Последняя битва
Шрифт:
Капитан глянул в окно.
— Только что указатель мелькнул. Истра — 35 километров. Хорошо, понял. Продолжаю движение.
Трубка легла обратно, капитан коротко кинул в рацию:
— Разговаривал с главным. Он сейчас свяжется с министром. Должны поднять вертушки, здесь недалеко база. Они нас поддержат, если возникнут проблемы, а Цвигун добраться не успеет. В остальном без изменений. Как слышали?
— Я — «Беркут». Слышал, понял, принял к сведению.
— «Ястреб» на связи. Слышал хорошо.
— Удачи. Конец связи.
Сергей Иванович отложил рацию, расстегнул кобуру со «стечкиным», подтянул поближе стоящий
— Послушайте, — лихорадочно заговорил Андропов. — Может договоримся? Вы все равно ничего не сможете сделать. Всё уже зашло далеко. Уничтожите меня, завтра кто-то другой проведет реформы. Это объективная реальность. Всё уже назрело и перезрело. Страна нуждается в преобразовании.
— Заткнись п…ар, — я не выдержал и опять ткнул локтем в бок председателя КГБ. — Не нужно словоблудия. Не на партсобрании. Знаешь, из кубиков, на которых написано слово «жопа», нельзя сложить «успех». А предательство, какими бы ты его реформами не называл, так и останется предательством. Страна, да, нуждается в преобразованиях, но не в тех, которые ты ей предложил, урод.
Андропов болезненно поморщился, глянул на меня, и промолчал, поглаживая пострадавший бок.
— Развал государства приведет к катастрофе. Ты с Косыгиным хочешь отсоединить азиатские республики и Прибалтику, сделать страну капиталистической и дружить с Западом, продавая ему ресурсы. Да только у Запада друзей нет. Есть метрополии — США и Англия, их вассалы и колонии. А мы всегда будем восприниматься врагами в глазах англосаксов. Потому что в нас видят потенциальную опасность. Ты вроде умный, стихи пишешь, интеллектуалом считаешься, а на деле дурак дураком. Потому что не понимаешь, к чему приведут твои идиотские реформы. Во-первых, чтобы внедрить рыночную экономику, вам, уродам, придется уничтожить плановую. Во-вторых, конвертация рубля и привязка его к международной валюте — доллару, вместе с уничтожением производства и ликвидацией государственной монополии на торговлю, одновременно с рыночным отпуском цен, вызовут сумасшедшую гиперинфляцию. Огромное количество заводов, фабрик, НИИ, комбинатов и других предприятий обанкротятся или перестанут платить зарплаты сотрудникам, что в принципе, почти одно и то же. Миллионы людей в один момент останутся без работы, лишатся своих сбережений. Начнутся войны и вооруженные конфликты в бывших республиках. Итог — сотни тысяч смертей, нищета, бедность, коррупция и миллионы разрушенных судеб…
Андропов шумно вдохнул воздух, не сводя с меня расширенных изумленных глаз.
— А… откуда вы это можете знать? — жалко проблеял он и продолжил, повысив тон и сорвавшись на фальцет: — Да, кто ты, черт возьми, такой?
Я злорадно усмехнулся, всматриваясь в лицо предателя. В моих глазах горела такая всепоглощающая ненависть, что он отвёл взгляд, судорожно сглотнул и побелел. Руки у Юрия Владимировича снова заходили ходуном, выдавая эмоции хозяина.
Очередное озарение пришло неожиданно, вспышкой, затопив сознание картинками из жизни сидящего рядом со мной мгновенно постаревшего и обреченно опустившего плечи человека.
— Так я тебе и сказал, гнида, — каждое слово я выплевывал прямо в безвольно осунувшееся лицо председателя КГБ. — Я вообще много чего о тебе знаю, гражданин Флекенштейн-Либерман. О твоем настоящем отце — ювелире, обрюхатившем молодую Женечку — твою маму, и сделавшего её своей приемной дочерью, чтобы поселить
Андропов шумно и с хрипом дышал, приоткрыв рот и с нескрываемым страхом глядя на меня.
— Может, ему таблетку какую-то подыскать? — поинтересовался невозмутимый старшина, подпирающий мощными плечами председателя КГБ с другой стороны. — А то загнётся ещё?
— Не нужно, — отмахнулся я. — Сдохнет, туда ему и дорога. Мир чище станет. Но эта гнида выдержит, ещё некоторое время поживет.
— Леша, прекращай дискуссии, — гаркнул капитан, напряженно рассматривающий в бинокль дорогу. — Не до этого сейчас. Нас впереди ждут, это уже точно. Приготовьте оружие.
Старшина подхватил «калашников», поставленный между коленями. Я взвел курок и передернул ствол «ТТ», посылая патрон в патронник.
Сергей Иванович схватил рацию:
— «Беркут», «Ястреб», впереди засада. Перегородили дорогу машинами, комитетчики и погранцы с автоматами. Протаранить и проскочить не получится. Думаю, стрелять они сразу не будут, побоятся зацепить пленных. План немного меняется. Огонь открываете, но демонстративно даете очереди поверх голов. Затем останавливаемся и попробуем провести переговоры, потянуть время. Но в любой момент будьте готовы стрелять на поражение. Нам надо продержаться до подлета вертушек или подхода «Дельфина». Поэтому, как только машины станут, выпрыгиваете и рассредотачиваетесь вокруг, занимая позиции, но огонь пока не открываете. Как слышно? Прием.
— Я — «Беркут». Слышно отлично. Принял к исполнению.
— «Ястреб» на связи». Всё услышал. Действую по этому варианту.
— Остановитесь, сложите оружие, отпустите заложников, вы окружены, — загремел голос сзади. Я оглянулся и заметил на крыше приближающегося зеленого «РАФа» рупор.
— Сейчас, только ботинки переобую, — проворчал капитан и крикнул в рацию. — Всем пернатым, действуем по моей команде.
Рация сразу же отозвалась разными голосами:
— «Беркут» понял.
— «Ястреб» принял.
— Вы со старшиной, — капитан повернулся к нам. — Будьте наготове.
— Пленный, — Сергей Иванович указал глазами на ещё бледного Андропова, — целиком на вас. Не допустить его освобождения любой ценой. В крайнем случае — ликвидировать. Приказ понятен?
— Так точно, — выпрямил спину старшина. — Сделаю.
— Обещаю, Сергей Иванович. Он не уйдёт, — зловеще пообещал я. — Если что, пулю в башку сразу всажу, рука не дрогнет.
Юрия Владимировича передернуло.
— Во время переговоров сидите в машине. Если начнётся стрельба, уходите в лес. Будет проблемно уйти, повторюсь, валите урода нафиг без сантиментов.
— Михаил, присматривай за Алексеем. Он не должен пострадать.
Спецназовец невозмутимо кивнул.
— Сдавайтесь! — после короткой паузы, снова загремело сзади. — Вам не уйти, сопротивление бесполезно. Остановитесь, бросайте оружие и поднимайте руки.
Капитан, игнорируя вопли, глянул вперед.
На трассе уже четко различались перегородившие дорогу «волги», пара грузовиков сзади них, и снующие фигурки комитетчиков и пограничников с автоматами.