Пособие для начинающих шантажистов
Шрифт:
– Вот сволочь! – не выдержала я. Одно дело, отбирать драгоценности у добровольно напросившихся на приключения, валяющихся в обмороке дур. Другое – избивать беззащитных женщин. Я вдруг поняла, что никогда не смогу уважать себя, если откажусь остановить этого подонка. Но с другой стороны, я не имела ни малейшего права так рисковать.
– Ох, не хочется мне подвергать Катерину такому риску, – поддержала мои мысли Виктория, – А вдруг преступник заметит, что снотворное на неё не подействовало?
Незваный панический страх вырвался из объятий
– Может, можно действовать как-то по-другому? – вновь озвучила мои мысли Виктория.
– Можно, – Жорик в упор посмотрел на Силенскую, – Напишите на пару со своей знакомой обвинительное заявление!
Вика молча отвела глаза. Я вдруг заметила, что уже минут десять болтаю ложкой в пустой чашке.
– Кипяток налей, – услужливо подсказал Жорик. Похоже, он единственный чувствовал себя в своей тарелке.
– Нет, нет, нет, – совершенно без спросу вырвалось из меня, – Я не могу. Мне нельзя…
Жорик подскочил, как ошпаренный. «В своей тарелке» больше никого не осталось.
– И ты туда же?! – он как-то совсем по-детски развел руки, – Думал, нашлась хоть одна нормальная баба! Как можно быть такой эгоисткой? Знаете что, разбирайтесь дальше без меня, – Жорик решительно направился в коридор, – Их пытаешься от подонков всяких защитить, а они…
Несколько секунд мы с Викторией с ужасом смотрели на захлопнувшуюся за опером кухонную дверь. «В конце концов», – быстро проговорила я сама себе, – «На себя мне плевать, а Шурик к подобной мрази причастен точно не может быть!»
– Подожди, я передумала!!! – хором завопили вдруг мы с Викторией.
– Жорик, я пойду в этот чёртов Клуб! – прокричала я уже сама, и тут же поняла, что быстрота реакции меня крупно подвела. Промолчи я сейчас, Виктория наверняка бы выпалила, что согласна написать обвинительное заявление. Увы, дело было сделано, и мне ничего не оставалось, как выполнять обещание.
– Я верил в тебя, – Жорик вернулся с абсолютно спокойным видом, и мне вдруг показалось, что его уход был разыгран в педагогических целях. Я еле заставила себя не разреветься.
– Итак, приступим к более подробному описанию предстоящей операции, – Жорик жестом попросил нас присесть, – Катерина, я верю в тебя! Ты ведь, на самом деле, боец. Я-то знаю.
И Виктория и Жорик взглянули на меня с неподдельным восхищением. Никто из них даже не догадывался, насколько я переступаю через себя, соглашаясь на всё это безумие.
17. Глава семнадцатая, в которой героиня с удивлением понимает, что риск – дело благородное, но, увы, довольно опасное.
Таксист подвез меня к самому крыльцу Клуба.
– Удачи, – многозначительно кивнул он мне.
Видимо, как ни старался Клюшка сохранить вокруг своего заведения атмосферу таинственности, назначение Клуба знали все. Неудивительно, что большинство посетителей выходили из машин кварталом раньше и буквально подкрадывались к крыльцу Клуба, поминутно оглядываясь и сдвигая пониже головные уборы. Мне скрывать было нечего, но, для правдоподобности легенды, я тоже опасливо оглянулась. Как ни странно, в переулке не оказалось ни одной живой души.
– Кто? – спросил меня охранник сквозь зарешеченное переговорное устройство.
– Катерина Кроль собственной персоной, – раньше я никогда не посещала закрытые Клубы, посему происходящее начало слегка веселить меня.
Я улыбнулась и помахала рукой в то место, за которым, по моим предположениям, пряталась видеокамера.
– Пользуясь случаем, хочу передать привет, – начала было я, потом представила, как заерзал в своем кресле Клюшка, переживая, что своим поведением я раскрою тайну видеонаблюдения, и решила не озорничать, – Не переживайте, – успокоила я пространство, – Кроме меня в переулке никого нет.
Моё поведение явно не соответствовало инструкциям Жорика. Я устыдилась было подобного несоблюдения правил, но потом, вспомнив, что героям можно всё, высоко подняла голову и гордо проследовала в любезно распахнутую передо мной охранником дверь. Внутри я моментально потерялась. Атмосфера Клуба действовала как-то угнетающе. Всё здесь отдавало вульгарной претенциозностью. Этакое нагромождение дорогих и, в общем-то, красивых, но совершенно не сочетающихся друг с другом, вещей. Не иначе, как спонсоры Коваленские поучаствовали. Клюшка, обладающий изысканным вкусом, мог допустить такую нелепицу только руководствуясь коммерческой выгодой. Что ж, подобный интерьер характеризовал солидную публику нашего города далеко не с лучшей стороны.
Как и было оговорено сценарием, я, игнорируя восторженные приветствия окружающих, проследовала к барной стойке. Интересно, я действительно вызвала бурю эмоций, или таким образом здесь встречали каждую вновь пришедшую даму. Я уселась на крайне неудобный высоченный стул. Точно зная, что и среди этих акселератов бывают вполне удобные, я лишний раз подивилась Клюшкиному отношению к этому заведению. Неужели нельзя было накупить человеческих барных стульев? Через секунду в зал вошла пожилая брюнетка с длинным мундштуком, осанкой кинозвезды и огромной родинкой на подбородке.
– О, кто к нам пожаловал! Присоединяйтесь к нашему столу, мадам. Подсаживайтесь к нам, отсюда будет лучше видно происходящее на сцене! – послышались возгласы с разных концов зала.
Её приветствовали почти также как и меня, разве что обращение «прелестное дитя», заменяли на более соответствующее «мадам». Я обиделась. Дама близоруко оглядела зал, застенчиво скосила нарисованные глазки и присела за один из ближайших столиков. Сидящие за ним женщины тут же принялись втягивать вновь прибывшую в какой-то свой спор, а джентльмены, с видом бесспорного превосходства, оглядывали остальные столы. Видимо, престиж компании здесь был прямо пропорционален количеству присоединившихся к ней женщин.