Постой, паровоз!
Шрифт:
Зиновий понял, что и у него будет кличка. Если, конечно, Лесничий и иже с ним допустят его в свою среду обитания. В среду, которая была связана с преступным миром. Мало кто из нормальных людей стремился туда попасть, но тем не менее пропуск в этот круг нужно еще заслужить. Зиновий хотел его заслужить. Потому что этого хотела Наташа…
– Четвертной на кон? – скорее утверждающе, нежели вопрошающе посмотрел на Зиновия Ястреб.
Он кивнул, соглашаясь. У него всего в кармане тридцать рублей. Так что если он проиграет, ставить будет больше нечего. Но он не проиграет. Он был уверен, что не проиграет. Эта
Он сорвал банк и в первой, и во второй партии… Ястреб проигрывал ему, но, тем не менее, увеличивал ставки. Зиновий решил, что он сумасшедший, и даже попытался отговорить, когда он поставил на кон двести рублей – как раз столько, сколько проиграл. Но Ястреб был непреклонен. Тогда Зиновий позволил ему сделать первый удар. За что и был наказан. Ястреб мастерски сложил с удара восемь победных шаров. Девятый и десятый шары стояли под ударом, но бить их он не стал. Зачем, если победа уже в руках…
Зиновий потерял выигрыш, но остался при своих. И все равно возникло такое ощущение, будто душа вывернулась наизнанку.
– Ну что, по соточке? – насмешливо спросил Ястреб.
– У меня больше нет, – мотнул головой Зиновий.
– Займи… Лесничий, займешь?
– Не вопрос.
– Ну так что?
– Не буду, – отказался Зиновий.
– Почему?
– Были бы свои, поставил бы, а взаймы брать не буду.
– А поставил бы?
– Ты здорово играешь. Но я не хуже.
– Не хуже, – согласился Лесничий. – А то, что взаймы не берешь, это правильно. И не колотишься ты, как лох беспонтовый. Ястреб в поддавки с тобой играл, развести тебя хотел. А ты не повелся. Это хорошо. А если бы он тыщу с тебя снял? Что бы ты тогда делал?
Лесничий пристально смотрел Зиновию в глаза. И, судя по всему, ответ на свой вопрос он получил еще до того, как Зиновий открыл рот.
– Отдавал бы, что еще делать.
– А в ментовку бы не побежал?
– Нет. Долг – это святое.
Зиновий был искренен в своих суждениях. Поэтому Лесничий ему поверил. И успокоился.
– Видел, как Ястреб играл? Сам так сыграть сможешь?
– В поддавки? Дело нехитрое. Смогу, – утвердительно кивнул Зиновий.
– И на деньги клиентов разводить сможешь?
– Я же не маленький, все понимаю.
– Если понимаешь, то сегодня вечером приходи. Лохов будем катать…
Лесничий перевел взгляд на Арбитра, что-то шепнул ему на ухо, и они вместе заговорщицки усмехнулись. И Зиновий догадался, о чем шла речь. Он не строил особых иллюзий по поводу собственной значимости и понимал, что не умеет производить на людей выгодное впечатление. Глядя на него, потенциальный лох ни в жизнь не разглядит серьезного соперника. Лохи его самого будут воспринимать как лоха. Судя по всему, именно об этом и сказал Лесничий Ястребу, именно поэтому они и смеялись. Но Зиновию было все равно. Он знал, ради чего он берет в руки кий профессионального каталы, он знал, что его ждет в случае успеха…
Глава 4
Зиновий играл неплохо. На три-четыре промаха один забитый шар. Наташа сама пробовала играть в «американку» на большом столе, знала, как вбивать шары, и о таких результатах, которые показывал Зиновий, могла только мечтать. Но она-то ясно видела, на что способен этот парень. И не
Лощеный щеголь с бриолином в прическе посматривал на него свысока и с презрительной усмешкой на губах. Его забавляли суетливо-нервные движения Зиновия, лихорадочный блеск в его глазах. Но еще больше ему нравилось выкачивать из него деньги. Зиновий слил ему восемь партий подряд и потерял четыре «катьки». Но поскольку он косил под золотого мальчика-мажора, то щеголь намеревался снять с него еще столько же, а может, и во много раз больше…
– Я… Я уже устал… – отирая со лба пот, сказал Зиновий.
– Может, соку холодного? – обеспокоенно посмотрел на него щеголь.
Боится, что Зиновий соскользнет с крючка. А денег у него еще как бы много – качать и качать.
– Нет, я вообще устал…
– А давай еще по одной. Ставку поднимем, а?
– До тысячи? – с идиотским видом спросил Зиновий.
Что ни говори, а это хорошо у него получалось. Как ни старалась Наташа, но ей пока что не удавалось окончательно убить в нем идиотско-лоховской нерв. Ничего, рано или поздно он станет тем, кем она хотела бы его видеть.
Есть в нем задатки. И надо сказать, что бильярд помогает их развивать. Он уже далеко не тот наивный придурок, с которым она познакомилась месяц назад. Это уже был уверенный в себе человек, который хорошо знал, что ему нужно в этой жизни. Прежде всего ему нужна была сама Наташа. Ради нее он готов был своротить любые горы. Его любовь приятно грела ее самолюбие. А иногда грела и ее постель. Время от времени она допускала Зиновия к своему белому телу. Втайне от Черняка, который так и продолжал считать ее только своей женщиной…
– До тысячи?! – в азартном возбуждении вытаращился на него щеголь. – А не много?
– Это все, что у меня есть…
– Ну давай по штуке!
Щеголь верил в легкую победу и страшно возмутился, когда Зиновий сорвал банк. Сделал он это очень аккуратно. Шел за щеголем «в притирку». Проигрывал с разрывом в один шар, а нагнал и перегнал под самый занавес. Неудивительно, что лох расценил его победу как везение. И продолжил игру, пока не спустил все свое лавэ. Зиновий играл тонко, и щеголь даже не понял, что его развели как лоха. Так и убрался из клуба в полной уверенности, что лоху-волосатику, за которого он держал своего соперника, просто повезло…
Зиновий наварил целые полторы тысячи. Очень редко, но бывали случаи, когда лохи и по пятьдесят косых штук зараз откатывали. Но и такой выигрыш можно было считать большой удачей. Ведь гораздо чаще терпилы останавливались на двух-трех «катьках». А тут полтора косаря. Часть выигрыша Зиновий отдаст Лесничему, часть отстегнет на «общак», но в любом случае на руках останется не меньше «пятихатки». Пятьсот рублей за вечер – это круто. Тем более, что свечи еще не погасли. Игра продолжается. А народ на лоха-самоучку ведется как стадо кроликов на сладкую и беззащитную морковку. Вечер еще впереди, и Зиновий, возможно, не раз пройдется этой «морковкой» по лоховским мордам. Пусть играет, а Наташе уже пора. Это в своей кофейне она королева, а в ночном бильярдном клубе она всего лишь своя, и не более того. К тому же Черняк ее в кабак сегодня звал…