Последний наследник Триады. Том 2
Шрифт:
— Такого бы, да в сысковики, — покачал головой Орлов.
— Ладно, не отвлекаемся. Наблюдаем за зрелищем.
Я ушёл от размашистого удара, нанёс ответный — и Мартынова повело к стене. Сделал шаг, заострил руку льдом и резанул по бедренному нерву врага. На этот раз на ногах противник не удержался; потеряв опору, свалился на пол и попытался контратаковать.
Я пропустил в челюсть, а Мартынов отхватил по рёбрам, прямо туда, где до этого торчало ледяное лезвие, которое разорвало некоторые его межрёберные нервы. Мартынов отполз, поднялся и разбил мне губу, а я с хирургической точностью разорвал лучевой нерв на его предплечье. Я бы давно лишил его возможности ходить, видеть и быть в сознании, но продолжал наносить такой урон, с которым он имел возможность продолжать вести бой.
И на то был целый ряд причин.
Я не был тем профессиональным сотрудником силовых структур, который выбивает информацию даже из таких людей, как Мартынов. Поэтому, стоило мне посмотреть в его глаза, как пришло осознание, что метод классического допроса не сработает. Стратегия моя полностью изменилась в первый же миг, как с его головы стащили мешок.
Я решил, что ничего не сработает лучше, чем старое доброе подчинение. Но для этого мне нужно было выбить этого человека из колеи и лишить равновесия. Как физически, так и психологически.
Первым шагом стал полный вывод из строя его ранее сложившейся картины мира. Уверен, Мартынов видел во мне такого же опытного вояку, каким является сам. А когда я начал улыбаться и предлагать ему работать на себя, он искренне опешил и на секунду даже засомневался в своей профессиональности. Но тогда я лишь продолжил давить: состроил из себя идиота и начал говорить то, что он боялся слышать больше всего.
И глаза его выдали.
Ударом ключом в глаз я зафиксировал это «потерянное» состояние и окончательно подчинил его психологическую составляющую. А дальше дело было за малым. Избить, вымотать до крайне низкого уровня работы магического начала и подчинить. Полностью подчинить всё его тело, вплоть до мыслей в голове.
Такое я проворачивал с одним из своих солдат, с Филипом Гришиным, когда тот находился при смерти от ударов Безликого Медведя. Но если в тот раз подчинением я пытался спасти от ран, оставленных тварью высшего ранга, то в этот раз… планировал это делать далеко не для лечения.
Именно по этой причине никто из нас не мог одержать уверенную победу.
Мы сцепились и замерли, устало хрипя. Но вырвались из объятий друг друга и снова бросились в бой. Минута проходила за минутой, мы избивали друг друга, пытались нанести как можно более заметный ущерб. Когда Мартынов начал замечать, что победу одержать не сможет, он вяло отскочил. Его шатало, ноги тряслись, а пот заливал глаза.
Я и сам был далеко не в лучшей форме. Держался на ногах лишь благодаря состоянию «пратигха», которое выплёскивало наружу всю мою ярость и выключало другие эмоции.
Мартынов больше не смог атаковать; он лишь развернулся и попытался убежать, вызвать помощь, но я схватил его за голову, свалил на пол и… начал смеяться. Злым смехом.
— Страшно, ублюдок?
— Отпусти… сука!!
Мартынов натурально заревел, снова врезался в меня, но лишь отскочил от увесистого удара с колена. Этого «толчка» мне хватило, чтобы выбить из него остатки духа. Лежал он так несколько минут, кряхтя и собираясь по кусочкам.
И когда стало ясно, что мужик сдался, я упал коленом на его тело, прибив к холодному полу, сунул палец под рёбра, коснувшись его источника магического начала, и позволил каждой части его организма начать слушаться.
Мысли Мартынова пролетали перед глазами обрывистыми картинками. Все его разговоры с Дарьей Громовой, попытки собрать отряд и сложные (реально сложные) стратегии по полной утилизации меня и моей семьи теперь были как на ладони. Я бы и больше секретов узнал, будь он чуть менее крепким, но всё вышло так, как вышло.
Вот только это не давало поводов прекращать поиски. Планы и стратегии Громовой по похищению, убийству и ловле на живца меня не особо интересовали. В прошлой жизни я был сыном Императора Ристария, потому таких покушений до Бездны в жизни было много. И, скажу без лукавства, против меня продумывали планы и посерьёзнее.
Я хотел отыскать кое-что другое… что-то, что скрыто настолько хорошо, что даже куча новейших сенсоров тайной канцелярии отыскать не смогла.
Повторюсь, за все годы сражений с Бездной мне пришлось изучить практически всё, что касалось тварей тумана. И я был уверен, если тварь возникает из ниоткуда — как это было в поезде и в районе, где живут безродные — это говорит только об одном. Её призвали.
Остаётся лишь понять, кто был держателем призвавшего тварь артефакта.
Но и с этим сложностей не было. Родовая «прана» внутри взвыла при виде Мартынова не спроста. Она так делает в двух случаях. Когда видит и чувствует тварь, либо когда улавливает ауру одарённого. И, скажу честно, Мартынов одарённым не был.
Да и прошлый визит старика с охраной навёл на некоторые мысли. Тот мой поступок с отобранной тростью не был обычной попыткой показать своё превосходство. Эта трость прятала в себе артефакт-поисковик. Старик пришёл к нам не только с целью увидеться с безродными, но и чтобы проверить, был ли выброшен «призыватор тварей» куда-то в тот район.
А это могло говорить лишь об одном, он не у Громовой.
Выходит, он у Мартынова. Тут всё очевидно.
Я улыбнулся, когда в памяти Мартынова возникло то, что искал. Да, это было кольцо. Не знаю, как его называют здесь, но на Триаде это кольцо носило название «Пространственный ошейник». Он был в форме колечка, но служил для заточения сильных тварей.
Бездна… да он всеми возможными печатями скрыл артефакт и к тому же… проглотил его!
Я поморщился, представляя, что с артефактом могло стать за эти две недели. Поднапрягся и позволил «пране» отыскать артефакт.
И тут свезло. Мартынов отлично управлял своим организмом, поэтому кольцо оставалось где-то в желудке. Дав команду вызвать «рвоту», я отшагнул. Мартынов согнулся пополам и начал извергать всё, что ел за последнее время. Вонь тут же распространилась по помещению. Прикрыв нос, я осторожно подобрал двумя пальцами колечко и добавил:
— Передай, что прощу хозяина кольца, если тот извинится передо мной.
Встал на ноги — и вышел из вонючего помещения.
Там меня поджидали работники тайной канцелярии во главе с Сергеем Болконским. Они всё это время наблюдали за нашим поединком, но виду не подавали. Когда встретили меня, начали нахваливать и говорить, что поступили бы так же.