Последняя война (с иллюстрациями)
Шрифт:
Снежина, у входа поздоровавшись с капитаном, попросила разрешения привести себя в порядок. В каюте ее уже ждали тетя Миля и корона Вас со снадобьями и пилюлями, до которых он был большой охотник.
Снежине не хотелось выгонять из каюты друзей, и она разделась в душевой за матовой занавеской. Раздеваясь, выкидывала в каюту вещи и все не могла остановить улыбку, согнать ее с лица: она была дома, и звон стакана, в котором толстый корона Вас размешивал свои снадобья, и громкие вздохи — тети Мили были замечательным доказательством тому, что в самом деле никакого подземелья не существовало, что землистые лица обитателей пещеры только померещились
— Тетя Миля, — попросила Снежина, — будьте добры, достаньте белье из верхнего ящика и брюки, форменные брюки, они, по-моему, где-то внизу лежат, а где, я не помню.
Горячие струи воды приятно впивались в тело, и было мирно и приятно, и из тела уходила бесконечная пещерная усталость. И Снежина поняла вдруг и ясно увидела, как Антипин и Кори сидят на холодном каменном полу камеры и ждут, когда их освободят.
Снежина схватила повешенные тетей Милей на занавеску вещи, выключила воду, оделась и, на ходу проглотив — зачем обижать корону Вас? — стакан с неприятным на вкус снадобьем, побежала в кают-компанию.
Процедура взаимного представления и рассаживания по местам заняла несколько минут, и поэтому, когда Снежина вошла в кают-компанию, переговоры еще только начинались.
— Садись сюда, — сказал Загребин, показывая на свободное место на нейтральной территории между двумя делегациями.
Снежина села между офицером-отрядником и Бауэром и вспомнила почему-то, как недавно в этой же кают-компании происходило представление других инопланетных гостей. И те были куда более чужими и незнакомыми, чем эти. А сейчас корона Аро сидит наверняка на мостике рядом со своим всегдашним оппонентом Кудараускасом, и они слушают, не пропуская ни слова, все, что говорится в кают-компании, а корона Вас, принципиально не интересующийся политикой, поклонник популярной на Короне теории о том, что прогресс осуществляется вне зависимости от политических деяний людей — только ученые могут ускорить или замедлить его, — корона Вас поплелся в буфетную вслед за тетей Милей, чтобы помочь ей приготовить чай для гостей. А эти, такие похожие, сидят напротив, и напряжение людей, которые не знают, попали они в гости или в ловушку, ясно читается на их бледных, землистых лицах.
— Мы хотели бы узнать о судьбе наших товарищей, которые попали к вам в плен, — говорит капитан ровным голосом, и Снежина возвращается к реальности.
Черная коробочка лингвиста на груди генерала вздрагивает. У генерала объемистый живот, множество знаков и значков на мундире и плоское лицо того неестественного синеватого цвета, которое принимают бледные лица под люминесцентной лампой.
— Вы не правы, — говорит генерал. — Они не в плену. Они — заложники. Мы не знаем, можем ли верить вам. Как только мы убедимся в том, что верить вам можно, мы выпустим ваших людей. Они находятся в безопасности. Женщина, сидящая за этим столом, может подтвердить мои слова.
Снежина кивнула головой. Потом спохватилась:
— Я не знаю. Антипина били. Где остальные, я не знаю.
— Он сам ударился о стол, — сказал генерал. — Мы никого не бьем.
— Ложь это, — говорит зло шахтер Ренци. — Меня самого не раз били.
— Мы согласились терпеть ваше присутствие в комнате, потому что это было условием переговоров, которое поставил нам капитан Загребин. Однако в переговоры с простолюдинами мы не вступаем. В конце концов, и в наших руках есть козыри — заложники.
Генерал сжимает кулаки, и кажется, что там, в костлявых, покрасневших пальцах, и спрятаны
— За этим столом, — говорит капитан тем же ровным голосом, — все имеют право говорить.
— Тогда буду молчать я, — говорит генерал.
— Ладно, я уйду, — говорит Ренци. — Мне здесь делать нечего. Пусть останутся Пирра и патриций.
И, не слушая возражений капитана, Ренци покидает кают-компанию.
Патриций занимает место шахтера за столом и разворачивает перед собой бумаги, исписанные его ровным, красивым, с завитушками почерком.
— Со мной говорить можно, — заявляет он. — Я по происхождению патриций, хотя мы это и отменили.
— Посмотрим. — Генерал смотрит на патриция тяжелым долгим взглядом, будто припечатывает его портрет в памяти.
Теперь патрицию никуда не скрыться от генерала. Патриций понимает это, осторожно касается локтем Пирры. Так надежнее. Патриций выбрал лагерь, в котором он будет бороться.
— Простите. — Генерал смотрит на часы. — Мне нужно выйти на связь с моим центром.
Он встает, подходит к рации и отбивает условный знак. Снежина ясно видит Вапраса, сидящего в своем кабинете. Вапрас слушает.
— Итак, — генерал возвращается на свое место, — мы хотим узнать еще раз, зачем вы к нам приехали и чего вы хотите:
— Отлично, — соглашается капитан. — Хотя вы, наверно, знаете об этом из допроса Пановой и Антипина.
— Да, — соглашается генерал. — Но мы хотим выслушать это еще раз.
Загребин говорит вкратце о существовании Галактического центра, о вспышках, засеченных астрономами, о разведдиске и о том, как «Сегежа» попала на Муну. Он говорит и об аппарате Вас. Он ничего не скрывает. Он даже говорит о том, что на планете, под куполом, создан свой Совет, который и управляет Муной.
— А дальше? — спрашивает генерал.
— Дальше? В скором будущем — я думаю, через несколько дней, — сюда прибудет другой корабль.
— Такой же, как ваш?
— Нет, автоматический, без людей. Он привезет дополнительные дезактиваторы. К этому времени люди смогут кое в чем себя обеспечить.
— Это все интересно, — говорит генерал. — А дальше? Что будет с вами?
— Мы улетим отсюда. Мы улетим, как только нам представится возможность. Но мы будем прилетать, когда это понадобится жителям Муны. Мы должны помочь вам уничтожить следы войны, мы должны установить здесь хотя бы еще один стационарный аппарат по оживлению людей. Дел много. Но об этом мы договоримся с Советом планеты.
— Теперь мы подошли к самому главному, — говорит генерал. — К тому, зачем я сюда пришел. До того, как вы прилетели сюда, на планете существовало законное правительство.
— Мы плохо служили народу, — неожиданно для самого себя вмешался патриций. — Мы погубили планету.
— Это не наша вина, и не нам сейчас ее обсуждать, — оборвал его генерал. — Всем ясно, что такое больше не повторится. Особенно после того, как мы уничтожили наших врагов до последнего.
— Разрешите справку… — сказала Пирра. Она молчала до сих пор, не в силах побороть унизительного чувства страха при виде этой формы, этих уверенных в себе людей — хозяев планеты. Она не могла избавиться от страха, животного, бессмысленного страха, рожденного воображением, которое показывало ей будущее, где генералы снова станут господами Муны. — Разрешите справку… — Пирра обращалась к капитану, и тот кивнул. — Под куполом живут два человека, по национальности пьи. Мы найдем и других… Один из пьи — член Совета планеты.