Потаённый уголок: акт второй
Шрифт:
– Могли бы впереди сесть, всё равно бесплатно, - прозвучал ворчливый голос за спиной.
Угадал! Эх, та загадочная девушка-призрак нравилась мне больше, а теперь она освоилась, сдружилась, и вот какой печальный результат. Такими темпами в изверга превратится.
Протиснувшись между двумя рядами, мы уселись в середине ряда, откуда замечательно было видно всю сцену, да и головы сидевших впереди нам не мешали, можно будет расслабиться и наслаждаться происходящим на сцене. Надеюсь только, у этой школьной труппы есть опыт игры в зале и мы, сидевшие в середины, услышим их игру, не навострив уши.
Потому
– Что, впечатлён увиденным?
– вдруг спросила сидевшая справа от меня Снежана, чем-то до жути довольная.
– По открытому рту вижу.
Я сразу опомнился и прикрыл свою варежку, пока она чего не сказала этакого ещё.
– Это один из старых театров нашего города, построенный ещё в девятнадцатом веке для царя, который изредка заезжал в наш город, а в двадцатом веке реконструированный. В двадцать первом приведённый изнутри в нынешнее состояние за счёт нашего правительства и просьбы актёров, не дать театру утонуть в грязи и воровстве чиновников.
– Только вот снаружи он утонул, - выдал я, вспоминая увиденное.
– Увы, тут пожадничали.
– Я вижу ты много знаешь об этом театре, частенько тут бываешь?
– Раза два, - ответила она негромко, глянув в сторону сцены.
– Прочитала это в буклете, который взяла в фойе, когда здесь сестра выступала.
Ясно, не стёршиеся воспоминания о сестре, засевшие глубоко в голове, родные и незабываемые. Такое и правда не забудешь.
А ещё точно не забудешь реплику Влада, выданную сразу после её слов:
– А тут круто, переоборудовать бы в кинотеатр, и я бы не пожалел денег на билет на балконе, никаких тебе вечных жрунов попкорна со всех сторон. Тишина!
– Помолчал бы!
– в унисон ответили ему я и Снежана.
Но тут ладно, я был с ни согласен, иногда непрекращающееся чавканье со всех сторон и правда мешает. Только уж точно не Владу об этом говорить, вечно что-то жующего во время просмотра. Но в этот раз об этом можно было не беспокоится, сюда он ничего с собой не притащил и сидеть будет тихо, а вот кто меня беспокоил, так это Настя.
Наша неугомонная подруга уже чувствовала себя чересчур перевозбуждённой, она даже в театре не могла усидеть на месте и сейчас вертелась и хотела что-то сказать. Мне. Не обращая внимания на разделявшую нас Снежану, она вытянула руку и дёрнула меня за рукав, указывая пальцем на сцену.
– В чём дело?
– Представь, как было бы круто выйти на эту сцену всем нам, попасть в гримёрку, посмотреть, что находится там, вообще побывать в местах, куда не ступала нога простого зрителя. Это так волнительно, и если мы постараемся, то в марте сможем туда попасть.
– Да-да, на сцене ты себя чувствовала бы комфортно, в отличии от меня, - промямлил я, повернув голову в её сторону со скепсисом на лице, и...
...И открыл рот сильно удивившись, и было чему, меня словно холодной водой окатили. Передо мной предстала совсем уже неожиданная персона, ведь через два ряда впереди шла знакомая мне девчонка, с которой я и Влад встретились совсем недавно, в восьмом классе, когда мы искали нашего режиссёра по всем ближайшим классам. Та самая девчонка с соломенными волосами, игнорировшая школьную форму, и которая нас чуть не выперла из класса, практически обвинив в домогательстве к её одноклассницам. Я её запомнил тогда очень хорошо, потому и удивился, совсем не ожидая увидеть в театре.
Сейчас она была одета не в молодёжную одежду, которую носила в школе, а в черные колготки, юбку до колен и блузку, словно повторяя за Снежаной, только вот шапка с ушками, скрывавшая короткие волосы, осталась на месте, та самая шапка, в которой она встретила нас в классе.
Она продиралась к свободному месту в середине ряда, извиняясь перед людьми, которых потревожила, но продолжала переть не останавливаясь, а когда оказалась ближе к нам, подняла голову и глянула в нашу сторону. Она не сразу поняла, кого увидела, сперва опустила взгляд, пойдя дальше, а затем замерла и уставилась на нас широко раскрытыми глазами, как, собственно, и я. Так и смотрели неотрывно друг на друга, пока нас не привёл в себя громки голос Влада - он вскинул руку, указав на неё пальцем и выкрикнув:
– Ты! Это же ты, та нахальная девчонка!
Услышав его громкий голос, она тут же совершила поспешный манёвр, нырнув вниз, заняв свободное место, спрятавшись за кресло, а все сидевшие рядом с ней люди обратили внимание на выкрик Влада, обернулись и недобро взглянули на него. Своё внимание обратила и Снежана, которая недовольно уставилась на него, хотела что-то сказать на этот счёт, но взглянула на меня, снова на него, и наконец спросила, с чего мы такие обалдевшие. Я не успел заткнуть Владу рот, тот моментально выдал всё, что только мог, даже наш поход по классам вспомнил, и что-то приукрасил о том, как мы искали её, как в восьмом классе наткнулись на блондинку в шапке с ушками и как та нахамила нам. Услышав его короткую и эмоциональную историю, она сперва посмотрела вперёд, затем на меня, произнеся:
– Я, конечно, потом спрошу тебя, зачем вы меня искали, но с чего здесь быть Вике?
Она снова стала осматривать ближайшие ряды в поисках её, а я удивился, откуда она знает её имя. Снежана, внимательно осматривая людей, сидевших впереди, каждое зрительское кресло, повторяла, что её точно не должно тут быть, а Влад тыкал пальцем, указывая на то место, где та только что стояла, клянясь в правдивости своих слов.
Но никто не видел главного, что происходило в том ряду, где эта Вика собиралась сесть. А вот я заметил, как люди засуетились в своих креслах, несколько женщин возмущённо охнули, и все смотрели вниз, прижимаясь к креслу и словно бы давали возможность кому-то проползти. И видя по волне этих возмущений, можно было легко понять, в какую сторону движется эта скрытная девчонка в шапке.