Последний жрец богини Лу
Шрифт:
Но спина болела так, что мне было плевать: режьте-кромсайте, я, простой бухгалтер, уже видел смерть и гнев богов, а вот теперь в копилку моих приятных знаний и впечатлений добавились и адские муки, так что страха больше нет. В какой-то момент я достал даже Илия, так что старик хотя бы закрыл свой рот и больше не издевался над чужим горем.
Мое нытье продолжалось еще несколько дней. Думаю, что если бы меня посадили на коня в первый же день моего попадания в этот мир, я бы просто вывалился из седла и свернул себе шею. Так бы и закончился славный путь героя-счетовода. Но образ жизни, который я вел последние
На четвертый день путешествия я понял, что дальше так жить нельзя. Я либо умыкну у Лу меч и сам брошусь на него грудью, как жулан на шипы терновника, либо я начну делать гимнастику.
Превозмогая боль в спине, я начал вспоминать все, что вложили в мою бедовую голову школьные и институтские физруки. Наклоны, повороты, растяжка. Даже «кошечку» поделал, низко опуская таз с характерными покачивающимися движениями. Илий смотрел на мои занятия, как на бесплатное шоу: комментировал особенно удачные позы и движения, давал советы и рекомендовал пониже опускать задницу.
Тоже самое повторилось и вечером, после привала.
Пока Илий хлопотал над ужином, помешивая в котелке какое-то варево и добавляя в него кусочки вяленого мяса, которое нам выделили из запасов барона, Лу внимательно наблюдала за моими действиями.
— Ты же говорил, что не воин, — с сомнением обратилась ко мне богиня, когда я закончил самопальный комплекс упражнений и подошел к костру за своей порцией ужина. У каждого теперь была своя небольшая миска и деревянная ложка, так что из одного котла хлебать было не нужно.
— Так я и не воин, ты же знаешь, — ответил я, обжигая губы о горячую похлебку.
— А вот твоя разминка очень даже похожа на воинскую. Писари и крестьяне таким не занимаются, — возразила Лу.
Я призадумался. И в самом деле. Тот простой комплекс, который всплыл в моей памяти и которым я сейчас пытался спастись от боли в натруженных и зажатых верховой ездой мышцах, в этом мире мог применяться только во время воинских тренировок на гибкость и силу. Всем прочим он был откровенно излишним.
— Ну, в моем мире почти все знают и делают эти упражнения, чтобы быть сильнее.
После слов о моем мире Илий буквально развесил уши, а Лу сделала вид, что ей не так и интересно, как было на самом деле.
О прошлой жизни раньше я говорил мало, больше стараясь засыпать вопросами старика и богиню, чтобы понять, где я оказался. Теперь же мне требовалось немного пояснить свои странные знания о воинской гимнастике, чтобы у моих спутников не осталось вопросов.
— В моем мире нет магии и богов, — начал я, — так что людям…
— Как это нет богов? — Перебил меня Илий. — Кому тогда молятся люди?
— Ну, боги есть, но не в привычном для вас виде. Скорее, это вымышленные боги, потому что никто никогда их не видел, все на уровне легенд, — терпеливо ответил я старику.
Информация повергла старого жреца в крайнее удивление, не смогла остаться спокойной и Лу, а я продолжил:
— Таких богов, как здесь, в моем мире нет, так что каждый народ верит в своего. Обычно это какой-нибудь один бог и только он — правильный. А все остальные боги — неправильные и вообще, выдумка, — усмехнулся я.
Далее последовал небольшой экскурс в историю религиозных войн и радикализма фундаменталистов.
— Так вот, мой мир тоже когда-то был похож на этот. Аристократы, короли, крестьяне, но так как богов и магии не было, то люди стали больше заниматься наукой и делать различные открытия и механизмы.
— Так получается, у вас поклоняются местному Софу? — Уточнила Лу.
Я покачал головой:
— Нет, скорее есть люди, которые просто верят в превосходство знаний и науки. У нас нет божества-покровителя ученых. Скажу больше, многих умных людей в темные времена аристократии служители местной веры сжигали на кострах, как порождения злых сил. Мол, их речи и открытия оскорбляли их «правильного» бога.
От такого пассажа ахнула даже Лу. Сжигать мудрецов и ученых мужей? За такой перфоманс в любом из королевств Таллерии, Мудрый Соф при поддержке Воина Пала устроил бы кровавую баню. В этом мире ученый люд был под защитой вполне реального и мощного божества.
— Так вот, в какой-то момент ученых перестали отправлять на костры и с того времени человечество шагает вперед, создает и придумывает новое. Мы ушли на сотни лет развития от этого мира. А если подумать, этот мир вряд ли когда-нибудь вообще приблизится по уровню развития к моему, — горько заметил я.
— Почему это? У нас не сжигают мудрецов и ученых мужей на кострах, — в голосе Лу зазвучали нотки межпланетного национализма.
Я только посмеялся над словами богини.
— Что делают местные люди, когда приходит моровое поветрие? — Спросил я, опять уподобившись одесситу, ответив вопросом.
— Ну, молятся Матери.
— И как, помогает?
— Ну, если молятся достаточно усердно и приносят жертвы — да. Матерь поможет, — ответила богиня, еще не понимая, куда я ее клоню.
— Вот видишь. Пришла болезнь — помолился матери. Пришла нужда — помолись Купцу. Грустно — помолись Барду, а если хочется стать умнее или что-то придумал — помолись Софу, он подскажет и направит. В моем мире молитвы не работали, люди оставались один на один со своими горестями. Никто не приходил спасти их от чумы или неурожая.
До Лу стало доходить, в каком мире я жил раньше, и, судя по выражению лица богини, она считала, что я прибыл из очень мрачного и безрадостного места.
— Поэтому люди сами начали решать свои проблемы, не надеясь на помощь высших сил. Мы придумали, как побороть моровое поветрие, кстати, это очень просто — от этих слов Лу и Илий чуть не подавились, — изобрели облегчающие жизнь механизмы, стали строить дома, которые могут простоять сотню-другую лет, но при этом возводятся за несколько месяцев. Люди изобрели жидкий камень, открыли новые металлы, создали повозки, которые едут без лошади и даже придумали оружие, на фоне которого гнев самого Пала покажется просто детской истерикой.