Посвящение в герои

Зверев Сергей Иванович

Спустя три часа, когда Лаврову и вправду стало казаться, что голова у него от полученных сведений скоро вспухнет, в дверь номера постучали. Лавров крикнул: «Войдите!» — и в номер вошел высокий, под стать самому Батяне, человек лет тридцати в десантном комбинезоне, с объемистой армейской сумкой. Быстро окинув взглядом людей в номере, он шагнул к Лаврову и произнес:

— Здравствуйте, товарищ майор! Старший лейтенант Горшенин. Согласно приказу командования прибыл в ваше распоряжение.

— С характером предстоящего задания ознакомились? — спросил Лавров.

— Да, задачу знаю, — ответил Горшенин и, не дожидаясь дальнейших вопросов,

заявил: — Если пока срочных дел нет, я пойду в душ. Неделю не мылся, вся гигиена к черту. Не возражаете?

— Нет, не возражаю, — отвечал Лавров, отметивший решительность нового члена группы. — Только долго не плещись — капитан нам тут вводную дает. А потом на прививки повезут.

— Если надо — уколюсь! — бодро ответил старший лейтенант, расстегивая свой баул. — И от новой информации никогда не откажусь. Ничего, я скоро.

С этими словами он исчез в душе.

«Этот дорогу спрашивать не будет — сам найдет», — подумал майор. Ему нравились такие люди — самостоятельные, склонные проявлять инициативу.

После душа старший лейтенант из ГРУ сел перед компьютером и начал получать «вводную» от Анисимова. Однако лекции у капитана не получилось: Горшенин то и дело прерывал его вопросами и переспрашивал, если что-то не понял. Было заметно, что он привык получать сведения не пассивно, как слушатель, а активно, формируя свое представление о новом предмете.

Лавров надеялся, что вот-вот появится и четвертый член их группы — его коллега-десантник, но этого так и не произошло.

Около семи вечера ему позвонили и велели всем членам группы спуститься в вестибюль: их ждала машина, чтобы отвезти в госпиталь.

Прививки от столбняка, сонной лихорадки и других африканских «прелестей» оказались долгими и очень болезненными. Лишь около девяти часов они вернулись в гостиницу — уставшие и жутко голодные. Только собрались идти в ресторан, как в кармане у Лаврова зазвонил сотовый.

— Товарищ майор? — осведомился незнакомый голос.

— Да, я, — отвечал Лавров. — Кто говорит?

— Мне дал ваш телефон генерал Федин, — сказал в ответ незнакомец. — Я должен дать вам инструкции и документы. Жду вас в четвертом номере.

Отправив товарищей по группе в ресторан, Лавров спустился на первый этаж и отыскал нужный номер. Когда он вошел, навстречу ему поднялся человек в обычном строгом костюме, с лицом, которое трудно запомнить.

— Полковник Гладков, — представился он. — Садитесь, майор, и слушайте меня внимательно. Завтра ровно в шесть вас будет ждать машина, которая доставит вас в Шереметьево. Вылет в восемь тридцать. Полетите через Франкфурт в Каир. Там пересадка на самолет до Аддис-Абебы, столицы Эфиопии. Вот вам билеты на всех троих, паспорта и командировочные. Деньги — в основном американские доллары, но есть еще эфиопские тенге и сомалийские шиллинги. Вот они, смотрите.

И полковник передал Лаврову объемистую пачку денег.

— И еще важная вещь — карта местности в масштабе километр на сантиметр, — продолжал инструктаж Гладков. — Распишитесь вот тут в ведомости, что получили деньги. Когда вернетесь, отчитаетесь.

Полковник пододвинул Лаврову листок. Поставив роспись, Лавров убрал в карман пачку долларов и шиллингов и спросил:

— А что, разве четвертого, из ВДВ, не будет?

— Нет, он не успел, — коротко отвечал Гладков. — Вас будет трое. Вашей группе командование присвоило кодовое название «Пирамида», а операцию, которую вам поручили,

будем называть «Надежда». Слушайте дальше. В Аддис-Абебе вас встретит в аэропорту наш человек, зовут Мелес Ворку. Он будет вашим проводником до границы с Сомали. В Эфиопию вы прибудете как простые туристы с целью совершить путешествие по горам. Поэтому никакого оружия у вас не будет. Все оружие и специальное снаряжение получите через Ворку. За это отдадите ему ровно половину той суммы, что получили. Эта часть понятна?

— То есть власти страны нам не помогают? — уточнил Лавров.

— Нет. Времена, когда Эфиопия держала курс на дружбу с СССР, прошли, — в голосе полковника Гладкова послышалось сожаление. — Теперь там у власти леваки, которые ориентируются на Китай. Но в стране осталось достаточно людей, которые хорошо относятся к нашей стране. Однако не отвлекайтесь, слушайте дальше. Наш агент проводит вас только до границы, дальше вы должны действовать самостоятельно. Вам будет необходимо добраться до города Босасо — именно там пираты удерживают моряков. У вас будет рация, функции радиста будет выполнять Горшенин. Все коды и частоты мы ему уже передали. Каждый вечер он будет передавать короткий условный сигнал — он будет означать, что у вас все в порядке. А мы передадим вам срочную информацию, если потребуется. Когда доберетесь в район Босасо и проведете разведку, выйдете на связь и доложите о завершении первого этапа операции. Если будет необходимость в проведении второго, активного этапа, вам так же сообщат об этом по рации. Все ясно?

— Но если мы проведем этот второй этап, у нас на руках будут 19 человек, — заметил Лавров. — Как мы будем проводить их эвакуацию из Пунтленда? Поведем обратно через саванну?

— Нет, скорее всего, эвакуировать заложников будете по океану, — ответил Гладков. — Выйдете к побережью, там вас будет ждать наше судно. Но конкретные инструкции вам сообщат опять же по рации.

— Когда вы ждете от нас первого сообщения?

— Ориентировочно через четыре дня, — сказал полковник. — Если вы не выйдете на связь в течение десяти дней, мы поймем, что с вами что-то случилось. Тогда попробуем организовать поиски. Но наши возможности в этом регионе ограничены. У нас там нет ни военных баз, ни дружественных режимов, как, скажем, у Франции. Так что постарайтесь не попасть в беду.

— Мы постараемся, — пообещал Лавров.

Глава 5

Следующий день после «прибытия в отель» пленники привыкали к новым условиям жизни. Самые большие опасения у них вызывала судьба Насти Малеванной, отделенной от остального экипажа на женской половине дома, а также вопрос питания: ведь Куликов, слышавший про условия жизни в Сомали, уверял, что местные жители не едят ни мясо, ни рыбу, ни птицу, в ходу только каша да лепешки. Однако в первый же вечер их накормили вполне сносно: была и баранина с овощами, и свежий хлеб.

Хуже обстояло дело с ночлегом: моряков разместили в трех тесных проходных комнатах, в каждой стояло по четыре железных кровати, едва прикрытых тощими тюфяками. Одному из индийцев кровати не хватило, и ее спешно откуда-то притащили. Общая дверь, выходившая на лестницу, на ночь запиралась на крепкий засов. Маленькие окошки, густо затянутые противомоскитной сеткой, пропускали так мало воздуха, что в комнатах всегда было душно. Показали пленникам и «удобства» — крошечный сарайчик, стоявший за домом.