Потаённый уголок: акт второй
Шрифт:
– Вообще-то Влад прав, - сказал я, и вдруг заметил, как Снежана глянула на меня с удивлением, которое моментально сменилось на осуждение, чего раньше я не замечал в её взгляде, у меня аж земля ушла из под ног в этот момент, вот только раз уж влез, останавливаться не собирался. Извини, но эти слова рано или поздно всё равно должны будут прозвучать: - Э... Как нам отдали это помещение, мы так и не услышали, чем займёмся дальше. Знаешь, это немного напрягает, - улыбнулся я, смягчая свои слова, надеясь, что действительно вышла приятная улыбка.
Только, похоже, она подействовала обжигающе, больновато, для Снежаны это стало чем-то
– Я согласна с ними, - очнулась Настя, подняв голову.
– Мне не нравится сидеть тут без дела, не правильно это как-то, нет настоящего духа театра, мы просто бездельничаем. Хочется чем-то заняться, а не сидеть без толку целыми днями.
– Не согласна, театр не всегда репетирует, он иногда отдыхает, а в перерывах готовятся новые идеи для спектаклей.
– Я согласна, только не вижу этого, как и идей, а вот безделье выматывает.
Не хотел бы я попасть в театр во главе с Настей, чую, там никто и никогда не отдыхал бы и всегда либо репетировал с утра и до ночи не покидая сцену. От неё точно все сбегали бы сверкая пятками... Кроме её брата.
Но слова Насти, видать, не шибко обрадовали нашего режиссёра, она сильно зажмурила глаза, будто стараясь сбежать подальше от всех нас, не видеть, и просидела так аж целую минуту. А затем открыла их, решительно захлопнула тетрадь и резко встала, обведя всех хоть и сонным и вялым взглядом зелёных глаз, но в нём чувствовалась неприятная щепотка суровой решимости.
– Я всё решила. На сегодня мы закончим. И завтра у нас здесь ничего не планируется, можете не приходить, как и послезавтра, в субботу, - эти слова стали для всех нас полнейшей неожиданностью, даже Стас проснулся, и все уставились на неё, надеясь на объяснения.
– Но я жду всех в шесть часов вечера в субботу возле входа в "Народный театр". Советую тепло одеться, можете взять денег, а всё остальное вы узнаете там. На этом всё, жду всех там.
Я не верил своим ушам, не понимая, как реагировать на это неожиданное заявление. Обиделась ли она или что-то задумала, сбежать к примеру, отсюда? Вот только Настя и Стас как-то загадочно переглянулись и улыбнулись друг другу, будто что-то поняли.
Но нам не сказали.
– Просто скажи, что будет в субботу?
Снежана всё-таки и правда сбежала от нас после тех непонятных слов.
Моя жалкая попытка хоть что-то вытрясти из неё об этом неожиданном походе, пока мы собирали свои вещи, пока спускались, направляясь к раздевалке, пока забирали свою одежду и одевались, провалилась с треском, Снежана словно в рот воды набрала, надула щёки и изображала из себя недовольную молчаливую рыбу, от которой мало чего добьёшься. Только смотрела на меня с обидой, будто я праздник испортил. А какой? В чём моя ошибка? Пускай смотрит, я переживу, но зачем молчать? Даже Настя себя так не вела, если обижалась, прямо обо всём говорила, и тогда проблему быстро решали вместе... пускай и мозг могла сломать, но к этому я привык. А тут словно ребёнок, у которого отобрали конфету.
Мы одевали куртки, стоя в пустом вестибюле у окна (если не считать охранника, глядевшего на нас с подозрением), положив свои вещи на скамейку, остальные ещё пока не спустились, собирались, да и по нашему уговору, сегодня Настя прибиралась и закрывала комнату, а Снежана на удивление всем нам шустро сбежала, что необычно для неё, раньше предпочитала уходить со всеми, словно главный, который присматривает за своей командой. А я, услышав её слова про субботу, не мог не сорваться и не пойти за ней, не зная, что нас ждёт в этот день.
– Если я чем обидел тебя, то извиняюсь, но можно же ответить! Я просто хочу знать, куда мы пойдём, сколько денег брать, что одевать, не в шортах же мне идти! Хотя погодка не та, не одену, - сказал я уже для разрядки обстановки, глянув на толстую зимнюю куртку Снежаны. Пускай на улице был ещё только ноябрь, как рассказывал наш режиссёр, прохладу, даже осеннюю, она переносила с трудом, а в ноябре одевалась словно шла на полюс, а не в школу. Ей повезло, что октябрь таким тёплым выдался.
После моих слов, она перестала натягивать и расправлять куртку, и резко обернулась, посмотрев на меня хмурым и недовольным взглядом, открыла рот, собираясь что-то сказать, а то и высказать, но ей помешал громкий голос Насти, махавшей нам рукой, быстро сбегая по лестницы, не заботясь о своей безопасности:
– Подождите нас!
Снежана сразу отвернулась, продолжив собираться, и я заткнулся, просто одевался, поглядывая то на Снежану, то на друзей, то на освещённую фонарями улицу за окном... Вот только сдаваться не собирался, обязательно пробью её неразговорчивость и всё узнаю! Блин, не вовремя ты, Настя, появилась, хоть и не факт, что Снежана не сказанула бы мне чего этакого.
Попробую чуть позже.
– Свобода!
– выкрикнул Влад, когда мы вышли на улицу, вскинув победно руки, будто только что исполнил свою давнюю мечту.
– Наконец долгожданная свобода! Теперь хоть в онлайн зайду нормально, а то меня там сопартийцы уже потеряли.
– Уроками лучше бы занялся, - проворчал я.
А наш молчаливый режиссёр явно собиралась что-то едкое сказануть Владу, но я опередил её, вставив свои пять копеек. Она только посмотрела на него мрачно, открыв рот, но промолчала, плотнее укутав шею шарфом.
А эмоций хоть каких-то после своих слов о субботнем походе она больше не выражала, пускай и так не шибко ими фонтанирует, как некоторые, только теперь выглядела замкнуто, не произнося ни чего по делу и без, словно колючками обросла и теперь не подпускала к себе. А свой порыв осадить Влада, она быстро отправила куда подальше. Эх, точно обиженный ребёнок.
Знать бы только, на что.
– И займусь, - гордо отмахнулся тот.
– Завтра не сложные уроки, можно и расслабиться.
– Ага, - посмеялся я, - особенно не сложные ответы на вопросы учительницы истории, а она тебя обязательно спросит, вспомни её слова на прошлом уроке, после той твоей ахинеи.
– Блин!
– руки Влада опустились и схватились за голову.
– Кто просил напоминать?!
– Лучше бы и правда учёбой занялся, кто будет декорации делать, если из школы выгонят?
– вставила вдруг своё ворчливое слово Снежана, отвернувшись. Удивительно, что вообще что-то говорит. Хотя она может и не обиделась, но колючкой быть не перестала. Но затем она вздохнула и продолжила: - Эх, холодрыга, а ещё на остановку идти. Ладно, мне прямо, а вы налево, и не забывайте прийти к театру в субботу, пока.