Последний фей
Шрифт:
– Так вы… - пискнула Грета, - настоящий маг?..
Колдун открыл и закрыл рот, в который раз за несколько минут лишившись дара речи перед недоуменно насупленным личиком женской логики.
Ходить в иные миры как к себе домой, захватить и удерживать самый огромный лес в стране на протяжении века, приручить и заставить служить себе свирепых, ужасных и просто отвратительных монстров – и начать считаться настоящим магом только после предъявления свидетельства о неполном высшем образовании?!..
Если бы это не было так смешно, он бы разозлился.
–
Смех человека, попробовавшего смеяться впервые за долгие и долгие годы, если не десятилетия.
– Не думаю, что это дело твоего деревенского ума, дорогуша, - жутковатые звуки прервались так же неожиданно, как начались, вытянутая физиономия Гавара со впавшими щеками стала еще более надменной и бездушной, и он продолжил:
– Да, я родился с даром. Но если бы не мать, меня никогда не отдали бы учиться. Мне прочили блестящую карьеру в десятках областей магии. Великие открытия ждали меня и славные свершения. Дальние страны и еще более дальние миры… Впрочем, когда до окончания Школы оставалось всего полгода, мать заболела, и отец вызвал меня домой. Как выяснилось очень скоро, только за тем, чтобы никогда больше не отпустить не только в Мильпардон, в Школу, но и из замка. Он, честный дворянин, как он именовал себя, полагал несмываемым позором рождение сына-мага. Старшего сына. Наследника. Бесчестьем, которое надо скрыть ото всех, и если не в могиле, то методами максимально приближенными. Не знаю, надоумил ли кто, или придумал сам, но после моего приезда старик разрешил мучавший его вопрос изящно. Он лишил меня всех прав под предлогом моего внезапного слабоумия, запер в замке, в этом самом подземелье, отведя несколько казематов под лабораторию по настоянию матери, и был настолько же счастлив не видеть меня больше, насколько я – его.
– Но лаборатория без припасов и оборудования – чулан… - не удержавшись, с сомнением пробормотал Агафон.
– Добрая матушка, хоть и не вставала с постели, через кастеляна обеспечивала меня всем необходимым. Кроме воли, - пренебрежительно скривился Гавар. – А не менее добросердечный батюшка согласился не лишать меня последней утехи. Старик думал, что выиграв в главном, в мелочах он может позабавиться со мной в поддавки. Ах, как поздно он узнал, что обстояло всё совсем иначе…
– И что же произошло на самом деле? – не сдержала боязливого любопытства тетушка Жаклин.
– В один прекрасный день я достиг того, над чем работал, - равнодушно пожал плечами колдун, словно всё, о чем он сейчас рассказывал, было всего лишь описанием старого скучного эксперимента. – Для профанов и дилетантов свое достижение могу объяснить кратко: я открыл Врата. И случилось так, что из них вышли обитатели Захддда, того мира, и заселили замок, его окрестности и лес. Скорее, чем я полагал.
Памятуя печальную историю семьи маркиза, Изабелла обвиняюще прищурилась:
– Или скорее, чем
Колдун снова растянул узкие губы в ненатуральной улыбке.
– Мне не нравится, когда моя будущая жена задает слишком много вопросов.
– Жена?! Я тебе…
– Ты не имеешь права!!!..
– Да как ты посмел!!!..
– Да как тебе…
– Следующий, кто разинет без разрешения свой глупый рот, отправится к бугням в суп! – холодно рявкнул Гавар, и остатки штукатурки на потолке испуганно содрогнулись и отправились на пол искать спокойной жизни.
Вздрогнули и прикусили языки пленники.
– Они не едят суп… - дотошный натуралист до глубины души даже в таких обстоятельствах, выдавил с омерзением и притих Агафон.
Маг удовлетворенно кивнул.
– Значит, вы и так всё знаете, и мне не надо утомлять вас подробностями.
– М-мы… б-будем м-молчать… - затравленно сжавшись, пообещала герцогиня.
– Мудрое решение, ваше сиятельство, - рассеянно пробормотал Гавар, задумчивым взором обводя нестройные ряды умолкших незваных гостей. – Хотя вам, как сестре моего будущего тестя, и так ничего не грозило… чего не могу сказать об остальном сброде.
– Хозяин человек мужик и человек женщина бугни отдать! – не дожидаясь, пока к нему обратятся, выступил из-под арки с рацпредложением зеленокожий верзила.
– Я так и хотел сделать, Гдддр, - с едва заметным неодобрением покосился на него колдун. – Уносите вот этих двоих мужланов и девку. Вдвоем царевича удержите, надеюсь?
– По башка надавать – тогда удержать, - уверенно сообщил шеф-повар, хоть и не уточняя, кому именно надо надавать по башке, чтобы пленник не убежал.
– Исполняйте, - коротко кивнул хозяин замка.
Зеленая морда с лиловым синяком на три ее четверти расплылась в умильной улыбке, и повар, нетерпеливо потирая руки, сделал шаг к тетушке Жаки.
– Да не эту, вон ту! – рыкнул Гавар.
Бугень нерешительно остановился.
– Эта толще, - обиженно насупившись, сообщил он.
– Я не толстая! – оскорбленно воскликнула герцогиня, словно выбирали ее не на ужин монстрам, а на конкурс красоты.
– Толстая, - недоуменно, словно не понимая, отчего крикливый человек женщина отказывается от такого изысканного комплимента, повторил кулинар и для убедительности несколько раз показал на себе руками, где и как именно.
Тетушка побагровела, задохнулась от возмущения, и только наведенная магией неподвижность оставила бугня без пощечины[104].
– Гдддр, бери, что дают, пока я не передумал, - сурово сдвинул брови Гавар.
– Хозяин один столько не съесть, - хитро прищурился людоед, вздохнул картинно и тяжко, и снова многозначительно посмотрел на мага.
Но колдун намеков понимать не хотел, на уговоры гурмана поддаваться не собирался, и шеф-повар ограниченного контингента Захддда сдался.
Деловито потерев ладонь о ладонь, махнул он своим соотечественникам, насторожившимся под аркой точно крысы при виде окорока: