Последний демиург
Шрифт:
Зажмурившись и кусая губы, чтобы не закричать, она широко замахнулась и...
Кочергу перехватили, больно вывернув запястье.
– Ай!
– Вереск забилась. Зашипела, точно дикая кошка, но сильные руки держали крепко - не вырваться.
– Тихо!
Голос... Знакомый голос...
– А ну, тихо, Вереск! Это я! Я!
Она обмякла в стальных объятиях. Ладимир... Откуда он взялся? И куда делось чудовище?
Чудовище! Конечно! Оно где-то рядом! Притаилось и...
– Пустите меня!
–
– Пустите! Там, в темноте, кто-то есть! Оно ползёт!
– Ползёт?
– Князь лишь крепче прижал её к себе. Тёплая ладонь коснулась макушки.
– Это многое объясняет.
– Вы... смеётесь надо мной?
– Нисколько.
– Вереск не видела его лица, но не сомневалась, что он улыбнулся.
– Приют рассвета построили в тёмные времена, и его стены помнят много тайн. Кошмарных мрачных тайн, о которых люди давно забыли. Говорят, иногда эти кошмары оживают... Но не волнуйтесь! У меня при себе шпага, и, уверяю, владею я ей лучше, чем вы кочергой.
– Ладимир вдруг посерьёзнел: - Вам не следовало бродить здесь одной среди ночи.
– Мне... я... Ох!
– У Вереск подкосились ноги, и князь ловко подхватил её.
– Вы многое пережили за последние дни, - сказал он.
– Неудивительно, что вам мерещатся всякие ужасы.
Она не стала спорить. Да и поверит ли князь, если она скажет, что кто-то звал и манил её в глубины замка?
Ладимир сочтёт меня безумной, только и всего, - угрюмо подумала Вереск, и покорно положила голову на крепкое плечо.
– Отнесу вас в комнату.
– Он решительно шагнул в темноту и вдруг остановился.
– Хотя... Не желаете скрасить предрассветные часы светской беседой и изысканными закусками?
Вереск согласилась, не раздумывая: меньше всего сейчас хотелось оставаться одной.
Они расположились на крепостной стене, близ самой высокой смотровой башни. Казалось, отсюда можно увидеть другой берег моря. По небу неторопливо плыли седые облака, и сквозь рваную пелену проглядывал жёлтый круторогий месяц. Далёкие звёзды холодно мерцали, как искусно огранённые бриллианты. Воздух пах солью, хвоей и дымом. Вереск пока ещё не замёрзла, но Ладимир заявил, что это непременно произойдёт. Поэтому накинул ей на плечи тяжёлый сюртук, а на каменную скамью постелил тонкий шерстяной плащ.
Князь разделил с ней "изысканные закуски": ржаной хлеб и твёрдый сыр. От вина Вереск отказалась. Да и вообще она сильно сомневалась, что в походной фляге Ладимира было именно вино.
Светской беседы не сложилось: князь молчал. Облокотившись на парапет, он хмуро глядел вдаль. Туда, где небо и море сливались в единое целое. Его безмолвие ничуть не тяготило Вереск. Она сосредоточенно жевала сыр и слушала, как волны целуют прибрежные скалы.
– Одно удовольствие разговаривать с вами, милая Вереск.
– Ладимир нарушил тишину, и слова его прозвучали серьёзно, без тени насмешки.
– Как вам сыр?
– Прекрасно.
–
– Теперь он ухмылялся.
– Не знаю...
– ответила Вереск.
– Может, то же самое, что вынудило вас бродить по коридорам со шпагой?
Князь хохотнул.
– Однако! Характер у вас с перчинкой!
– Возможно, невесты-избранницы окажутся достаточно пресными, чтобы угодить вашему вкусу, - парировала она.
Ладимир бросил на неё какой-то странный взгляд. Лицо князя помрачнело. Синие глаза стали почти чёрными.
– Не вам судить о моих вкусах.
– Голос князя прозвучал хрипло, а на скулах заиграли желваки.
Гневается, - сообразила Вереск.
– Ему ли гневаться! Писаные красавицы из лучших семей Континента будут в полном его распоряжении: выбирай - не хочу. А он гневается...
Князь отхлебнул из фляги и снова уставился куда-то за горизонт. Плечи его поникли.
Да уж... Не похоже, что Ладимир в восторге от этой затеи с отбором невест, подумала она. А вдруг где-то, на далёком берегу, ждёт его та самая, единственная, но князь, из-за какой-нибудь мелочи, вроде происхождения, не может взять её в жёны? Вот и грустит.
Не исключено...
Нестерпимо хотелось что-то сказать, но ничего не приходило на ум. Поэтому Вереск просто встала рядом, пытаясь проследить за взглядом своего спасителя. Это оказалось нетрудно: Ладимир смотрел на пристань.
– Видите?
– сказал он неожиданно, и Вереск вздрогнула.
– Вон там. Это "Легенда" - моя драгоценная девочка.
Вереск покосилась на него: не тронулся ли умом? Но, судя по всему, князь говорил вполне серьёзно, и в голосе звучала неподдельная гордость.
– "Легенда" - самый быстроходный фрегат Континента, Вереск. Жемчужина моего флота. Она прекрасна, не правда ли?
Вереск молча кивнула, ожидая дальнейших восторгов. Но их не последовало: Ладимир опять помрачнел.
Да что с ним такое?
– Когда-то я мечтал покорять моря.
– Князь сжал кулаки до хруста и поглядел на них так, будто видел впервые.
– А вместо этого оказался заперт... заперт в... Чёрт!
Он развернулся и схватил Вереск за плечи. Да так резко, что она ахнула.
– Откуда вы взялись?
– Глаза Ладимира лихорадочно блестели.
– Кто вас послал?
– Никто, - прошептала она.
– Мне кажется, я видел вас раньше, Вереск.
Она не нашлась, что ответить. Ладимир пугал её. Пожалуй, сейчас он пугал её даже больше безголового чудовища, бродившего по коридорам замка. Князь вёл себя, как безумец. Говорил, как безумец. И взгляд его был совершенно безумным.
Безумным и жадным.
– Мне кажется, я видел вас...
– повторил он тихо и склонился к её лицу.
– Раньше...