Последняя Арена 4
Шрифт:
— Такие твари, как ты, недостойны жить. Считая, что попали в игру, вы убиваете всех без разбора. Люди для вас просто боты. Чем больше секретов мы узнаем, тем раньше создадим лекарство, которое излечит вас. И наш мир избавится от таких, как вы...
С каждой секундой всё труднее было сохранять понимание, что я нахожусь в ментальной ловушке, а не в реальном мире. Столыпин и Альберт уже переступили точку невозврата, когда открыли на меня охоту, но эта пытка перешла все разумные пределы. И плевать, что всё происходит только в моей голове, а люди — всего лишь проекции. Выберусь
— Отдыхай. Я скоро вернусь, и мы продолжим беседу.
Вскоре я почувствовал токи крови по венам. Удалось пошевелить пальцами. Требовалось сделать простую вещь: не показать, что я пришел в норму. Сделаю вид, что потерял сознание. Выбраться отсюда, думаю, у меня шансов нет. Вертолет мог унести меня за сотню километров от Тулы. Как бы плохо это ни звучало, но проще убить себя и начать путь заново.
Альберт возвращался трижды. Я прикладывал все силы, чтобы не застонать. Постепенно удалось приноровиться к постоянной боли. Про себя улыбался — впору мажорчику сказать «спасибо». Только благодаря ему я научился терпеть и ждать. Будь я тем офисным планктоном, в слабом теле которого я сейчас нахожусь, то не выдержал бы и минуты. Рассказал бы всё, включая то, чего не знаю.
В последний визит военного я обвис на фиксаторах. Меня пытались привести в чувство, но я продолжал отыгрывать роль.
— И что с ним? — донёсся до меня разъяренный рык Столыпина.
— Не могу знать, — бесстрастно отрапортовал Альберт.
Ко мне подошел очередной человек и провел несколько опытов.
— Зрачок реагирует на свет, пульс в пределах нормы, дыхание ровное.
— Притворяется? — предположил полковник Стоменов.
— А это мы сейчас проверим, — сказал генерал. — Несите седьмой кейс. И девятый тоже.
От тона военного по спине пронёсся табун мурашек. Видимо, ничего хорошего в будущем меня не ждёт.
Мне в бедро вонзилась очередная игла. Сердцебиение участилось. Я ощущал пульсацию в районе груди и, казалось, что сердце вот-вот высочит за пределы рёбер. Понял, что это и был обещанный адреналин. Вспомнил, что у настоящего меня были зелья. Одно из них имело схожий эффект — повышение реакции. Но сейчас мне бы пригодился взрывающий фиал. Тогда я смог бы разгуляться, устроив в комнате филиал ада, но чего нет, того нет.
— Он не может быть не в сознании, — с полной уверенностью сказал генерал. — А он неплохо держится. Намного лучше, чем другие пришельцы. Даже не обмочился. Это похвально. Ну что, Фрол, будешь говорить?
— Да, — подумав, всё же сказал я.
Кончик языка коснулся обтесанных зубов. Неприятно, но в сравнении с тем, что было пять минут назад — терпимо. Дальше таиться не было смысла. Своим ходом я отсюда не выберусь. Не в том я состоянии. А раз так, нужно разжиться хотя бы какой-то информацией.
— Предлагаю сотрудничество.
— Сотрудничество? — брови Стоменова дрогнули.
— Да. Вы рассказываете о пришельцах. Я же для начала про время, из которого прибыл. Вы ничего не теряете.
— И как?..
— Я не закончил, — перебил я. — Мы ведь были знакомы. Я всех вас уже видел.
— И что с того? — спросил Стоменов.
— Вы никогда не выполняете условия договора. Вам нет веры. Сперва отвечать на вопросы будете вы, а не я. Кто такие пришельцы? — сразу же задал я вопрос.
— Ну хорошо, — Столыпин прошел к своему стулу и занял место. В комнате, наполненной военными, повисла тишина. — Это люди, которые приходят из параллельной реальности другого будущего. Всё началось около десяти лет назад. Примерно каждый четвертый житель Земли обрел способность видеть имена друг друга. Через три месяца количество таких людей сильно уменьшилось. Потом начали появляться аномалии, а в них — странные монстры.
— Какие монстры и что за аномалии?
— Зомби... Очень сильные. Если их уничтожить, они растворяются. Мы пытались захватить хотя бы одного, но стоит попасть им за пределы аномалии, как они исчезают. Сами аномалии — это пятикилометровые области пространства. Остальные люди их попросту игнорируют. Стоит им угодить в такое место, как люди пытаются максимально быстро ускользнуть оттуда.
Я вспомнил странную яму, которая возникла на мосту. Запоминаем: при следующей попытке, если встречу нечто подобное, ни в коем случае не заходить туда.
— А потом появились такие, как вы, — продолжил генерал. — И у избранных...
— Избранных? — поморщившись, решил уточнить я.
— У таких, как мы, — пояснил Столыпин. — Нам пришло откровение. Открылось другое зрение. Появились строчки перед глазами. После того, как пришельцы вступят в аномалию, мы начинаем видеть их прозвища. У каждого из нас появились вопросы, которые следует задавать пришельцам. Ответы заполняют шкалу знания. Как только эта шкала достигнет определенных пределов, мы сможем открыть лекарство. Лекарство от всего, включая неизлечимые болезни. Даже психические, — в следующую секунду его тон изменился. — И от вас тоже. Вы захватываете тела других носителей, и живете обычной жизнью. При этом считаете, что люди — это всего лишь боты. Теперь твоя очередь.
— Я прибыл не из параллельного мира, а из будущего. Попал в своё же тело...
— Ты попал в тело Фролова Андрея Владимировича, — поправил Стоменов.
— А связи между моим нынешним именем и фамилией вы не видите? — я всё же смог ухмыльнуться.
— Продолжай, — скривил губы полковник.
— Всё началось... точнее начнётся следующей зимой, — в памяти почему-то всплыло воспоминание, как я праздновал Новый Год с этим человеком. И ведь тогда ещё очень уважительно к нему относился. — У нас тоже появилось оповещение перед глазами. Сюда прибыл спустя три месяца.
— Как ты попал сюда?
— Я оказался в зазеркалье. Да-да, именно в том, про которое вы спрашивали.
— И что же такое зазеркалье? — будто гончая, взял след генерал.
— Тоже аномалия. С таким же радиусом. Это такое пространство, из которого невозможно выйти. Оно перезагружается каждые сутки, — я заметил, как военные многозначительно переглянулись. — Там тоже есть монстры.
— И как же ты попал именно сюда? Как понимаю, вас таких много, но только ты прибыл в настоящий мир.