Последний козырь
Шрифт:
– Его еще надо взять.
– Нам важно знать построение колонны и меры боевого обеспечения.
Наумов подробно рассказал о составе отряда, маршруте движения, обо всем, что интересовало Дзидзигури.
– Отлично, Павел Алексеевич, такой отряд легче разгромить в Келасурийском ущелье.
К борту катера пришвартовалась моторная лодка. Дзидзигури поднялся.
– Мне пора возвращаться. А вам, Павел Алексеевич, необходимо немедленно отправиться в Ростов. Это приказ товарища Артамонова. На катере вас доставят в Новороссийск. Одежду и документы вы получите там. До свидания, Павел Алексеевич.
– Торопитесь, Сандро Георгиевич, полковник Трахомов идет форсированным маршем.
– Не беспокойтесь. Колонна идет, всадники скачут.
Дзидзигури пересел в моторную лодку. Вслед за ним катер покинули капрал и молодой чубатый полицейский.
Едва моторка отвалила от катера, Павел кинулся в кубрик. Таня сидела в углу, обхватив руками низко склоненную голову, Саша – напротив.
– Танечка, – тихо позвал он.
Она замерла… Павел подошел, сел рядом, обнял. Таня испуганно взглянула на него и, уткнувшись в плечо Наумова, горько, по-детски, расплакалась.
Саша, будто не веря в происходящее, горячо зашептал Наумову:
– Нам почудилось, Павел Алексеевич… Мы слышали… Мы подумали…
– На войне, Саша, всегда кого-нибудь убивают. И если живы мы, значит, мертвы наши враги… Ну-ну, Танечка, успокойтесь, все в порядке. Сей вражеский «корабль», друзья мои, захвачен силами революции, и мы держим курс к берегам свободной России…
В каюту заглянул капитан катера:
– Прошу прощения, Павел Алексеевич. Сейчас будем ужинать али как?
– Чем быстрее, тем лучше. Иди, Саша, помоги товарищам.
Саша стремглав бросился из кубрика.
Павел бережно взял Таню за плечи.
– Теперь мне будет тяжелее и сложнее жить, – тихо сказала Таня. – Мне будет страшно потерять вас.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
1
Упругие порывы ветра занесли на улицы Ростова аромат луговых трав Задонья. На Таганрогском проспекте зажглись газовые фонари и нанизали на тротуар тусклые купола света. Мимо гостиницы «Палас-отель», в здании которого разместился штаб Кавказского фронта, процокал ночной конный патруль и свернул на Пушкинскую улицу, в сторону вокзала.
У подъезда штаба остановился великолепный «роллс-ройс». Из него вышел начальник разведывательного управления фронта. Он быстро поднялся по лестнице и, ни на кого не глядя, прошел в кабинет командующего войсками Кавказского фронта Гиттиса.
Комфронта приветливо встретил Бориса Владимировича Артамонова, пригласил сесть.
Тонкого сукна френч с накладными карманами и высоким отложным воротником подчеркивал выправку кадрового офицера. На его крупном, немолодом уже лице отражались озабоченность и внимание.
В кабинете был начальник оперативного отдела Михаил Иванович Горюнов.
Уловив во взгляде Артамонова недоумение, командующий объяснил:
– Начальник штаба срочно вызван в Екатеринодар. Вы не возражаете, если рабочую карту и запись сведений будет вести Михаил Иванович?
Артамонову оставалось лишь согласиться.
Горюнов тщательно вытер платком аккуратно подстриженные усы, бороду и откинулся на спинку кресла, давая понять этим, что вряд ли будут сообщены сведения, которые потребуется наносить на карту и записывать. Но первая же фраза Артамонова заставила начопера насторожиться.
– В штабе генерала Шатилова появилась копия нашего секретного документа о расположении частей и соединений Красной Армии на Кубани, – спокойно сказал он. – Наша задача – раскрыть агента, а быть может, и агентурную сеть, в ближайшие дни.
– Агент? – удивился Горюнов. – Вы не преувеличиваете, Борис Владимирович?
– Больше того, этот агент сообщил в ставку Врангеля, что к их операции «Мост» все готово.
Командующий поднял на Артамонова тяжелый взгляд.
– Операция «Мост», говорите?.. Тут уж и мне позвольте усомниться. Пока не забиты сваи, мост не наводится.
– Врангель приступил к «наводке» моста из Крыма на Дон.
– Любопытно. Я слушаю вас, Борис Владимирович.
Артамонов достал из папки разведывательную сводку и подошел к карте юга Украины и Северного Кавказа:
– В Керчи сосредоточен отряд особого назначения во главе с полковником Назаровым. Ему поставлена задача провести десантную операцию на северное побережье Азовского моря.
– Борис Владимирович, начните, пожалуйста, с боевого состава отряда, тогда сразу же станут ясны масштабы операции, – посоветовал командующий.
– Хорошо, вот его состав. Первый пеший казачий дивизион из трех сотен имеет пятьсот пятьдесят человек и четыре пулемета. Командует им войсковой старшина Руденков. Второй пеший казачий дивизион такого же состава под командованием войскового старшины Бударина. Офицерская рота – шестьдесят человек, кубанская сотня, команда разведчиков, партизанская сотня. В каждой из них по пять пулеметов. Далее инженерная сотня и комендантская команда. В отряде два трехдюймовых орудия, тридцать пулеметов, броневик «Дроздовец», грузовой автомобиль и радиостанция мощностью до двухсот километров. Общая численность отряда – одна тысяча пятьсот человек.
Артамонов сделал паузу, чтобы дать время оценить необычность состава кадрового формирования, перед тем как перейти к основной части доклада:
– В Керченский порт уже поданы два болиндера,[29] две канонерские лодки «Живой» и «Стража» и стал на внешнем рейде миноносец «Жаркий». Сосредоточено до десятка мелководных катеров. Вот те объективные данные об этой операции, которыми мы располагаем.
– Разрешите, товарищ командующий, задать товарищу Артамонову несколько вопросов? – спросил Горюнов.