Последнее желание.Тетралогия
Шрифт:
Геральт кинулся к ней, оттолкнул и заслонил собой. Джинн, опутанный магическим светом, выскочил из портала, как пробка из бутылки, кинулся на них, разевая пасть. Ведьмак стиснул зубы и ударил его Знаком, без видимого результата. Но гений не напал. Он повис под самым потолком, раздулся до гигантских размеров, вытаращил на Геральта белые глазищи и зарычал. В этом рыке был как бы приказ, распоряжение. Геральт не понял какое.
– Сюда! – крикнула Йеннифэр, указывая на портал, который она выколдовала на стене у лестницы. По сравнению с порталом
– Только с тобой!
Йеннифэр, водя в воздухе руками, выкрикнула заклинание, разноцветные нити с треском рассыпали искры. Джинн закружился, словно бочонок, напряг узы, растянул их. Медленно, но верно он приближался к чародейке. Йеннифэр не отступала.
Ведьмак подскочил, ловко подставил ей ногу, схватил за талию одной рукой, другой вцепился в волосы на затылке. Йеннифэр грязно выругалась и ударила его локтем по горлу. Он не отпустил. Резкий запах озона, порожденного заклинанием, не заглушил аромата сирени и крыжовника. Геральт подсек чародейке ногу и прыгнул, унося ее прямо в опалесцирующее и мигающее ничто меньшего портала.
Портала, ведущего в неведомое.
Они вылетели, слившись в объятиях, упали на мраморный пол, заскользили по нему, перевернув огромный канделябр, а затем стол, с которого с грохотом и звоном посыпались хрустальные кубки, вазы с фруктами и огромная миска, заполненная толченым льдом, водорослями и устрицами. Кто-то взвизгнул, кто-то запищал.
Они лежали в самом центре ярко освещенной бальной залы. Богато разодетые мужчины и блистающие драгоценностями дамы, прервав танец, ошарашенно глядели на них. Музыканты на галерке оборвали мелодию разрывающей уши какофонией.
– Ты кретин! – крикнула Йеннифэр, пытаясь выцарапать ему глаза. – Идиот! Ты мне все испоганил! Я его уже почти поймала!
– Хрен ты поймала! – крикнул в ответ он, не на шутку обозленный. – Я спас тебя, глупая ведьма!
Она взвизгнула, как взбесившийся кот, ее руки сыпанули искрами. Геральт, отвернувшись, вцепился ей в кисти рук, и они принялись кататься среди устриц, засахаренных фруктов и толченого льда.
– У вас есть приглашения? – спросил вальяжный мужчина с золотой цепью камергера на груди, глядя на них сверху с высокомерной миной.
– Прочь, идиот! – снова взвизгнула Йеннифэр, все еще пытаясь выцарапать Геральту глаза.
– Это безобразие! – укоризненно проговорил камергер. – Поверьте, вы немного переигрываете со своей телепортацией. Я буду вынужден подать жалобу в Совет Чародеев. Я потребую…
Никто не узнал, что потребует камергер. Йеннифэр вырвалась, раскрытой рукой влепила ведьмаку по уху, изо всех сил пнула в лодыжку и прыгнула в угасающий на стене портал. Геральт кинулся следом, уже опробованным на практике движением схватив ее за волосы и талию. Йеннифэр, тоже поднабравшаяся опыта, хватанула его по локтю. От резкого движения у нее лопнуло платье под мышкой, открыв красивую девичью грудь. Из роскошного
Они влетели в небытие портала. Геральт еще услышал слова камергера:
– Музыка! Продолжайте играть! Все в порядке. Прошу не обращать внимания на достойный сожаления инцидент.
Ведьмак был уверен, что с каждым очередным полетом через портал увеличивается вероятность несчастья, и он не ошибся. Они попали в цель, в корчму Эррдиля, но материализовались под самым потолком и, переломив поручни лестницы, с оглушительным грохотом свалились на стол. Стол не мог этого выдержать и не выдержал.
В момент падения Йеннифэр оказалась внизу. Геральт был уверен, что она потеряла сознание. Он ошибся.
Она ткнула его костяшками кулака в глаз и бросила прямо в лицо целую гроздь оскорблений, которых не постыдился бы краснолюдский могильщик, а краснолюдские могильщики были несравненными охальниками. Ругань сопровождалась яростными и беспорядочными ударами, наносимыми вслепую, куда попало. Геральт схватил ее за руки и, стараясь избежать удара лбом, вжался лицом в декольте чародейки, пахнущее сиренью, крыжовником и устрицами.
– Пусти, – крикнула она, извиваясь, словно угорь. – Идиот, глупец, насильник! Пусти, говорю! Привязь сейчас лопнет, ее надо усилить, иначе джинн сбежит.
Геральт не ответил, хотя очень хотелось. Он сжал ее сильнее, пытаясь притиснуть к полу. Йеннифэр отвратительно выругалась, рванулась изо всей силы и ударила его коленом в промежность. Прежде чем он сумел вздохнуть, она вырвалась, крикнула заклинание. Он почувствовал, как чудовищная сила поднимает его с пола и бросает через всю залу, а потом, не в силах вздохнуть, он саданулся о резной двухдверный шкаф и развалил его на мелкие кусочки.
9
– Что там творится? – Лютик, вцепившись в подоконник, пытался пробить взглядом завесу ливня. – Скажите, черт побери, что там происходит?
– Дерутся, – крикнул один из глазеющих бродяг, отскакивая от окна корчмы словно ошпаренный. Его дружки-оборванцы тоже кинулись бежать, шлепая по грязи босыми ногами. – Колдун и ведьма дерутся!
– Дерутся? – удивился Невилл. – Они там дерутся, а этот затраханный демон тем временем превращает мой город в руины! Глядите, он повалил еще одну трубу! И раскидал черепицу. Эй, люди! Бегом туда! О боги, счастье, что дождь, был бы пожар как пить дать!
– Долго это не протянется, – угрюмо произнес богослужитель Крепп. – Магический свет ослабевает, привязь сейчас лопнет, господин Невилл! Прикажите людям отступать! Там сейчас разверзнется пекло! От дома останутся развалины! Господин Эррдиль, над чем вы смеетесь? Это ж ваш дом. Что вас так развеселило?
– Я развалюху застраховал на кучу денег!
– С учетом магических и сверхъестественных случаев?
– Конечно.
– Разумно, господин эльф. Очень разумно. Поздравляю. Эй, люди, прячьтесь. Кому жизнь мила, не подходите близко!