Потаенное наслаждение
Шрифт:
Стефано был прав. Мир станет лучше, если в нем не будет подобного демона.
— Мы не такие, — сказал Рейес, словно прочитал ее мысли. — Надежду отдали такому же воину, как и я, это правда. Его имя Гален. Но он обладал извращенным умом. А на пару с похожим на него демоном они превратились в нечто гораздо опаснее всех нас в этой крепости. Когда я знал их, они обожали вдохновлять, а затем уничтожать всех, кто попадался на их пути.
Она обхватила себя руками — ей снова стало холодно. Так холодно.
От вершины ярости до глубины небытия. Мучительный разброс
Рейес сверлил ее взглядом, будто бы лазером проникая внутрь.
— Мне нужно, чтобы ты была честна со мной, Даника. Ты слышала что-то из сказанного тобой от Ловцов?
— Нет.
Они не упоминали ни Галена, на Надежду.
Некоторое время они, молча, смотрели друг на друга. Девушка могла только догадываться, о чем он думал.
Что теперь она должна умереть и больше нет способа спасти ее?
Что она вернется в свой мир, поскольку теперь знает, что бабушка ее мертва?
Милая бабуля Мэллори.
Воспоминания давней ночи всколыхнулись в ее памяти. Звезды мерцали на небе, когда они с бабушкой устроились в ее домике на дереве.
— Ложись, моя девочка, а бабушка расскажет тебе новую историю.
Вздрагивая, Даника забралась в свой спальный мешок. Ветерок разносил ароматы ночной прохлады, но они не могли успокоить ее. Бабушкины рассказы не были похожи на сказки, которые любила ей читать сестра.
— Эта напугает меня?
— Может быть. Но это хорошо — иногда пугаться. Я не хочу, чтоб ты стала такой, как я. Ты должна быть сильнее, уметь лучше справляться со всем.
— Не хочу справляться ни с чем. Не люблю бояться.
— Никто не любит, но это хорошо испытывать переживания. Это дает тебе шанс доказать, что ты сильнее их.
— Л-ладно. Я послушаю историю.
— Хорошая моя девочка.
Те истории о демонах пугали ее — и это было тогда, когда она считала их простой выдумкой — но она не позволяла им мешать ей уснуть ночью или не давать наслаждаться жизнью. Из-за бабушки. В то время как родители нянчились бы с ней из-за ее ночных кошмаров, бабуля Мэллори помогла ей воспитать в себе внутреннюю силу, чтобы однажды Даника не сдалась под давлением обстоятельств, как это сделала она. Она научила Данику, как бороться со злом внутри себя. Как победить.
И у нее получилось… пока Рейес и его компания не вломились в ее жизнь. Сейчас она опять превратилась в прежнюю испуганную маленькую девочку. К сожалению, больше нельзя питать иллюзии по поводу того, что те истории на ночь были выдумкой. Ее бабушка видела некие вещи. Отвратительные вещи, злые, настоящие.
— Какие еще истории она поведала тебе? — спросил Рейес.
— Если я скажу тебе, поможешь ли ты мне найти ее… ее… тело? Поможешь похоронить подобающим образом?
— Да. Если она мертва. Я по-прежнему думаю, что есть неплохие шансы на то, что она жива.
«Не смей начинать надеяться. Ты только что признала, что Надежда — демон»
Даника позволила бабушкиным историям заполнить собой все свои мысли, перебирая их, пытаясь выбрать самое важное. Сколько времени это заняло, она не знала. Но когда она вернулась к реальности, Рейес сидел в кресле прямо напротив нее — достаточно близко, чтобы притронуться — терпеливо и молча ожидая.
— Ты знаешь, что демонов было больше, чем бессмертных воинов? — поняла она, что спрашивает. — Послу утраты ларца их пришлось поместить в некоторых пленников Тартара. Например, Страх, Одиночество, Жадность.
Лишь на миг на лице мужчины отразилось недоверие. Он потер подбородок.
— Были ли они помещены в Титанов? — поинтересовался он, но вопрос не был адресован ей. Ясно, что воин думал вслух. — Они были пленниками в то время. Конечно же, были и сотни других бессмертных, что попадали в заточенье, так что… — он покачал головой. — Нет. Нет, это невозможно. Если б такое произошло, я бы знал.
— Может быть, твой демон не знал. Он был заперт в маленькой, темной коробочке. И подозреваю, что твои боги не рассказывали тебе обо всем. Кроме того, я сказала тебе все, что знаю. Хочешь верь, хочешь не верь. Мне все равно.
— Но как могла твоя бабушка знать о таких вещах… — он умолк, втянул воздух в легкие. — Она была, как и ты? У нее были видения?
Даника печально кивнула.
— Нас преследовали демоны всю нашу жизнь.
«Она помогла мне справиться с моими, а я не смогла спасти ее. Я должна была остаться с ней, охранять ее».
Темная кожа Рейеса, к которой она так любила прикасаться, медленно побледнела.
— Это… это слишком много, чтобы воспринять, — проговорил он. — Еще демоны? Еще одержимые воины? — он тряхнул головой, провел рукой по лицу. — Ты понимаешь, что это означает?
— Что теперь ты должен перерезать мне горло? — вопрос был лишен чувств.
Он цыкнул на нее.
— Сказал же, что не причиню тебе вреда. Ни сейчас, ни когда-либо, — пауза. — Даника, это означает, что мы были связаны с самого начала.
В голосе его звучал благоговейный страх. Почтение. Однако смысл его слов ускользал от нее.
— С начала чего? — спросила она, внезапно ощутив такую усталость, что и головы не смогла поднять.
«После всех моих уроков самообороны, я не смогла спасти женщину, которая присматривала за мной каждое лето, играла в прятки и учила ездить на велосипеде. Взирала ли она со стыдом на меня с небес? Была ли она сейчас в мире с ангелами, которых они обе видели в своих снах?»
Рейес прочистил горло.
— Я полагаю, что мы были связаны с начала моего сотворения.
Это означало, что провидение сыграло свою роль в их жизнях, а сейчас Даника не хотела над провидением.
— Бабушка, рассказавшая тебе о Надежде, это та которую… — его голос оборвался, будто он боялся опять поднимать эту тему.
— Да. Она та, которую Аэрон — «Господи Иисусе, как тяжело выговорить» — убил.
«Больше не будет ее историй».
Даника крепко зажмурилась, преграждая дорогу готовым хлынуть слезам.