Последняя любовь гипнотизера
Шрифт:
Элен никогда ничего подобного не позволяла себе прежде. Представить только, что ее увидели бы ее клиенты! Она опустилась на колени и с сожалением собрала осколки.
— Прости, бабуля! — вслух сказала Элен. — Это было действительно ужасно!
Она увидела свою бабушку — там, в ином, бестелесном мире. Бабуля наверняка и там уже хлопотала о создании какого-нибудь комитета загробного мира; она всегда была весьма ответственной в гражданском смысле особой. Бабушка опустила газету и наблюдала за Элен поверх очков. «Это уж слишком не похоже
— Знаю, — сказала Элен. — Это так странно!
Зазвонил телефон. Это была ее мать.
— Я только что разбила одну из бабушкиных тарелок, — сообщила ей Элен. — Из свадебного сервиза.
— Эти тарелки всегда казались мне чем-то ужасно заплесневелым и устаревшим, — ответила Анна. — Я бы держала их под рукой на тот случай, если понадобится что-нибудь грохнуть об стену во время ссоры. Но ты-то ведь никогда не была на такое способна, правда? Наверное, когда вы с Патриком в чем-то не согласны, вы просто медитируете вместе, или распеваете мантры, или совмещаете ауры, или что-то в таком роде.
— Вообще-то, я как раз об стену ее и грохнула, — уныло произнесла Элен.
— Неужели? — Похоже, на Анну это произвело впечатление.
— Да. — Элен внезапно разозлилась на мать. — Но мы с Патриком не читаем мантры и не медитируем вместе, и я не верю в ауру, ну, не как в реальное физическое проявление, да и в любом случае никто не совмещает ауры, совмещают чакры. Если тебе хочется язвить, хотя бы используй правильную терминологию.
Последовала пауза.
— Я совсем не собиралась язвить, — заговорила Анна куда более мягким, умиротворяющим тоном. — Извини. Мне казалось, это остроумно. Знаешь, твой отец… э-э… Дэвид, он кое-что сказал вчера вечером. Сказал, что иногда я бываю чересчур резкой. Возможно, он и прав.
По совершенно непонятной причине извинение матери вызвало у Элен еще более сильный гнев.
— Надеюсь, ты не собираешься полностью меняться, чтобы угодить этому человеку! — рявкнула она. — Ты в меня это вбивала с тех пор, как мне было лет восемь, не больше! И когда Джейсон Худ захотел сидеть рядом со мной за обедом, я ему заявила, что это невозможно, потому что он подавляет мою личность! Он ответил, что не собирается никого подавлять, а потом покраснел, заплакал и убежал!
Анна хихикнула:
— Вообще-то, я никогда не говорила ничего подобного. Ты, наверное, наслушалась этих лекций насчет подавления у Мелани. Я никогда не верила, что какой бы то ни было мужчина способен подавить мою личность.
— Может, ты и права, — вздохнула Элен, хотя была уверена, что слышала все это именно от матери.
Да, иметь сразу трех матерей — серьезная проблема; они как-то сливались, перемешивались в ее воспоминаниях. Элен потерла лоб пальцем:
— Похоже, у меня голова начинает болеть. Так из-за чего ты позвонила?
— Просто я подумала, не можем ли мы перенести наш обед на другое время. Нас с Дэвидом пригласили в эти выходные на прогулку на яхте, представляешь, яхта длиной в шестьдесят футов, ты можешь в такое поверить? Какие-то его друзья из Англии находятся сейчас в Австралии. Похоже, банкиры. Очень богатые. Судя по всему, они прекрасно пережили финансовый кризис.
В обычно холодном, резковатом голосе Анны явно слышались непривычные мурлыкающие нотки откровенного удовольствия. Элен вдруг пришло в голову, что Анна всегда была предназначена именно для такой жизни. Пить шампанское на яхте, болтать с банкирами. А дальше полагалось отправиться за покупками в Париж.
— Дэвид не хотел откладывать обед, но я сказала, что ты вряд ли будешь возражать. Конечно, я не стала ему говорить, что ты уже сыта по горло всеми этими событиями.
— Все в порядке, — ответила Элен, но ей было больно.
Ее отцу сделали более интересное предложение. В конце концов, он мог встретиться с дочерью, которой никогда в жизни не видел, и в другое время. А Элен теперь не имела причин отказаться от воскресной поездки в горы и от знакомства с родителями Колин. Великолепно.
— Уверена? — спросила ее мать. — Ты вроде как расстроена. Ты не расстроена, нет? Потому что именно я предложила принять то приглашение. Понимаю, весьма легкомысленно с моей стороны, но, должна признать, это звучало уж так заманчиво. Даже слегка развратно, я бы сказала.
Честность и легкое смущение Анны придали ее тону отзвук ранимости. А ведь Анна никогда не смущалась. Сердце Элен смягчилось. Она глубоко вздохнула. Ох, да что же это такое. Ее эмоции прыгали, как зайчики на лугу.
— Все абсолютно в порядке. И на самом деле даже к лучшему. У Патрика были кое-какие планы на это воскресенье.
— Отлично! — воскликнула ее мать. — Ох, кстати, я подумала, тебе будет интересно узнать, что за последнюю неделю мне довелось разговаривать даже не с одной, а аж с тремя пациентками, которые мне сообщили, что сумели похудеть благодаря гипнозу!
— Если это действительно так, — откликнулась Элен, не слишком заинтересованная.
— Да, они, судя по всему, посещали те гипновечеринки! Но сначала ужасно разозлились. Они обожают рекламные сборища вроде таперверских вечеринок, а тут вместо пластиковых контейнеров получили сеанс гипноза! Похоже, на этих вечеринках пьют шампанское и грызут морковку. Леди определенного возраста и определенного уровня дохода теперь просто сходят с ума из-за них!
— Вот и замечательно, — сказала Элен.
Что ж, Денни повезло.
Но все-таки новость вызвала у нее легкую подавленность. Какой смысл гипнотерапевтам классического направления вроде нее придерживаться строгих правил, если молодые энергичные ребята типа Денни готовы перевернуть весь бизнес?
— Ладно, мне надо бежать, — сказала ее матушка. — Мы собираемся в театр.
— Хорошо. Передай привет Пип и Мел.
— Вообще-то, я иду с Дэвидом.
— Ох, — вздохнула Элен. — А Пип и Мел чем заняты?