Потанцуй со мною, месяц
Шрифт:
Поставив чашку на столешницу, Лера изящно пристроила на табурет затянутую в облегающие брючки попу, и кокетливо захихикала:
— Вы про Марка сплетничаете, девочки? Тоже заметили, что он сегодня выглядит очень довольным? Ну, вы же понимаете, стоит мужчине попасть в умелые женские ручки…
Лера изящно накрутила темный волнистый локон на пальчик с ярко-красным ноготком и, подняв глаза к потолку, многозначительно вздохнула.
— Ой, Лерка, только не ври, что ты с Марком переспала, — возле нас появилась Милана, тоже с чашкой чая, и
— Ой, Миланка, только не завидуй. Или завидуй молча, — в тон ей ответила Лера.
— Ну и что у вас с Марком было? — деловито осведомилась Алена, бросив на меня веселый взгляд.
— Да все было, — растягивая слова, ответила Лерочка и опять закатила глаза. — Марк обалденный! Он сам предложил меня подвезти, и мы с ним поехали в его гостиницу, и всю ночь… Ну, вы понимаете, девочки. А потом…
— Мне тоже очень интересно, что же было потом? — низкий насмешливый голос за спиной заставил всех подпрыгнуть от неожиданности и обернуться.
За нашими спинами стоял и ехидно ухмылялся довольный и обалденный Марк Станиславович. В обалденном костюме и свежей рубашке, которых на нем не было, когда мы сегодня приехали в офис. Он что, успел съездить в отель и переодеться?
— Добрый день, дамы, — Марк кивнул всем сразу, глядя только на меня:
— Даша, если ты закончила с делами на сегодня, то одевайся и поедем. Я забронировал столик в «Делисиозо». Говорят, там повар итальянец, и кухня просто потрясающая.
Под оторопевшими взглядами первых офисных красавиц я сползла с табурета:
— Пока, девочки.
Марк обнял меня за талию и вежливо попрощался:
— Всего вам доброго, дамы.
Потом повернулся ко мне:
— Устала? — наклонился и поцеловал.
Мы уже отошли на пару десятков шагов, когда до меня долетел возмущенный вопль рекламистки Лерочки:
— Девочки, он что, с этой…
Следом ядовитый ответ Миланы:
— Прикинь, Лерка! Капец…
И финальным аккордом хохот Алены:
— Вот вы лохушки, девчонки!
Глава 30.1
— Скоро Новый год, мандарины, оливье… — лежа щекой на груди Марка, я водила пальцем по его плечу, обводя бугрящиеся мышцы и проступающие под кожей вены. — Ты любишь оливье?
— Люблю. Я вообще поесть люблю.
— Я заметила, — потерлась носом о гладкую кожу и занырнула пальцами в темные волосы на груди. — В ресторане слопал всю пиццу, мне только один кусочек оставил. Да и тот пришлось силой у тебя отбирать.
— Ты же сказала, что пиццу едят только плебеи, — фыркнул Марк, поймал мою ладошку и устроил у себя на солнечном сплетении. — Я же не посягал на твою аристократическую лазанью, а честно довольствовался едой простолюдинов.
— Хороший ресторан, мне понравился, — я зевнула, чувствуя, что начинаю уплывать в сон.
Кровать в номере Марка была явно удобнее моей домашней. Да и постельное белье было очень дорогим. Шелковым, с вышитой в углах монограммой отеля и приятным тонким ароматом.
Сегодня мы ночевали у него: так получилось, что, выйдя из ресторана, решили пройтись, и совершенно случайно оказались у входа в отель, где поселился Марк.
Ну, и как-то само по себе вышло, что он пригласил меня на чашечку кофе. И как только дверь номера за нами захлопнулась, принялся стаскивать с меня пуховик, юбку, колготки.
Так что, не успела я оглянуться, как уже стояла в одной распахнутой на груди блузке. Упиралась руками в какой-то антикварный столик под зеркалом в прихожей, и стонала в голос под натиском своего мужчины.
А потом ехать никуда не захотелось, тем более что Марку очень даже захотелось продолжения…
— Дашка, не спи, скажи лучше, куда на Новый год поедем? Хочешь куда-нибудь в тепло? У меня дом в Севилье есть. Или на курорт?
— Я к родителям собиралась на все праздники уехать, в Подмосковье. Сто лет у них не была.
— Отлично, значит, поедем к родителям. Тридцатого числа в моем холдинге новогодний корпоратив. Оттуда сразу к твоим и отправимся. Или когда ты к ним собиралась?
— Марк, ты что, хочешь познакомиться с моими родителями и приглашаешь меня на праздник в свою компанию? — от изумления я даже привстала на локтях и заглянула ему в лицо.
— Что-то не так? — он выглядел озадаченным. — А к моим родителям чуть позже поедем, сейчас они в Австралии, у маминого брата гостят.
— Марк, — я рухнула обратно на кровать и уставилась в потолок, — Что ты этим хочешь сказать? Зачем знакомиться с родителями?
— Твоими или моими?
— Нашими! — рявкнула я. — Родители, это ведь серьезно…
— Даша, — надо мной нависло строгое лицо Марка. — Ты свадьбу какую хочешь?
— Какую свадьбу? — прохрипела я пересохшим горлом.
— Твою свадьбу, Даша. Со мной. Со сменой фамилии.
Марк резко поднялся и, как был голый, вышел из комнаты. Через полминуты вернулся, сгреб меня в охапку и сунул в руки бархатную коробочку:
— Даша, я, конечно, могу встать перед тобой на одно колено и сказать торжественные слова. Но, как видишь, я сейчас голый и немножко злой. А ты совсем голая и красивая. И такие позы будут соблазнять меня не предложение тебе делать, а заняться совсем другим. Поэтому выходи за меня замуж, спасибо за положительный ответ, давай, я помогу тебе надеть кольцо.
Дрожащими пальцами я открыла бархатную крышку. На черной атласной подложке лежало кольцо с крупным, прозрачным, светло-розовым камнем в форме сердца. По краям его обрамляли мелкие, остро переливающиеся, прозрачные камешки.
Я перевела взгляд на напряженное лицо Марка и переспросила:
— Ты делаешь мне предложение? В смысле, стать твоей женой?
— Угу, — рыкнул он сквозь сжатые зубы.
Медленно, чувствуя, как жизнь утекает из моего тела, я опустила руку с коробочкой и замотала головой: