всплеснула руками.

– Не знаю, что сказал или в чем сознался ваш сын, - произнес я, - но можете быть уверены, что если ребята окружного прокурора в курсе того, как обошелся Линвилл с вашей дочерью, они раскрутят версию "разгневанный брат мстит за поруганную честь сестры" до конца. Это также означает неизбежный допрос Норин. Есть и ещё одна возможность...

Дойл нетерпеливо посмотрел на меня.

– Не тяните кота за хвост, Гудвин. Выкладывайте, что там у вас еще.

– Чтобы это понять, вовсе не нужно быть гением вроде Ниро Вулфа, огрызнулся в ответ я.
– Возможно, Майкл взял вину на себя, чтобы выгородить кого-то другого.

– Чушь какая! Кого ему выгораживать?
– истеpично взвыла Миган.

– Какого-то близкого человека - члена своей семьи, например.

Я украдкой покосился на Лили; выглядела она довольно задумчивой.

– Это просто возмутительно, мистер Гудвин, - с расстановкой отчеканила Миган.
– Я... не нахожу слов! Не будь вы близким другом моей сестры, я бы указала вам на дверь!

– Постой-ка, Миган, - прогромыхал Дойл.
– Я, конечно, пришел позже остальных, но думаю, что Гудвин находится здесь именно потому, что разбирается в уголовных преступлениях, а также знает толк в методах полиции.

– Гудвин находится здесь потому, что его пригласила я!
– заявила Лили.
– Впрочем, если он сейчас встанет и уйдет, не попрощавшись, я его винить не стану. Однако ты прав, Дойл, он и в самом деле собаку съел не только в уголовных преступлениях, но также и в уголовном праве, и в полицейских методах. Поэтому, если вас, черт возьми, хоть чуточку волнует судьба Майкла, вы должны внимательно выслушать, что скажет Арчи.

Миган пыталась испепелить меня взглядом, а вот Дойл согласно закивал и опустился в кресло.

– Я понял, Лили, - сказал он.
– Что ж, Гудвин, мы вам внемлем - что, по-вашему, мы должны делать?

– Прежде всего необходимо подыскать вашему сыну первоклассного адвоката, хочет он того или нет, - сказал я.
– Общественному защитнику

я бы его судьбу не доверил. Не то, чтобы там собрались одни бездари, но в вашем случае нужен настоящий тяжеловес. Могу кое-кого предложить, если хотите. Я также поговорю с парнями из уголовки - возможно, удастся выведать, что там всплыло во время допроса.

– Я до сих пор не могу поверить, что это случилось, - прохныкала Миган.
– И ведь сам даже не позвонил - какого-то шпика попросил.

– Похоже, что он по какой-то причине не хочет с вами общаться, предположил я.

– Никто не заставит меня поверить в виновность Майкла!
– завопила Миган, размахивая руками, как не в меру усердный регулировщик на Пятьдесят седьмой улице.
– А от тебя толку, как от козла молока!
– процедила она Дойлу, затягиваясь очередной сигаретой. В гостиной запахло, как в вагоне для курящих вечернего поезда на Уайт-Плейнс.
– Когда ты предпримешь первые активные шаги, нас будут возить в инвалидных колясках или в богадельне с ложечки кормить!

– Уймись, Миган, - поморщился Дойл, мотая головой и пряча руки в карманы.
– Не стpой из себя идиотку.

– Да, хамить ты не разучился, - Миган одарила бывшего супруга змеиной улыбкой.
– К сожалению, некоторые привычки с возрастом не меняются.

Она продолжала что-то бубнить, но я не слушал, разглядывая молодую особу, неожиданно возникшую в дверях, за спиной у Миган.

Хотя я и не видел её уже несколько лет, мне не составило труда узнать эту босоногую, облаченную в купальный халат женщину с взъерошенными черными волосами и удивленными голубыми глазами. С тех пор, как я видел её в последний раз, Норин Джеймс заметно повзрослела и похорошела: так мосластый жеребенок превращается в стройную лошадку. А вот темнеющие под глазами круги её совсем не украшали - похоже, последние события дались бедняге нелегко.

Дойл увидел её в то же время, что и я.

– Нори, деточка моя, я и не знал, что ты здесь!
– вырвалось у него. Он встал и шагнул к ней.
– Как ты, солнышко?

Норин вздрогнула и попятилась, на лице её отразились сразу обида и удивление.

– Норин уже два дня живет со мной, - обратилась Миган к нам с Лили, делая вид, что не замечает поползновений Дойла.
– Мне казалось, что так будет... лучше.

Судя по интонации, Миган подразумевала, что больше никто в целом свете не защитит и не согреет бедную девочку.

– Здравствуй, Нори, - приветливо улыбнулась Лили.
– Надеюсь, ты ещё помнишь Арчи Гудвина?

– Э-ээ... да, да, - рассеянно откликнулась Норин и, повернувшись к Кармелле, попросила кофе. Горничная поспешила на кухню, а Норин, проведя рукой по влажным растрепанным волосам, смущенно огляделась по сторонам: она словно впервые осознала, что стоит полуодетая среди полностью одетых людей, один из которых - а именно я - был ей почти незнаком. Однако уже в следующую секунду Норин, легонько передернув плечами, приблизилась ко мне и, улыбнувшись как старому другу, протянула руку, которую я и пожал. Представляете, какое самообладание!