Последняя загадка
Шрифт:
9
Попадая на Каменный остров, забываешь; что находишься в центре многомиллионного мегаполиса. Тенистые аллеи, дорожки, теряющиеся в зарослях, особняки за высокими заборами. Шумная и суетливая городская жизнь, омывая остров, не нарушает его покоя.
В среду все машины Двенадцатого отделения были на выезде, поэтому Волков направился на Каменный остров на метро. Доехав до станции «Черная речка», оперативник вышел на Каменноостровский проспект, пересек мост и оказался
Когда сигарета была докурена, на одной из дорожек парка перед Волковым возник бывший особняк князя Розанова. Здание, построенное в средневековом стиле, возвышалось над парком, устремив вверх острые башни. Когда-то вокруг особняка имелся ров, через который были перекинуты горбатые мостики. При Советской власти ров засыпали, и мостики осиротели, сгорбившись над поросшей сорняками землей. В здании располагалось норвежское консульство. Оглянувшись по сторонам, Волков увидел еще один особняк, бывшую дачу Шуйского. Здание, возведенное в стиле неоклассицизма, выглядело менее изысканно. Мощная лестница, колонны, башня с куполом, венчавшая строение.
«Кажется, здесь», – подумал оперативник.
Бросив в сугроб окурок, он направился к особняку, в котором, судя по жалобе представителей консульства, находились нарушители спокойствия.
Поднявшись по заснеженной лестнице, Волков оказался возле массивной деревянной двери. Не найдя звонка, оперативник тщетно попытался проникнуть в здание, несколько раз постучав в дверь. Звуки ударов милицейского кулака эхом разнеслись по заснеженному острову. Отойдя на несколько метров, Волков окинул взглядом здание. Ему показалось, что внутри никого нет. Вдруг мощный раскат музыки вырвался из окна второго этажа. Оперативник отошел еще дальше, пытаясь заглянуть в окно.
Милиционер не заметил, как метрах в двадцати за его спиной затормозил ехавший по дорожке автомобиль. Машина остановилась возле тропинки, ведущей к зданию.
Музыка продолжала громыхать. Волков вынул из кармана мягкую пачку сигарет и, убедившись, что последняя сигарета сломана, скомкал пачку в ладони.
– Вячеслав Александрович! – вдруг услышал оперативник. – Какими судьбами?
Волков оглянулся. Выйдя из автомобиля, к нему шел Эдик Заславский. Он улыбался, показывая крепкие зубы.
– Здравствуйте, Эдуард, – отреагировал оперативник.
– Рад видеть.
– Вы что, проезжали мимо?
– Нет, я направляюсь сюда. – Заславский показал рукой на особняк.
– Значит, нам по пути.
– Что же вас заинтересовало в этом доме?
– Поступила жалоба от соседей. – Волков кивнул на норвежское консульство. – Шумят, мешают работать.
– Ах, вот оно что…
– Вы, случайно, не знаете, что за организация там находится?
– Я имею непосредственное отношение к этой, как вы выразились, организации.
– Выходит, жалоба написана на вас?
Заславский улыбнулся:
– Вячеслав Александрович, разве я похож на человека, нарушающего покой законопослушных граждан?
Волков посмотрел на упитанное лицо старого знакомого, который не раз проходил по касательной в расследуемых оперативником уголовных делах.
– Судя по музыке из окна, у норвежцев есть основания для жалобы, – сказал оперативник.
– Скажите, Вячеслав Александрович, как вы относитесь к театру?
– Положительно.
– Пойдемте внутрь, я вам покажу нечто любопытное, связанное с театральным процессом.
– У вас ключ? – Волков кивнул на запертую дверь.
– Эта дверь заколочена, вход расположен с другой стороны. Пойдемте, я вас провожу.
Заславский и Волков обогнули здание и оказались у металлической двери, возле которой имелся звонок. Дверь была не заперта, Эдик открыл ее, и они зашагали по черной лестнице.
– Нам туда. – Заславский показал наверх.
Мужчины поднялись на второй этаж и оказались в длинном коридоре, дощатые полы которого были покрыты толстым слоем пыли.
– Лет пятнадцать здесь не ступала нога человека, – сказал Заславский.
– Что здесь было раньше?
– Филиал института геодезии.
– Куда же он подевался?
– Туда же, куда сам институт.
В коридоре можно было видеть самые разнообразные предметы. Возле стены стояла стремянка, на полу лежала стопка деревянных рамок, массивный ржавый штатив был прислонен к подоконнику.
– Странно, что за это время здесь все не растащили, – заметил Волков.
– Растащили, Вячеслав Александрович, – вздохнул Заславский, – самое ценное, к сожалению, растащили.
Они прошли по коридору и остановились возле двери, за которой звучала музыка.
– Здесь, – сказал Заславский.
– Что там происходит?
– Чудо.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду чудо театра. Вы читали Станиславского?
– К сожалению, нет.
– У него есть книга «Моя жизнь в искусстве», в которой автор пишет: «Достаточно, чтобы вышли два человека, постелили перед публикой коврик, и начнется чудо театра».
– Вы это к чему?
– К тому, что в данном случае мы тоже имеем дело с чудом театра, правда, не на коврике, а во вполне цивилизованных условиях.
– Там идет репетиция?
– Совершенно верно.
– А какое вы к этому имеете отношение?
– Прямое. Я являюсь руководителем данного театрального проекта. Сейчас вы познакомитесь с главным режиссером.