Последний бой Каина
Шрифт:
— Да, вы правы, — кивнул Роркинс. — Когда отправляетесь?
— Сегодня утром, — оповестил его я. Пока мы тут прогуливались, Спри уже подготовил «Аквилу» к полету, Юрген рассовывал необходимое по подсумкам, и я не видел ни малейшего повода откладывать. — Мне только нужно перекинуться парой слов с Браскером перед вылетом.
— С Браскером? — Роркинс изумленно воззрился на меня. — Во имя Терры, для чего?
— Пара административных вопросов, — выдал я обтекаемый ответ. Несмотря на то, что Донал перепроверил все поступившие данные о столкновениях с противником, он так и не смог определить какие-либо цели, к которым стремился противник, а значит, настало время ставить наше расследование на другие рельсы. Если кто-то из знакомых мне людей и мог откопать необходимую информацию среди миллиардов бумажек, распиханных Администратумом по архивам и благополучно забытым, то
— Полагаю, он у себя, — отозвался Роркинс, кутаясь в плащ с таким недовольным видом, словно предрассветный холод персонально его обидел. — Если, конечно, у него есть хоть крупица мозгов.
— Ну что же, попробую начать оттуда, — сказал я.
Идеально. Я сомневался, что Браскер обрадуется тому, что его разбудили в столь ранний час, но это было не моей проблемой. Что еще лучше — в его личных апартаментах у нас не будет лишних ушей. Конечно же, имелся и отрицательный момент: мне предстояло доверить некоторые из моих тайных забот человеку, чья неразборчивость в деле разглашения информации не имела аналогов в нашем сегменте Галактики. Но я понадеялся, что нескольких аккуратно подобранных фраз относительно военного положения и пары туманных намеков на плачевную судьбу тех, кто не в состоянии держать язык за зубами в такое время, будет достаточно даже для Браскера. В конце концов, он не мог не понимать, насколько просто мне будет отыскать источник утечки той информации, которую я намерен сообщить ему для пользы дела.
Мы с Роркинсом обменялись еще парой фраз и разошлись по своим делам, он направился в лекционные залы, переделанные под штаб, а я — к жилым корпусам, расположенным на другой стороне главного плаца. Там держали комнаты Браскер и другие старшие администраторы. Иерархия, согласно которой разбирались квартиры, установилась в Схоле давным-давно: понятно, что Экклезиархия оставляла за собой самые лучшие помещения, каковыми считались те, что, во-первых, предоставляли вид на часовню, а во-вторых — до минимума сокращали расстояние до нее. Служащие Администратума располагались чуть ниже по цепочке и занимали места в самом центре комплекса Схолы, где они, предположительно, могли с наименьшими для себя сложностями приглядывать за делами в нашем учреждении. И уже на самом краю комплекса зданий Схолы селились заслуженные ветераны вроде меня, Роркинса и Визитера (Юлианна, разумеется, имела свой вид на часовню, как и положено духовному лицу). Единственной группой, которая была больше нашего удалена от центра Схолы, был небольшой штат трутней из Адептус Механикус, которые большую часть времени занимали сами себя. Впрочем, делали они это ко всеобщему облегчению, включая мое собственное. [42] Не сомневаюсь, что, будучи обладателем самой раздутой репутации на Перлии, я мог бы отхватить себе любые, самые высококлассные покои, но мне и в голову не пришло бы затеять подобное. С одной стороны, это не очень хорошо сочеталось бы с личиной скромности, которую я старался полировать как можно тщательнее, а с другой стороны, меня вполне устраивали мои комнаты, из которых я мог свободно ускользнуть по своим делам, когда нужно, и никто бы слова не сказал по поводу моего пренебрежения своими обязанностями. Однако самое главное достоинство доставшихся мне помещений заключалось в том, что они мне искренне нравились. Вид на горы из окон открывался замечательный, компания стареющих соседей-ветеранов была вполне дружелюбной, и не приходилось терпеть звон колоколов и запахи, [43] несущиеся из часовни.
42
Это не должно удивлять, поскольку отношения между Экклезиархией и адептами Омниссии издавна являются несколько натянутыми (в лучшем случае).
43
Видимо, имеются в виду благовония.
Следует упомянуть еще один плюс: жилище мое располагалось неподалеку от посадочной площадки челноков и большой парковки наземных машин. Мне спалось гораздо лучше, когда я знал, что пути к отступлению находятся поблизости на тот случай, если дела пойдут плохо (что, как подсказывал мой опыт, всегда лишь вопрос времени).
Ранним утром лишь немногие обитатели Схолы
44
Вполне понятная предусмотрительность человека, который никогда не имел домашней прислуги, памятуя о том, как полезна она бывает в качестве источника информации. И я не сомневаюсь, что утренняя прогулка Каина не только была замечена младшим персоналом, но и обсуждалась еще довольно долгое время.
Только ступив на резную деревянную лестницу, я осознал, что не имею ни малейшего представления о том, где в этом, тряси его Император, здании находятся комнаты Браскера. К счастью, минутного поиска было достаточно, чтобы обнаружить будку портье под нижним пролетом лестницы. Разумеется, в такое время в ней никого не было, но доска полированного дерева с инкрустацией из более светлой древесины несла на себе таблички с именами обитателей и номерами апартаментов. Более того, рядом с именем и цифрой имелась поворачивающаяся плашка с надписями по сторонам, сообщающими интересующимся, «отсутствует» или «присутствует» искомый фигурант. Если верить плашке напротив имени Браскера, казначей был у себя, так что я запомнил номер его апартаментов и начал подъем по лестнице.
Следуя старой привычке, передвигался я с некоторой скрытностью, потому как за свою жизнь я чаще, чем хотелось бы, оказывался в незнакомом здании с подготовленной в нем для меня засадой. Возможно, именно поэтому я приобрел привычку, находясь в незнакомом месте, более внимательно прислушиваться к любым изменениям в окружающем меня звуковом фоне. И вот, когда я поднял руку, чтобы постучать в дверь Браскера, мне почудился какой-то шорох за этой самой дверью. Ну что же, если он уже проснулся, то у него не будет повода для лишнего неудовольствия.
Однако прежде, чем костяшки моих пальцев коснулись деревянной панели, я попробовал разобраться в том, что же именно я слышу. Вне сомнений, это было журчание приглушенного разговора. Конечно, разобрать слова было решительно невозможно, поэтому, после секундного размышления, я все же постучал.
— Да? — произнес Браскер, отворяя дверь ровно настолько, чтобы иметь возможность выглянуть и увидеть визитера. Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга во взаимном изумлении. — Комиссар Каин. — Удивление заставило Браскера произнести мое имя чуть громче, чем рекомендовали хорошие манеры, и он поспешил оправдаться: — Я думал, что это кто-то из обслуги.
— Очевидно, вы ошибались, — пробормотал я, ошеломленный зрелищем того, что являлось, по всей видимости, ночным одеянием казначея. Это была пижама из нежного шелка цвета фиалки с вышитой золотой нитью монограммой на нагрудном кармане. — Прошу прощения за то, что вынужден побеспокоить вас в столь ранний час, но я собираюсь покинуть пределы Схолы на один или два дня, и мне необходимо срочно переговорить с вами до того, как это произойдет.
— Ясно. — Разумеется, это означало, что ничего ему не ясно, но невежливо будет заявить об этом вслух. — Полагаю, тогда вам лучше войти.
При этом он не сделал ни малейшего движения с тем, чтобы отодвинуться и позволить мне пройти. Вместо этого он бросил взгляд куда-то в глубину своих комнат, еще немного помялся, собираясь с мыслями, что потребовало от него видимого усилия, и наконец распахнул передо мной дверь.
Право, не знаю, что я ожидал увидеть внутри. Кипы инфопланшетов и бумаг, скорее всего. Но в реальности моему взгляду предстала небольшая прихожая, откуда имелся выход в изящно обставленную гостиную, размерами сходную с моей собственной, кроме того, здесь наличествовали две закрытые двери, которые вели, вероятно, в ванную и спальню, но какая куда, я не понял, поскольку моя квартира имела более линейную планировку. Ставни на окнах были опущены, и Браскер засветил люминатор, когда я прошел вслед за ним в гостиную.
— Прошу прощения за беспорядок, — извиняющимся тоном заявил он. — У меня прошлым вечером был посетитель.
На самом деле комната выглядела аккуратной и прибранной, если не считать пары кубков на приставном столике, в которых, если верить обонянию, еще хватало амасека на пару глотков. Рядом с кубками стоял графин, много более полный, а также имела место аккуратно сложенная колода таро и пара тарелок.
— Уверены, что только вечером? — я не удержаться от искушения поддеть его. — Мне показалось, что перед тем, как постучать, я слышал голоса.