Последний из страстных вампиров
Шрифт:
– Уходи, пока можешь, – завопила я Саре, затем повернулась и сосредоточилась на двух людях, которые сжались вместе, пятясь медленно назад, подальше от меня. – Вы не можете уйти теперь. Вы еще не видели великий финал! – Я щелкнула пальцем, выпуская сохраненную энергию, которую я собрала, улыбаясь воплям Кэрол от ужаса, когда молния, ударившая в них, окружила их кругом синего электричества.
– Хашмалим! – Голос Дизин вырос из-за шума быстро нарастающего шторма, бури, которую я чувствовала каждым дюймом моего тела. – Схватить
Два плоских черных силуэта неслись ко мне, знакомый ужасный смысл неправильности тянулся за ними и заполнял комнату. Несколько человек выбежали за дверь, в то время как другие толпились в задней части, очевидно, слишком заинтригованные собирающимся кошмаром, чтобы уйти.
Портия, я отказываюсь позволить тебе сделать это! В Сознании Тео был испуг, поскольку он понял мои намерения.
Нет никакого другого пути, моя конфета Тео. Я люблю тебя.
– Хашмалим, сделай свою работу!
Sweetling, моя душа не стоит изгнания…
Драпировки с дальнего конца комнаты, сорванные со стен, крутились в воздухе, сверкая блестящими синими полосами, поскольку торнадо, который я вызвала, ворвался.
Мило, должно быть, понял в тот момент, что я намеревалась сделать. Его лицо было бело и искривлено от ужаса, поскольку он отпихнул свою жену в сторону, прыгнув по ней, чтобы мчаться к самому близкому окну.
Окна в зале разбились внутрь с шумом, который звучал, как будто прибыл из глубин самого Авадона. Мило закричал, поскольку я направила торнадо прямо на него. Я побежала вперед, поскольку Хашмалим достиг меня, уклоняясь от их хватки так же, как я ускользнула от Тео.
– Я не позволю! – Тео проревел мне, устремившись вперед.
– Я не могу позволить ничего кроме этого, – ответила я и, на мгновение, наше существо стало единым. Это был момент самой яркой любви, худшей боли. Я хотела, чтобы это продолжилось всегда.
Кэрол кричала, высокий, стенающий шум, который был поглощен торнадо, когда ее тело захватило вихрем. Мило пробовал уйти, но это поглотило его прежде, чем он мог сделать больше чем прореветь мое имя. Я направила это назад ко мне, когда налетел Хашмалим.
ГЛАВА 24
Время проходило. Я не знаю, сколько, потому что сознание ко мне возвращалось медленно, но когда я восстановила мои чувства, я узнала звук рыдания женщины и мужчины, яростно кричащего во всю мощь его легких.
Я улыбнулась, даже не открывая мои глаза. Мой план сработал. Я не была уверена, будет ли Хашмалим в состоянии извлечь меня из водоворота мощного торнадо, рассчитывая на вероятность того, что они высосут весь беспорядок из Суда и в лимбо.
– Добро пожаловать в Акашу, – сказала я.
Сильные руки дернули меня от земли, держа мою шею в тесках боли. Пятна заплясали у меня перед глазами, когда искаженное лицо Мило плавало в- и не-в-фокусе.
– Ты! Ты сделала это! Ты разрушила все!
– Да, я сделала. Я только рада, что это сработало, –
– Все кончено, – сказала я жалкому человеку, катающемуся по земле. Я раскинула руки, чтобы выразить скалистый черный пейзаж, которые распространялся в бесконечной равнине страдания. – И это – все, что тебе дал твой злобный план. На это стоит потратить оставшуюся часть вечности, зная, что вы никогда снова не ступите ногой в Суд.
Мило выложил несколько имен для меня, что я чувствовала, лучше всего проигнорировать.
– У меня только один вопрос, – сказала я, озираясь. Акаша выглядела точно так же как тогда, когда я была здесь для испытания. Кэрол билась о насыпь земли рядом, с рыданием, режущим уши. Я прошлась к ней, останавливаясь вне ее досягаемости. – Почему я? Почему ты пришла ко мне, когда я неосторожно вызвал тебя? Конечно, ты не ждала меня, чтобы сделать так?
Она подняла глаза, ее лицо покрывали красные и белые пятна от комбинации слез, муки, и ярости.
– Такое высокомерие! Ты думаешь, что это было для тебя? Ты была не чем иным как удобным козлом отпущения, смертная. Мы уже давно установили Тео Норта как средство потребовать ренессанс – но когда ты встряла на пути, мы решили, что вы двое вместе сделаете точно также. Вы были оба необязательны.
С последним словом она сплюнула. Я отскочила назад, улыбаясь ей. Я уверена, что она думала, что ее слова были язвительными, но я получила огромное удовольствие от факта, что их злые планы использовать нас потерпели неудачу.
Она свалилась в следующей волне рыдания.
– Хорошо. – Я пошла прочь, пробуя быть терпеливой. За маленькой возвышенностью, где мы находились, была неотчетливая дорожка, разделяющая захудалую растительность и валуны, которые лежали на равнинной земле, след изгибался через них к плато (*прим. возвышенная равнина с ровной или волнистой слабо расчленённой поверхностью, ограниченная отчётливыми уступами от соседних равнинных пространств.). Та же самая группа скал была в центре, слабые формы Хашмалимов виднелись между острых скал. – Я предполагаю, что пришло время узнать соседей. Я полагаю, что вам двоим будет прекрасно и без меня?
– Ты тоже никогда не сможешь уйти отсюда, – крикнул мне Мило, вставая на колени. – Ты никогда не увидишь своего Темного. Ты прокляла его к вечности ада, так же, как и себя.
– Нет, – сказала я, касаясь моей груди. – Тео – часть меня. Он всегда будет здесь, во мне. Ничто не может изменить этого, даже изгнание в Акашу.
– Дура, – прорычал Мило, его лицо искривилось гневом и ненавистью. – Он забудет тебя.
Я покачала головой, начав спускаться вниз по дорожке.