Последний корабль в Бессмертные земли
Шрифт:
Ад-Амм сел на землю. Трава, покрывавшая поляну, была упругая и шелковистая на ощупь, и сидеть на ней было приятно. Здесь всё приятно, в этом волшебном лесу.
Самое скверное, что они не могли развести огонь. За всё время ни Ад-Амм, ни Э-Уа не нашли ни одного кремнёвого желвака, а те камни, что попадались в ненастоящих скалах, тоже были ненастоящими — они крошились и рассыпались от удара. Охотник криво усмехнулся. Наверное, если таким камнем ударить по голове, будет шишка. И только.
Ад-Амму всё же удалось отгрызть несколько веток. Из собственных волос он изготовил тетиву для маленького лука, палочка сверху, палочка снизу и палочка, бешено вертящаяся под воздействием тетивы… Ни дымка. Полдня он вертел палочку, пока не изнемог. Колдовское дерево не годилось для добывания огня.
А сегодня Ад-Амм твёрдо решил дойти до края леса. Не может лес быть бесконечным! Так не бывает! В родных местах Ад-Амма лес был густ и тянулся от самого моря. Но если идти навстречу встающему солнцу день, два, три, то вместо горной страны, покрытой лесами, откроется обширное пространство, где пасутся антилопы и быки, где могучие слоны трубят, подняв к небесам свои длинные хоботы… Только туда очень трудно дойти. И ещё труднее вернуться. Потому что там не волшебный лес, а настоящий, полный гиен и пещерных львов. И орков.
— Э-Уа! — негромко позвал охотник. Никакого ответа.
— Э-Уа! — уже громче позвал Ад-Амм. И снова нет ответа.
И вдруг ему стало страшно. Он уже привык, что в волшебном лесу невозможно потеряться. И ничто не угрожает. И достаточно пожелать, как через сотню шагов окажешься на том месте, от которого уходил полдня. А если… нет!!!
— Э-Уа!!! — во всю мочь лёгких заорал охотник. Вскочил и ринулся назад, не обращая внимания на хлёсткие удары веток, на сей раз весьма ощутимые. — Э-Уа!!!
— Я тут! — Девочка стояла на дорожке, куда Ад-Амм выскочил со всего маху. Вместо ответа мужчина схватил её, судорожно прижав к груди.
— Ты испугался? — тихо спросила Э-Уа, чувствуя, как сильно бьётся сердце охотника. — Меня никто не может тут съесть. Некому.
Некоторое время Ад-Амм молчал, переводя дух, по-прежнему прижимая к себе девочку.
— Да, Э-Уа. Я испугался, — честно признался он внезапно для самого себя. — Ты моя единственная женщина.
Девочка подняла на него глаза, несмело улыбнулась. Небо вдруг разом потемнело, и на землю свалились мгновенно наступившие сумерки. А настоящей тьмы тут не бывает.
— Давай спать, Э-Уа, — ответно улыбнулся охотник, отпуская девочку, но та теперь уже сама прижалась к нему.
— Ты сказал, я твоя женщина. Единственная.
Э-Уа вновь подняла на мужчину коротко блеснувшие в полутьме глаза.
— Вот я. Возьми.
— … Нет, так дело не пойдёт! Так они будут учиться до тех пор, пока эта звезда не превратится в красного гиганта!
— Но ведь это целиком твоя идея, Майар.
— Я уже сказал, Варда, признаю свою ошибку.
— И на этом основании хочешь совершить следующую. Вполне логично!
Валары, вообще-то, предпочитали телепатическое общение голосовому, но только не сегодня. Звуки валарской речи разносились под сводами зала, напоминающего сегодня обширный хрустальный грот, стены которого покрыла невиданная разноцветная изморозь. В толще стен переливалось северное сияние, делавшее помещение сказочно красивым, однако Майару было не до красот.
План, казавшийся поначалу вполне логичным и правильным, разваливался на глазах. Вожак гоблинов Гы-Хырр оказался туп, как местный пробковый дуб, а большинство его сородичей ещё хуже. Кое-кто, особенно из детей, вполне мог учиться, но пример вожака оказывал на них деморализующее влияние. Ещё большее разлагающее воздействие оказывала еда, утром и вечером исправно возникавшая на плоском камне посреди стойбища. Дикари быстро сообразили, что учёба — занятие гораздо более безопасное и выгодное, нежели охота, и теперь откровенно валяли дурака на занятиях. Попытку установить твёрдый срок окончания учебного курса орки восприняли без энтузиазма, но и без опаски, просто с хмурым пониманием — не может оплачиваемый отпуск длиться вечно. Что, кстати, окончательно добило учёбу — теперь дикари наслаждались каждым днём отпущенного отдыха и расслаблялись на полную катушку. Практичнее всего вёл себя Гы-Хырр. На основании того, что буквы орки кое-как вызубрили и даже научились складывать в слова, он счёл договор выполненным, и в качестве вознаграждения за дальнейшее приобщение к свету знаний своих сородичей затребовал волшебный котёл — естественно, в рабочем состоянии, а не пустую кастрюлю.
— Их не интересуют ни книги, ни учебные фильмы, Варда. Всё, что их интересует, это ножи.
— Ты не прав, Май. А волшебный котёл с кашей? — встрял Илуватар.
— Илу, мне не до шуток. Коллеги, я прошу разрешения на «плод мудрости».
— Май, ты не прав, — возразила Варда, откидываясь в невидимом кресле. — Твоя затея с ножами была просто забавной, а это уже не шутки. Он недаром назван «плод мудрости». Химио-гипнообучение годится для экстренного обучения мудрых, а не для вбивания в голову дикарей ненужных им сведений. Они должны научиться учиться, прежде всего. Они должны хотеть этих знаний.
— Ну-ну. Насколько мне известно, Илуватар смело намерен применить химио-гипно для своих экспериментальных «идеальных носителей Высокого разума».
— У меня нет другого выхода, Май, — возразил Илуватар. — Они появятся на свет уже взрослыми, сформировавшимися и половозрелыми особями.
— Как будто у меня выход есть! — резко возразил Майар. — Насколько мне известно, и у Эли этот абориген не особо рвётся к свету знаний. Давайте тогда сворачивать эти работы!
За столом воцарилось молчание.
— А может, несколько детей? — неуверенно заговорила Элентари. — Детский ум гибче, восприимчивей…
— Перестань, Эли, — поморщился Майар. — Давайте возьмём по воспитаннику и будем их растить, как собственных детей. Да только они не валары.
Майар помолчал.
— Решайте, коллеги. У нас два варианта — либо сворачиваем этот проект, либо «плод». Чего вы боитесь? Хуже не будет. Ибо некуда.
— Ты сам знаешь, Майар, чего мы боимся, — взгляд Варды стал напряжённым. — Второй Дронги.
— На Дронге были совершенно иные условия! Массовое и бесконтрольное применение…
— Это потом, Май. Это потом оно стало бесконтрольным и массовым. Потому что «плоды» научились выращивать сами аборигены.
За столом опять воцарилось молчание.
— Короче, решайте. — Майар встал. — Либо — либо. Заставлять их зубрить наизусть отрывки текстов в обмен на кастрюлю я не намерен. Да и не особо нужна им пустая кастрюля, а ножи они уже заработали.
Валар вышел из-за стола и широким шагом направился к стене, войдя в неё, как в воду. Поверхность стены всколыхнулась, как болото под ударом камня, и вновь успокоилась.