Шрифт:
Эдмунд КУПЕР
ПОСЛЕДНИЙ КОНТИНЕНТ
К 3991 году магнитное поле Земли, вероятно, почти
исчезнет. По мнению некоторых ученых, это приведет к
катастрофическим мутациям растений и животных, а также к
резкому изменению климата планеты.
По оценкам ученых, на протяжении 500 лет до этой даты
и 2000 лет после нее, магнитное поле будет таким слабым,
что не сможет задерживать электроны и протоны,
составляющие часть космического излучения, проникающего
через атмосферу Земли. Обычно удерживаемые магнитными
линиями
бомбардировать поверхность планеты и приведут, в лучшем
случае, к ускорению мутаций, а в худшем - к вымиранию
многих видов растений и животных.
"Таймс", 15 марта 1968 г.
ПРОЛОГ
Солнце стояло высоко. Старик лежал, опершись спиной о ствол дерева, пытаясь укрыться в тени высохших ветвей. Его окружала однообразная местность, единственным украшением которой были разбросанные по равнине валуны, наполовину занесенные песком. Старик смотрел на свою грубо сколоченную деревянную повозку, нагруженную немногочисленными пожитками. Он прошел долгий путь, но теперь идти осталось немного. Он знал это наверняка.
Гремучая змея - единственное живое существо, встреченное им в этих краях, - лежала, свернувшись клубком всего метрах в двух. Она разглядывала его довольно равнодушно. Старик был слишком слаб, чтобы убить ее. А змея слишком больна, чтобы решиться напасть на старика. Поэтому между ними установилось перемирие, перемирие отчаяния.
Вскоре, однако, старик почувствовал себя лучше и поднялся на ноги. Он доковылял до тележки и принялся копаться в своих пожитках. Затем со вздохом удовлетворения извлек оттуда кожаный футляр, одна из сторон которого представляла собой небольшой экран, закрытый стеклом.
Он отнес викордер в тень и обессиленно опустился на землю. Когда головокружение прошло, старик взглянул на змею, боясь, что раздразнил ее своими движениями. Но змея лежала все там же, и взгляд ее холодных глаз был все так же равнодушен.
Он принялся возиться с викордером. Клавиша воспроизведения в последнее время стала западать, а микрореактор был еле жив. И все же старик надеялся, что викордер его переживет. Его снова начал бить озноб, и он почувствовал, как кусок кости в груди рвет старую, увядшую плоть. Да, викордер, без сомнения, его переживет.
Он принялся размышлять над тем, почему ему была суждена такая долгая жизнь "На все суд Божий", - думал он.
В викордере была всего одна кассета. Ее крутили много раз, слишком много. Звук и изображение теперь никуда не годились. Впрочем, это не имело никакого значения. Он знал наизусть каждый слог, каждый жест, игру света и тени.
– Ну вот, змеюка, - сказал старик с трудом.
– Теперь я покажу тебе, как это все было. Покажу, как начался конец и как закончилось начало. Покажу, как девять грамм титана положили конец надежде человечества.
Он нажал на клавишу. Безрезультатно. Он нажимал снова и снова. Безответно. Он потряс футляр и опять нажал на клавишу. Футляр молчал.
Змея разглядывала старика теперь с некоторым сомнением.
Старик пнул футляр ногой и был вознагражден негромким гудением.
–
– воскликнул он с торжеством. Змея поглядывала на него с тем же скепсисом.
Однако через пару секунд экран ожил. Появилось изображение человека в антигравитационном пузыре, висящем над морем голов, торжественно провозгласившего:
– Привет, друзья! Сегодня стадион Кеннеди полон! Здесь те, кто пришел услышать слово пророка! Томас Малвани обращается к тем, кто готов приобщиться к истине!
На экране появилось крупным планом лицо Томаса Малвани, негра семи футов ростом с горящими от возбуждения глазами, с его внешностью без особого труда можно было заработать миллиард долларов, вздумай он сняться в коком-нибудь голливудском боевике.
– Друзья!
– произнес Томас Малвани, и голос его дрогнул от волнения.
– Братья и сестры! Наши прадеды были рабами, наши деды - гражданами второго сорта. Мы помним об этом. Но мы - соль земли. Те, кого так долго угнетали, теперь свободны. Нас лишали политических прав, но теперь мы сильны. Мы подняли головы! Мы гордимся собой! Мы - надежда человечества! Отвечайте мне - кто мы такие?
Камера показала бушующее море человеческих лиц, и из полумиллиона глоток изверглось и прокатилось как гром:
– Мы - будущее человечества!
– Наш брат, белый человек, - продолжал Малвани, - дал нам право жить. Ему пришлось дать нам это право, ибо ему не хотелось погибнуть самому.
– Да! Да!
– Наш брат, белый человек, дал нам право ходить по Земле, которую он опустошил и ограбил, а сам устремился в космос. Я задам вам вопрос, братья и сестры! Сколько нас на Космостанции Семь? Сколько нас в Луна-Сити? Кто из наших людей отправился покорять Марс? Наш брат, белый человек, дал нам право быть свободными только на Земле, не так ли?
– Да! Да!
– Нет, дорогие братья и сестры, не так! Белый человек, наш хитрый брат, не дал нам этого права. Мы сами взяли его. Но тут белый человек, а он очень хитрый, понял, что еще не все потеряно. Он видел звезды. Он проник в небесную твердь, он заложил там новые города, закрытые для тех, чья кровь красна, а кожа черна. И вот, возлюбленные братья и сестры, еще один вопрос! Как же нам добиться права быть свободными и в небесах?
– Мы возьмем его!
– прокатилось громом по муравейнику человеческих голов.
– Мы возьмем его сами!
Пуля убийцы пронзила Малвани.
Старик выключил викордер. Ему не хотелось больше видеть, как великолепное черное тело бьется в конвульсиях, словно подбитая камнем ворона.
Солнце палило так, будто собиралось изжарить все живое. Старик прищурился и посмотрел в сторону горизонта. Ему показалось, что он видит деревья и высокие здания, слышит отдаленный шум огромного города. Но нет, это был всего лишь мираж.
Он повернулся к змее.
– Слушай, этот Томас Малвани был сильным человеком. В нем было что-то, что заставляло людей слушать. Может, он и не был так уж хорош, но и плохим его не назовешь. Он то-то понял, и хотел, чтобы и другие это тоже поняли. За это и заработал свои девять грамм титана..