Последние из атлантов

Непомнящий Николай Николаевич

Остановимся здесь. До недавнего времени большинст­во ученых, писавших о канарцах и пытавшихся разга­дать их тайны, утверждали, что гуанчи и остальные жи­тели Канарских островов не знали железа и не зани­мались рыбной ловлей. Странное утверждение! Однако не только у Зурары, но и у других хронистов есть упоминания о железных предметах на Канарских островах и о рыболовстве. Может быть, речь идет о периоде после захвата испанцами островов? Сомнительно. Сведения Зурары относятся к раннему периоду истории!

«Они знают зерновые, и в частности ячмень, но не дошли до мысли печь хлеб, делают муку и едят ее с мясом и маслом. Употребляют в пищу финики, зеленые кокосы 5 и сок драконового дерева.

Люди этого острова

считают большим злом убивать животных и сдирать с них шкуры. И когда к ним попало несколько христиан, те потешались, обучив островитян обдиранию шкур. Но с теми островитянами не желал потом знаться никто на острове, и женщины не шли к ним, и мужчины не ели вместе с ними. Женщины отказывались кормить грудью их детей, и многие дети выросли, пася овец».

Теперь о жителях острова Гомера. «Люди там дерутся маленькими палками, концы которых заострены и обожжены. Они совершенно ничем не прикрыты, и это их нисколько не смущает. Одежду они называют мешками, в которые прячут людей. Пи­таются молоком, мясом, корнями тростника» (речь идет не о тростнике, а об одной из разновидностей папоротни­ка. И поныне в голодные годы женщины острова копают в предгорьях длинные траншеи в поисках съедобных кор­ней).

«Едят они и вещи грязные и противные — крыс, блох, и вшей. У них нет домов, а живут они в пещерах. Женщины у них общие, и когда жители ходят в гости друг к другу, то часто в знак расположения предлагают своих жен. Власть у них наследуют не сыновья, а племянники, дети сестер. Большую часть времени они проводят в песнях и танцах и пускаются на все уловки, лишь бы не работать. Они отдаются целиком разврату, ибо не получили ни ма­лейшего воспитания...»

Об Адском острове, или Тенерифе. «Лучшую жизнь я нашел на Адском острове, так как там в изобилии имеются зерно и овощи, едят они овец, баранов и свиней и одеты в их шкуры. Но домов у них нет, и только гроты и пещеры служат им убежищем. Они бьются копьями из древесины сосны, сделанными в виде огромных дротиков, очень острых, высушенных, с обож­женным концом.

Они образуют 8—9 групп, и у каждой свой король, которого они должны всегда иметь подле себя, даже если он мертв, до тех пор, пока живой не унаследует власть. А мертвого они во исполнение жестокого обычая несут на вершину вулкана и бросают вниз». И, наконец, о Пальме.

«У них нет ни зерна, ни овощей, зато в изобилии имеются бараны и молоко, а также травы — этим они и питаются. Дикий народ, они не признают бога и его за­конов. Они воюют копьями, как на Тенерифе, с той толь­ко разницей, что на Тенерифе копья обожжены, а у жи­телей Пальмы с наконечниками в виде рога. Рыбы у них нет, и ее не едят. Всего их около 500 человек, и удиви­тельно, что, будучи столь малочисленными, они не были покорены ни разу...»

Дополнить сведения Зурары может его современник, венецианский путешественник Альвиде да Мосто, или Кадамосто, который ездил по западноафриканскому побе­режью с 1455 по 1475 год и вместе с португальцами участвовал в открытии островов Зеленого мыса. Он не да­ет подробных сведений о языке жителей, но зато подроб­но рассказывает о колонизации островов. Его сообщение о Канарах впервые было напечатано в известном сборни­ке Джованни Рамузио в Венеции в 1507 году, а год спус­тя появились немецкий и французский переводы. В 1937 году английское «Хаклюйт-сосайети» выпустило книгу «Путешествие Кадамосто», где собрано большинство его записей. Вот те из них, которые представляют опреде­ленный интерес.

«Четыре из семи островов населены христианами, остальные — идолопоклонниками. Их основная пища — ячмень, хлеб, мясо и козье молоко. Большое количество травы орсель для окраски хлеба вывозится в Кадис по реке Севилье, которая судоходна в обе стороны.

Народ четырех христианских островов говорит на раз­ных языках и с трудом понимает друг друга. Живут в поселках.

Три острова язычников более плотно населены, на Тенерифе — 15 тысяч человек. Острова гористы и не приспособлены для сельского хозяйства.

Из одежды у них только повязки из козьих шкур. Они натирают тело смесью козьего сала с соком трав, это сушит и спасает от холода.

Эти канарцы прекрасно сложены, они прыгают со ска­лы на скалу, как козы, мечут камни. Это самая ловкая раса в мире. И мужчины и женщины мажутся травяными настоями зеленого, красного, желтого цвета, считая каж­дый цвет по-особому священным.

У них нет веры в нашем понимании, а есть поклонение Солнцу — Алио и другим планетам, а также идолам. Каждый из них может иметь любое количество жен, а если меня спросят, как я это узнал, то могу назвать тех матросов, которые попали на острова и все видели!»

Глава 3. «О НАРОДАХ, НАСЕЛЯЮЩИХ ОСТРОВ»

Доминиканский монах Алонсо де Эспиноса рприбыл на острова в 1580 году, привлеченный легендами о священных девах, невестах богов, которые были популярны среди жителей острова Тенерифе до начала колонизации. Его сведения об островитянах сохранились лучше других.

Но прежде чем углубляться в строки Эспиносы, отдадим дань уважения еще одному историку, чье имя не увековечено в анналах «всемирного картоведения» и обна­ружилось сравнительно недавно. Среди многих исчезнувших рукописей о Канарах — манускрипт Алонсо де Паленсиа, который неоднократно бывал на островах с католическими миссиями. Все документы эпохи завоевания прошли через его руки! В конце одной из уцелевших работ Паленсиа указывал, что написал труд «Об обычаях и религиях канарцев, живущих на Счастливых островах». Даже если содержание хоть частью соответствовало наз­ванию, это был бы один из лучших источников сведений о нравах и языках жителей островов. Австрийский канаровед Д. Вельфель, чья титаническая работа еще не раз найдет слова признания на наших страницах, долго искал следы рукописи в архивах разных стран, но тщетно. Ос­тается только надеяться, что она все-таки найдется в библиотеке одной из католических миссий.

Но вернемся к Эспиносе. В своих записках он сохра­нил девять фраз из языка гуанчей — единственный об­разчик древнего и неизвестного языка, попавший в рас­поряжение лингвистов. Мы еще вернемся к ним.

«Гуанч» — сокращенное от «гуанчетинерф». «Гуан» означает «сын», или «житель определенного места». «Тинерф» — это гора. Относительно их происхождения есть много взглядов. Говорят, что они потомки римлян, однако это безосновательно. Другие говорят, что они про­изошли от некоторых африканских племен, поднявшихся против римлян и убивших их правителя или судью. В на­казание у них вместо смертной казни вырвали языки, так чтобы они не могли ничего рассказать о восстании. Потом их посадили в лодки без весел и пустили на волю волн. Так изгнанники заселили острова».

Эспиноса первым их хронистов Канарских островов подробно разбирает самые первые теории происхождения жителей. Примечательно, что эти версии дожили почти без изменений до наших дней, что свидетельствует о жи­вучести легенд,

«Третьи говорят, что когда Сертория преследовали римляне, он, отказавшись от высокого поста, бежал с группой людей, которая состояла из африканцев и других национальностей. Узнав об островах от каких-то моря­ков в Кадисе, последователи Сертория после его смерти, чтобы не попасть в руки римлян, отправились на поиски этих островов и населили их. Есть еще один автор, ко­торых сообщает, что в древние времена острова были близки к Африке, как Сицилия к Италии, но постепен­но из-за климатических условий отодвинулись. Народ, пришедший на острова, не знал искусства навигации и остался там без средств передвижения по морю».