Последний рыцарь
Шрифт:
– И я намерен вам позволить это, если это доставит вам удовольствие, Госпожа.
– Думаю, доставит. А теперь давай поговорим. Что бы тебе доставило удовольствие?
Она отстранилась от него и села на большой деревянный стол для бондажа. Понадобился лишь небольшой кивок, чтобы Лэнс опустился на пол, на колени, у ее ног.
– Ничего не приносит мне больше удовольствия, чем удовлетворение сильной женщины, - признался он.
– Я бы хотел, чтобы вы кончали снова и снова.
– Хороший мальчик. Что-нибудь еще? Тебе нравится боль?
–
– Да. Очень.
– Тогда мне нравится ее получать. Очень. У вас есть несколько прекрасных плетей.
Нора гладила нижнюю губу, пока изучала его. Время повеселиться, как она любила с мужчинами-сабмиссивами. Они были так отчаянны в своем желании угодить Госпоже, что приходилось устраивать полноценный допрос, чтобы добраться до их истинных желаний. Некоторые сабмиссивы , которые ненавидели боль, согласились бы ее принять, если бы думали, что Госпожа хочет ее дать. Но Лэнс упомянул плети и назвал их красивыми. В нем есть частичка мазохиста. Хорошо. Возможно, ей придется оставить его себе.
Оставить? Откуда эта мысль? Она никогда не надевала ошейник на саба , никогда не держала никого в качестве собственности. Это как завести парня или, не дай Боже, мужа. Но… насчет Лэнса у нее было очень хорошее предчувствие. Мужчина, должно быть, был ростом шесть футов в ботинках, крепко сложенный и мускулистый. Он выглядел так, будто мог сломать ее пополам, если бы она не была против , но рядом с ним девушка ощущала себя в безопасности. Не будет ли это своего рода пыткой приводить этого парня в свое подземелье как можно чаще.
– Тебе нравятся плети. Видишь что-нибудь еще, что нравится?
– спросила она.
– Милый крест. Очень милый.
– Манжеты для запястий регулируются. На нем были и маленькие девочки и мужчины, даже выше тебя. Что еще нравится?
– Похоже, у вас потрясающая коллекция стеков.
– Он кивнул на стену, где висело, по крайней мере, двадцать различных стеков.
– Да. Принеси мне один. Любой на твой вкус. Я покажу тебе фокус.
Он поднялся и подошел к стене со стеками. Нора наблюдала за тем, как он изучал варианты.
– Не против , если я…?
– Чувствуй себя как дома.
Он снял стек и держал его на раскрытой ладони. Затем обеими руками обхватил оба конца и согнул его. Он повесил его обратно и проделал то же самое со следующим. Интересно. Он проверял их упругость. Чем мягче стек, тем с меньшей болью он бьет. Чем туже стек, тем меньше он сгибается, и тем сильнее боль. У нее были стеки, которые были чуть тверже вареной лапши, а некоторые не уступали ротанговой трости, при правильном использовании эта игрушка могла рассечь кожу и отправить саба в больницу. Не то, чтобы она когда-либо занималась этим. Если только ей за это не доплатят.
– У этого черного с белым плетением под кожей стальной прут, - сказала она.
– Адски больно. Как и у того, полностью красного. Они оба кусачие.
– Мне нравятся кусачие.
– Он снял полностью красный и попытался его согнуть. Тот
Он принес его к трону и снова опустился к ногам Норы.
– Миледи, - сказал он и протянул ей стек.
– Леди? Здесь? Леди запрещен вход в мое подземелье.
Она взяла стек правой рукой.
– Я бы никогда не возразил Госпоже, - ответил Лэнс , наблюдая за тем, как она, сидя на троне, вертит стеком, словно дирижерской палочкой. Ушло целых три месяца тренировок, прежде чем она научилась им вертеть.
– Но в этой комнате вижу леди, самую прекрасную леди, которую я видел за долгое время. Она сильная, умная и ей более чем комфортно осознавать, кем и чем является. Также она понимает мужчин, которые хотят служить у ее ног.
– Сегодня я собираюсь выбить из тебя все дерьмо и оттрахать. А затем, возможно, трахну еще раз, и ты называешь меня леди?
– Да, Госпожа. В этом нет ничего неподобающего леди. Не по моим представлениям.
Нора остановила свой стек и позволила ему скользить между двумя пальцами, пока не обхватила ручку.
Она наклонилась вперед и кончиком стека поддела подбородок Лэнса , заставляя его рот приблизиться к ее. Их губы застыли в дюйме друг от друга.
– Знаешь что, Лэнс ? Думаю, мне нравятся твои глаза.
Только чтобы помучить его Нора замерла на несколько ненужных секунд, позволяя Лэнсу ощутить ее дыхание на его губах, прежде чем наклониться вперед, сократить расстояние между ними и поцеловать его. Поцелуй начался мягко и осторожно, но быстро превратился в страстный. Ее язык проскользнул в его рот, а зубами она прикусила его верхнюю губу. Даже когда поцелуй углубился, стал более ненасытным , Лэнс оставался на коленях и держал руки при себе. Он бы не прикоснулся к ней без разрешения. Кто-то обучил этого мужчину и обучил хорошо.
Неохотно она отстранилась от Лэнса. Она почти забыла, как сильно любила целовать мужчин. Последнее время у нее был секс преимущественно с женщинами, хороший отдых от клиентов-мужчин, с которыми она работала весь день. Когда она последний раз целовала мужчину в губы? Месяц назад? Два? Это был Кингсли , верно? Последний мужчина, которого она целовала? И несколько недель он не проводил с ней сессии. Целуя Лэнса , она поняла, как скучала по ощущению щетины на своей коже, скучала по ощущению сдерживаемой силы. Если она сейчас не прекратит его целовать, они будут делать это всю ночь вместо того, чем она на самом деле планировала с ним заняться.
– Снимай футболку, - приказала она. Лэнс замялся.
– Стесняешься?
– спросила она.
– Не совсем. Но у меня есть шрамы. Просто предупреждаю.
– Я не против шрамов. Покажи мне их, Морячок. Это приказ.
Он сел на пятки и одним легким движением стянул футболку. Любой другой мужчина просто бы отбросил ее на пол, но он потратил три секунды, чтобы аккуратно ее сложить, прежде чем расположить ту у ее ног, как подношение. Если бы она не знала, что он был военным, этот жест подсказал бы.