Потерянная душа

Осколкова Елена

– Я сказала тебе все, что хотела. Вещи заберу завтра, ключи найдешь в почтовом ящике, — проговорила Лиза спокойно и начала уходить обратно в ресторан, но обернулась ко мне перед поворотом. — Прости. Уверена, ты встретишь достойную тебя девушку. Ты отличный парень. Твоей будущей жене очень с тобой повезет.

Она закончила говорить и ушла. Я даже не успел ей ничего ответить. Да мне и нечего было ей сказать.

Сначала было отрицание. Мне не верилось,

что моя Лиза могла так поступить. Она же, как фея, светлая и прекрасная. Я бы почувствовал, если бы все было ложью. Позже понял, что принимал ее благодарность за любовь. Просто видел то, что хотел.

Потом пришла ненависть. Ко всему и всем. К родителям и лучшему другу. Хоть и понимал, что их вины ни в чем нет.

К себе за слепую любовь. За то, что сделал Лизу центром вселенной, своим кислородом. Без нее чертовски не хотелось жить и что-то делать.

К Лизе. Я не заслужил такого отношения. Был готов весь мир положить к ее ногам, а она предпочла мужика побогаче и жизнь в Чехии. И даже нормально не объяснилась со мной, пока не была поймана на измене.

Ну и пусть катится ко всем чертям. Теперь ни одна девушка не получит место в моем сердце. Не хочу больше чувствовать такую дыру внутри и чувство предательства. Уважать девушек буду, все-таки не все такие, как Лиза. Но не более того.

Год жил, куря травку, бухая и спя со всеми подряд. Взял себя в руки, только когда стал нужен лучшему другу.

Его родители решили отметить вдвоем двадцатую годовщину свадьбы на даче. Ночью их дом сгорел, и они погибли. У Димы осталась тринадцатилетняя сестра, которую сразу забрали органы опеки. Так быстро, что ему с сестрой не дали даже времени на скорбь.

Алиса прожила в детском доме восемь месяцев, прежде чем Диме позволили ее забрать. Это было похоже на все круги ада. То справок каких-то не хватало. Пока он их делал, у других заканчивался срок действия. То вообще забывали сказать о необходимости каких-то документов.

Вообще, Димон молодец. Я был поражен, как быстро он взял себя в руки и занялся вопросом сестры. Наверное, это помогло пережить ему гибель родителей. У него просто не было времени думать об этом.

– Поздравляю. Ты справился. Теперь остается дело за малым, стать лучшим опекуном Алиске.

– Даже не представляю, что нужно делать. Ей уже почти четырнадцать. Она говорит о шмотках, косметике и обо всем подобном. А как представлю ее в объятиях озабоченного подростка, так волосы дыбом встают, — признался друг, пытаясь скрыть свое волнение. — Вдруг она влюбится, а парень просто воспользуется этим? А вдруг забеременеет? Голова идет кругом.

– Я, конечно, не специалист. Но она не такой уж и ребенок. С ней можно спокойно разговаривать и все объяснять. И ее точно будет бесить, если ты будешь относиться

к ней, как к малышу и чрезмерно опекать. Лично я в ее возрасте очень злился на такое отношение. Да и ты тоже, насколько я помню.

– Легко сказать. Была бы она постарше, женил бы тебя на ней, и головная боль ушла бы, — рассмеялся друг. Он пытается шутить, но я знаю, что он очень переживает. Димон и раньше беспокоился об этой непоседе, хоть и отрицал это, а сейчас еще больше чувствует свою ответственность за нее.

– Не, это без меня. В ЗАГС ходят по любви, а я на такое больше не способен.

– Ты все еще любишь Лизу?

– Нет. Травка и виски выжгли чувства к ней. А вот полученный опыт остался в памяти навсегда.

– Чем планируешь заниматься? Не будешь же ты вечно развлекаться и прыгать из койки в койку.

– Буду поступать в институт на социального работника. Хочу помогать детям из таких семей, как была у Лизы. И помогать людям в таких ситуациях, как была у тебя. Это же ненормально, что Алиска провела восемь месяцев в детском доме только из-за того, что там работают идиоты, не знающие собственные правила.

– Твой отец будет в ярости.

– Переживет.

Наши дни.

— Здесь не занято? — подошел я к симпатичной девушке с огненно-рыжими длинными волосами и указал на свободное место рядом с ней.

— Нет, садись, — ответила она с улыбкой.

— Меня Андрей зовут.

— Катерина, но все зовут меня Кэт, — пожал ее протянутую руку. — Редко встретишь парня на этом факультете.

— Отец на меня до сих пор злится, что я не пошел на факультет бизнеса.

— Есть какая-то конкретная причина такого выбора, или ты сделал это, чтобы его позлить?

— У друга погибли родители, и осталась маленькая сестра. Он так долго пытался оформить опеку над ней, потому что сталкивался с некомпетентными сотрудниками, что я решил пойти в эту профессию и помогать таким, как он.

— Почему тогда отец против?

— У нас небольшой семейный бизнес. Он надеялся, что я пойду по его стопам. Я, в принципе, не против этого. Уверен, смогу успевать и там, и там, но папа считает иначе. А что насчет тебя?

— Был друг. С двенадцати лет рос в детском доме. После выпуска пошел не по самой лучшей дорожке. Решила попробовать помогать таким детям, чтобы с ними такого не произошло.

— Был?

— Умер от передозировки.

— Мне жаль, — переменился я в лице. Никогда не мог спокойно слушать подобные истории. — Но ты ведь понимаешь, что не сможешь делать выбор за других? Не сможешь всех уберечь от ошибок?

— Если хоть кого-то смогу, это уже будет успех.

— Хороший настрой. Мне нравится.

Общаясь с ней, я заметил, что она очень напряжена. Ощущение, будто контролирует каждое сказанное слово. И ее улыбка не касается глаз. Кажется, в ее жизни произошло что-то плохое.