Посох. Тетралогия

Раткевич Сергей

– Монеткой, – кивнул Курт, глядя на него непонимающим взглядом. И тогда Мур расхохотался так оглушительно, что Курт испугался, как бы потолок этой великолепной спальни не рухнул ему на голову.

– Да знаешь ли ты… – стонал сквозь смех посох. – Да знаешь ли ты, что… Нет! Ты даже представить себе не можешь!

– Не знаю. Не могу, – честно ответил Курт. – И даже не надейся, что угадаю. Лучше сам скажи.

– Нет, с тобой если что-то и случается, то каждый раз что-то невероятное! – отсмеявшись воскликнул Мур. – Одна твоя божественность чего стоит!

А уж монетка! Знать бы мне раньше…

– Вот уж не думал, что ты коллекцию собираешь, – пошутил Курт.

– А это смотря какие монетки, – фыркнул посох. – Такие – собираю. Я же сказал тебе – их всего десять. А то что ты собственноручно изготовил одиннадцатую… знаешь, сейчас я уже не думаю, что это всего лишь смешно. Вещи, подобные этой, просто так не случаются.

– Может быть, ты и мне что-нибудь расскажешь об этих «просто так не случающихся вещах»? – предложил Курт.

– Обязательно расскажу, – пообещал посох. – Уже хотя бы потому что это в корне все меняет. Теперь у меня есть наконец, с чем предстать перед Верховным Магом Джанхара. А ты можешь рассчитывать на куда большее, чем королевская пенсия. Более того, теперь поступок моего последнего хозяина, ПЕРЕДАВШЕГО меня тебе, вовсе не кажется мне таким уж диким. Напротив – думаю, приближающаяся смерть обострила его способности. Думаю, он ЗНАЛ, кому передает джанхарский посох. Человеку, невзначай сотворившему одиннадцатую монету. Сотворившему почти из ничего. Из несчастного случая и удачи.

– Я сейчас раздуюсь от гордости, – фыркнул Курт. – И умру от любопытства и непонимания.

– Будучи магом, не стоит бросаться такими обещаниями, – заметил посох. – Сейчас я тебе все расскажу.

– Слушаю тебя внимательно, как никогда, – почти серьезно поведал Курт. – Начинай. Не тяни.

– В Джанхаре, как и в любом королевстве этого мира, есть своя разведка, – начал Мур. – Так вот, конкретно джанхарская разведка поделена на десять отделений – или секторов – и…

– Постой, Мур! – решительно оборвал его Курт. – Ты действительно уверен, что имеешь право сообщать постороннему, то есть мне, эти, без сомнения, секретные сведения? Или ты решил убить меня по окончании своего разъяснения? Имей в виду – я против.

– Ну вот еще! – усмехнулся посох. – Боюсь, с недавних пор твое убийство является серьезным государственным преступлением. А насчет разглашения… не думаю, что в этой комнате есть посторонние. И вряд ли можно считать преступлением то, что в бумагах всех бюрократов всех времен и народов именуется «доведением до сведения».

– Доведением до… – пробормотал Курт. – Мур, ты меня сейчас точно доведешь. И не только до сведения, а гораздо дальше. Объяснись, будь добр.

– Так ты все еще ничего не понял? – поразился посох. – Десять монеток, десять отделений Департамента Разведки, ты создал одиннадцатую монетку – не понял?

Курт только вздохнул. Мысли у него в голове были. Разные и даже всякие мысли, но вот оформлять их в слова как-то не хотелось. Скажешь еще – а потом так и выйдет. Нет уж, пусть-ка Мур сам скажет, вдруг да еще что

другое выйдет? Ну вот не хотелось Курту додумывать свои думы. Слишком уж они тяжеленные. Не хотелось ему проверять свои подозрения. Слишком уж они подозрительные. Страшноватые даже. Он еще и с магией своей как следует не смирился, а тут – на тебе, новая пакость.

– Так значит – не понял? – продолжал допрос Мур.

Курт отрицательно покачал головой.

– Ну ты тупо-ой! – с наслаждением протянул посох. – Даже приятно, что такие тупые бывают. На твоем фоне сразу гением себя чувствуешь.

– Чувствуй на здоровье, – усмехнулся Курт. – Мне не жалко. А между делом объясни мне тупому, что это все-таки за «доведение до сведения» и почему тебе можно вываливать на меня страшные тайны, за которые иным прочим головы только так рубят?

– Объясняю, – важно промолвил Мур. – Не может считаться преступлением сообщение о существовании десяти отделений Департамента Разведки главе одиннадцатого отделения. Скорей уж это моя обязанность.

– Что? Что ты хочешь этим сказать? Ты хочешь сказать, что я?.. – Худшие опасения Курта сбывались, и как! Сам он нипочем до такого не додумался бы, но Судьба оказалась куда как изобретательнее. – Это какая-то шутка? – упавшим голосом предположил он.

– Смейся, если тебе смешно, – ехидно разрешил посох. – Впрочем, лично мне это смешным не кажется. Такой пост – дело серьезное. Даже не знаю – справишься ли?

– Мур, ты шутишь, – слабым голосом прошептал Курт. – Нет… ты врешь. Ты просто гнусно издеваешься.

– Богом ты уже побывал, – напомнил Мур. – Так почему бы…

– Нет, такая ерунда просто не может быть правдой! – Курт решительно покачал головой. – Ты что… и в самом деле хочешь сказать, что я являюсь главой какого-то вашего дурацкого департамента?!

– Не департамента, а отделения департамента, – поправил посох. – И не какого-то, а конкретно – одиннадцатого. Доселе не существовавшего в природе.

– Мур, но это бред! Меня никто не назначал, – возразил Курт. – Сам подумай, как я мог стать главой чего-то, о чем я даже понятия не имел?!

– Ты сам себя назначил, когда чинил башмак и поцарапал монетку, – радостно поведал посох.

– Да что такого ты углядел в этой чертовой монетке?! – зарычал Курт. – Подумаешь, царапина!

– Ты что – и в самом деле думаешь, что тот сложнейший узор, который па ней возник, мог получиться случайно? Да еще и как две капли воды похожий на остальные десять? – поинтересовался посох.

– Сложнейший узор? – удивленно пробормотал Курт.

– Сделай милость, посмотри на нее хорошенько, – потребовал посох.

Курт осмотрел монетку и только головой покачал.

– Надо же, – пробормотал он. – Это чтобы обыкновенный гвоздь…

– Именно, – поддакнул посох.

– И ведь если не приглядываться…

– Именно, – еще раз поддакнул Мур, – если не приглядываться – нипочем не догадаешься. Тот, кто смотрит на монету, обычно интересуется ее достоинством, а не царапинами на ее поверхности.