Последние сто дней рейха
Шрифт:
К рассвету 7 марта стал накрапывать мелкий дождь. Солдаты занимались расчисткой улиц Мекенхайма, чтобы бронетехнике можно было выехать из города. Генерал собрал командиров на короткий инструктаж, где они получили боевые задачи. Вернувшись в Мекенхайм, Хог внимательно изучал карту при помощи увеличительного стекла с подсветкой, когда вошел генерал Леонард и спросил:
— Билл, как обстановка?
Хог оторвался от карты и, прищурившись, ответил вопросом на вопрос:
— Джон, а как насчет моста через реку? Генерал обвел карандашом мост «Людендорф».
— В смысле?
— Твоя разведка не может доложить мне, стоит этот мост или нет. Предположим, этот мост не взорван, мне брать его?
— Черт возьми, конечно же брать, — сказал Леонард без сомнения. По нему нужно идти.
В 10 часов 30 минут лейтенант
На другой стороне реки капитан Фризенган пошел, пошатываясь, к железнодорожному туннелю, который начинался у основания утеса. Увидев у входа Братге, он крикнул:
— Американцы уже у завода Бехера!
— Взрывай мост! — приказал ему Братге.
Фризенган колебался. Еще час назад он лично умолял Шеллера, нового коменданта гарнизона Ремаген, разрешить ему взорвать мост, но тот не позволил ему, напомнив о строгом приказе Гитлера отдавать под трибунал любого, кто преждевременно взорвет мосты через Рейн.
— Такой приказ может отдать только майор Шеллер, — ответил Фризенган.
Сержант Ротхе тоже только что сполз с моста, и ему помогли забраться в туннель. Он подтвердил, что большое количество американцев подходит к противоположному концу моста. Братге стал настаивать на своем приказе, говоря, что берет все на себя, но, заметив, что Фризенган его не слушает, побежал на командный пункт Шеллера, находившийся на другом конце туннеля, в трехстах метрах от них. Он пробирался в темноте по железнодорожному пути, и толпы горожан затрудняли его продвижение. Добравшись наконец до Шеллера, он сообщил ему, что американцы уже у мебельной фабрики.
Шеллер, помня о приказе Гитлера, колебался.
— Если вы не отдадите приказ, то его отдам я!
Майор вздохнул и сдался:
— Хорошо, взрывайте.
Вернувшись, Братге нашел Фризенгана и передал ему приказ Шеллера.
Фризенган постоял в нерешительности, затем приказал стоящим рядом людям упасть на землю и открыть рты, чтобы не повредить барабанные перепонки. Он наклонился к взрывному устройству, к которому подсоединялись шестьдесят зарядов, заложенных на мосту, вставил ключ, похожий на те, которыми заводят старинные часы, и повернул его. Братге сжался, готовясь к оглушительному взрыву, но ничего не произошло. Фризенган продолжал яростно поворачивать ключ, но безрезультатно. Стало ясно, что где-то произошел обрыв цепи, возможно поврежденной снарядом американцев. Капитан приказал солдатам пойти к мосту и устранить неисправность, но на выходе из туннеля они были остановлены огнем танков. Тогда Фризенган попросил своего унтер-офицера найти добровольца, который смог бы добежать до моста и поджечь запасной заряд — 300 килограммов «Донерита», заложенного за двумя опорами на восточном берегу. Какое-то время царило молчание, и затем сержант Фауст сказал, что попытается сделать это. В 3 часа 35 минут он выполз из туннеля под смертоносным пулеметным огнем и быстро побежал к запалу, находящемуся в семидесяти метрах.
Фризенган выбежал из туннеля, чтобы посмотреть, что происходит. Рядом разорвался снаряд, и он укрылся в воронке. Подняв немного голову, он с удивлением обнаружил, что Фауст возвращается. Он понял, что что-то произошло и с запасным зарядом. Он уже стал ругаться по поводу второй неудачи, забыв, что бикфордов шнур еще мог не догореть, как раздался взрыв и в воздух полетели деревянные шпалы. Слава богу, мост был выведен из строя!
Хог услышал слабый отдаленный взрыв, но когда увидел, как мост поднимается в воздух, то пришел к выводу, что вся конструкция уничтожена. Его охватило чувство разочарования, которое слегка облегчалось тем, теперь ему не нужно делать трудный выбор. Но когда дым рассеялся, то, к большому удивлению американцев, мост стоял как прежде! Хог прыгнул в джип и поехал вниз с холма отдать приказ немедленно начинать переправу через реку.
Лейтенант Тиммерман также увидел взрыв и сказал:
— Мы не можем перейти реку по мосту. Его только что взорвали!
Затем кто-то крикнул:
— Нет, он все еще стоит!
Тиммерман первым перешел через мост. Он показал на зияющий железнодорожный туннель на расстоянии 100 метров и приказал провести разведку, но в бой не вступать. Внутри туннеля их никто не встретил. Навстречу вышли только двое солдат с поднятыми руками.
Как только Братге стало ясно, что американцы переправляются по мосту, он снова побежал к Шеллеру и сказал, что ему нужны саперы для контратаки. Шеллер дал добро, и капитан побежал назад, собирая на ходу солдат. В конце туннеля его догнал сержант и сообщил, что Шеллер вместе с двумя другими офицерами исчез. Братге взял на себя все командование. Он попытался повести оставшихся солдат на гряду, с которой был виден мост, и подготовиться оттуда к атаке, но первые прорвавшиеся группы американцев открыли шквальный огонь, не дававший поднять голову, и немцы отступили. Среди гражданских лиц, укрывавшихся в туннеле, началась паника. Они умоляли Братге прекратить сопротивление и предприняли даже попытку разоружить саперов. Братге решил собрать оставшихся офицеров — Фризенгана и трех лейтенантов.
— Майор Шеллер и еще два офицера с ним оставили нас, — сообщил он присущим ему высокопарным тоном. — Причина мне неизвестна. Больше сражаться мы не можем.
Он напомнил им один из последних приказов Гитлера: "Желающий сражаться может сражаться, и будь он даже рядовым, он имеет право командовать остальными".
После этих слов он спросил:
— Есть ли среди вас желающие сражаться? Если да, то этот человек может взять на себя командование.
Никто не проронил ни слова.
Братге начал было говорить те же самые слова солдатам, но в этот момент группа гражданских вынесла белый флаг. Братге повернулся к солдатам и сказал:
— Приказываю прекратить огонь. Предлагаю бросить оружие и быстро покинуть туннель.
Хицфельду, немецкому генералу, командовавшему войсками в районе Ремагена, не было известно о захвате моста. Об этом также не знал и его начальник Цанген, который фактически предсказал то, что произошло; об этом не знал и начальник Цангена Модель, чей штаб переехал к востоку от реки. Офицер Моделя по оперативным вопросам, Гюнтер Рейххельм, в тридцать один год самый молодой полковник вермахта, уже прибыл туда с передовым охранением. О захвате моста ему стало известно от одного из офицеров Рундштедта, который, в свою очередь, узнал об этом от офицера-зенитчика из-под Кобленца. Рейххельм не нашел ни Моделя, ни его начальника штаба и решил действовать самостоятельно. Он попытался связаться с кем-нибудь, кто находится поблизости от моста, но не нашел никого ближе, как командующего войсками связи генерала Прауна, который, получив приказ немедленно атаковать Ремаген, стал сопротивляться, говоря, что он всего лишь администратор. "Я не тот человек, — заявил он. — Я не знаю, как действовать".
Рейххельм наконец добрался до генерала Венда фон Витерсгейма, командующего 11-й танковой дивизией в Бонне, и сказал ему, чтобы тот собрал все имеющиеся войска. "Возьмите их под свое командование. Вы отвечаете за контрнаступление". Витерсгейм не возражал, но у него не было горючего для переброски 4000 солдат, 25 танков и 18 пушек к мосту.
Тогда Рейххельм позвонил генералу Иоахиму фон Корцфлейшу в крепость Бенсберга, находившуюся в тридцати километрах от Бонна, и назначил его руководить всей операцией. До этого Корцфлейш отвечал за вторую линию обороны, и у него в подчинении находились лишь разрозненные группы фольксштурма и наполовину обученные части резерва. Все это казалось таким фарсом, что незадолго до этого Корцфлейш с сарказмом заметил Моделю: "Если вооружить этих людей, то это вполне можно считать косвенной поставкой оружия в США". Теперь Корцфлейшу приказали взять в свое распоряжение две бронетанковые дивизии, находившиеся на линии фронта. Генерал и его офицер по оперативным вопросам полковник Рудольф Шульц выехали в южном направлении в сторону плацдарма. Для того чтобы перебросить войска в Ремаген, требовалось время. Им оставалось только найти часть, готовую к выдвижению и имевшую достаточно топлива.