Последний король венгров. В расцвете рыцарства. Спутанный моток
Шрифт:
— Воевода непременно должен быть здесь! — воскликнула наложница. — Завтра дворянство соберётся в церкви Святого Иоанна, чтобы свергнуть Вербочи; если Заполия не приедет, всё погибнет. — Она вынула из-за пазухи письмо и, передав его гусару, сказала ему: — Скачи сейчас же к воеводе и передай ему это письмо; пусть он немедленно выезжает.
Старик взял письмо и золотой, который ему дала наложница, и поспешно вышел, чтобы исполнить её приказание.
— Наши люди в сборе? — спросила она.
— Да; войска Заполии также приближаются; мы рассеем королевскую
Двадцать седьмого апреля дворянство собралось в церкви Св. Иоанна в Офене. На ступенях алтаря, отделённого железной решёткой, сидел воин в кольчуге и широком плаще и внимательно изучал бумагу, исписанную какими-то странными знаками. Из ризницы послышалось шуршание женского платья; воин поспешил спрятать бумагу.
— Заполия, — раздался позади него знакомый женский голос.
Он поднял голову и увидел перед собою бывшую фаворитку короля. Она положила ему руку на плечо, он же со странной улыбкой взглянул на неё.
Фаворитка была в роскошном белом платье, украшенном драгоценными камнями. Позади неё стоял Матвей в богатом доломане; рукоятка его сабли так и сияла от золота и камней.
— Вы, кажется, пришли сюда венчаться? — с язвительной усмешкой заметил воевода. — Слышишь, как они шумят?
— Они хотят сместить Вербочи и избрать нового короля.
Заполия равнодушно взглянул на фаворитку и презрительно воскликнул:
— Эти-то? Они способны только шуметь, но не действовать. Вот взгляни на это! — И он подал ей бумагу, которую читал до её прихода.
Наложница посмотрела на неё.
— Что это?
— Изречения из Корана. Читай!..
Фаворитка стала читать, потом вопросительно посмотрела на воеводу.
— Сулейман предлагает тебе корону Венгрии за союз с ним, — прошептала она. — Что же ты ответил?
— Я не Иуда, — сердито пробормотал Заполия.
В эту минуту из ризницы вышли два человека: Торок, один из ораторов Гатвана, и почтенный старец Вилани; он шёл, опираясь на палку.
— Долой Вербочи! — донеслось из церкви.
— Странно, — покачал головой старик, — недавно они кричали: «Да здравствует Вербочи!», а теперь: «Долой!»
— Знаете, — ответил Торок, — я был его другом, мы вместе учились и всё делили пополам. Но вспомните, зачем мы избрали его палатином? Для того, чтобы в стране царило право, а не магнаты и двор, и что же? Разве с тех пор стало лучше? Разве хоть что-нибудь сделано для страны? Между нами говоря, — добавил Торок, — чтобы действительно помочь Венгрии, надо избрать нового короля.
Старик с ужасом перекрестился и воскликнул:
— Господи Боже!
Затем они открыли решётку и вошли в церковь.
От главного входа пробирались сквозь толпу два человека; это были Баторий и Турцо. Баторий быстро взошёл по лесенке, ведущей на кафедру, и приблизился к решётке.
— Сюда, друзья отечества! — воскликнул Турцо.
Люди устремились к кафедре.
— Все ли представители округов в сборе? — громко спросил Баторий. — Я хочу говорить с ними.
— Говори! — раздалось со всех сторон.
Наступила глубокая тишина.
В этот момент Заполия, оттолкнув королевскую фаворитку, взошёл на верхнюю ступеньку и властно произнёс:
— Не слушайте его!.. Кто за Заполию — ко мне!
Произошло большое смятение, со всех сторон стали тесниться дворяне, собираясь около воеводы.
Однако большинство осталось около кафедры.
— Говори, говори, Баторий! — раздались многочисленные голоса.
Баторий бросил на Заполию вызывающий, полный ненависти взгляд и произнёс:
— Государство на краю пропасти; оно разорено глупостью и произволом. Разве наш король — тиран? Вовсе нет. Почему же постановления сейма не исполняются? Властолюбивые партии, магнаты и прелаты стоят между королём и народом. Враги народа и свободы являются также врагами престола. Они хотят раздробить государство на мелкие княжества. Только одно может спасти теперь наше отечество: король должен управлять совместно со своим народом. Я и многие патриоты основали союз, чтобы возвратить свободу народу и восстановить могущество престола. Мы решили вернуть королю и дворянству их права и предлагаем вам присоединиться к нашему обществу, голосовать вместе с нами и в случае необходимости защищать священную свободу нашего сейма с оружием в руках.
Речь Батория вызвала сильное волнение.
— Мятеж! — раздавалось со стороны алтаря, где стояли приверженцы Заполии.
Толпа же около кафедры выражала своё одобрение Баторию и желание ознакомиться с уставом общества.
— Вот он, читайте! — сказал Баторий, бросая в толпу несколько листов бумаги.
Произошла свалка.
В эту минуту из дверей одного из боковых алтарей вышел Борнемиса и встал в тени колонны. Его лицо было бледно и задумчиво. Он окинул собрание испытующим взором. Старик Вилани тщетно старался начать речь. Наконец собрание немного успокоилось, так что можно было расслышать его слова.
— Вы хотите восстановить нашу свободу, — дрожащим голосом произнёс старик. — Но ведь восстание — неподходящее средство для этого.
Многие выразили своё согласие.
— Я ручаюсь за короля, — проговорил Баторий, — он утвердил общество «удальцов» и согласен на ваши требования. Он протягивает вам руку примирения.
Партия воеводы зашикала и затопала, но громкие крики одобрения заглушили её.
— Король не виноват, — продолжал Баторий, — я обвиняю палатина.
— Вербочи! Вербочи! — раздалось множество голосов.
— Он — предатель отечества! — воскликнул Баторий.
— Ты лжёшь! — гневно воскликнул Заполия.
— Я докажу это, — продолжал Баторий.
— Вербочи, Вербочи! — раздалось со всех сторон. — Пусть он оправдывается.
Тут выступил Борнемиса.
— Палатин предал нас! — крикнул он.
Его слова вызвали страшный шум.
— Пусть он говорит! — кричала толпа.
— Вербочи сегодня ночью бежал, — продолжал Борнемиса, — и перешёл на сторону турок.
Дворяне зашумели. Заполия пытался говорить, но его оттеснили и не хотели слушать.