Потерянные рассказы о Шерлоке Холмсе (сборник)
Шрифт:
– Я читал о подобных случаях, зафиксированных во Франции. Везде схожая картина. Некоторые считают, что содержащиеся в крепком алкоголе эфирные масла накапливаются у жертвы в желудке и приводят в итоге к возгоранию.
– Может, оно и так, мистер Холмс.
– Скажите, а можно будет взглянуть на дело о происшествии в Сохо?
– Ну конечно, – кивнул Лестрейд. – Заходите в Скотленд-Ярд завтра утром, и я все устрою.
Когда мы спустились по лестнице и вышли на улицу, у экипажа Лестрейда остановилась роскошная карета с вензелем и из нее
– Начальник полиции сэр Джеймс Марлоу, – прошептал мне на ухо Холмс. – Он-то что здесь делает?
Марлоу был важен, высок ростом и выглядел в двубортном пальто и цилиндре очень внушительно. В одной руке начальник полиции сжимал черные кожаные перчатки, а в другой – трость из черного дерева с серебряным набалдашником. На сером галстуке поблескивала булавка с брильянтовой головкой.
– Вот вы где, Лестрейд! – Начальник полиции выставил вперед бороду с проседью. – Деннисон сообщил мне, что вы на выезде, расследуете очередной загадочный случай самовозгорания, а я как раз проезжал мимо. Жуткое дело, вы не находите?
– Совершенно с вами согласен, сэр. Вы позволите представить вам мистера Шерлока Холмса и доктора Уотсона?
После того как мы обменялись рукопожатиями, начальник полиции с улыбкой произнес:
– Вот мы наконец и познакомились, мистер Холмс. Я в курсе, сколь неоценимую помощь вы оказали Скотленд-Ярду.
– С одной стороны, это доставило мне удовольствие, а с другой – я лишь выполнял свой долг, – склонился в легком поклоне великий сыщик.
– Вам и сейчас понадобилась помощь мистера Холмса? – с легким раздражением в голосе спросил у Лестрейда сэр Джеймс.
– Никак нет, сэр. Я пригласил этих джентльменов засвидетельствовать столь редкое явление лишь из соображений профессиональной вежливости.
– Превосходно, – с облегчением произнес начальник полиции. – Я не желаю, чтобы из этого дела устраивали ярмарочный балаган. Давайте как можно быстрее покончим с ним, договорились?
– Не желаете осмотреть место происшествия? – поинтересовался Лестрейд.
– Думаю, в этом нет необходимости, – с едва заметной брезгливостью ответил сэр Джеймс. – Не смею вас больше задерживать. – Повернувшись к констеблю, начальник полиции велел разогнать толпу. Затем кивнул нам, приподняв цилиндр: – Удачного вам дня, джентльмены, – после чего сел в карету и уехал.
Настал и наш черед прощаться с Лестрейдом.
– До встречи завтра утром, инспектор, – напомнил Холмс.
– Ну и как ваше впечатление? – спросил я, когда мы уже ехали в кэбе домой.
– Занятно, весьма занятно, – ответил Холмс. – Диккенс в «Холодном доме» упоминает мистера Крука, погибшего в результате самовозгорания, но я никогда не думал, что мне доведется самому столкнуться с этим удивительным феноменом. – Немного подумав, великий детектив добавил: – Знаете, Уотсон, я не разделяю уверенности Лестрейда в том, что
– Я это уже понял. Вы подозреваете, что произошло убийство?
– Если угодно, обвиняйте меня в излишней мнительности, но кое-какие детали мне решительно не нравятся.
– Например?
– Во-первых, в подавляющем большинстве задокументированных случаев самовозгорания фигурируют люди преклонного возраста. Как правило, всех их отличает тучность и пристрастие к выпивке. Жертвы во Франции налегали на бренди, англичане – на джин. А теперь сравним с тем, что мы имеем здесь: молодая стройная женщина, которая терпеть не может алкоголь.
– Всегда есть исключения из правила, – возразил я.
– Кроме того, – продолжил Холмс, не обращая внимания на мои слова, – у меня имеется несколько версий, объясняющих, каким образом насыщенные водой человеческие тела могут превратиться в пылающие факелы.
– Нисколько в этом не сомневаюсь, старина! – Я с интересом ожидал комментариев.
Вдруг Холмс неожиданно попросил извозчика остановиться и бросил мне:
– Значит так, Уотсон, мне нужно навести кое-какие справки и потому я вынужден сейчас вас оставить. Увидимся дома. – С этими словами он устремился в сторону, противоположную той, куда мы ехали.
Отсутствовал Холмс недолго.
– Вы не поверите, Уотсон, – промолвил он, зайдя в гостиную. – Мне только что довелось побывать на самой жуткой из всех экскурсий в моей жизни. Провел ее Сидни Биллингс – главный оператор печи городского крематория. Оказывается, тело сгорает следующим образом. Сперва вспыхивают синим пламенем волосы; при этом у трупа откидывается назад голова и открывается рот. Потом, как ни чудовищно это звучит, под воздействием огня сжимаются сухожилия, отчего тело словно пытается сесть. Кости начинают лопаться, когда температура достигает примерно четырехсот градусов.
– Господи, Холмс, зачем же вы мне это рассказали? Теперь я не смогу избавиться от кошмарных картин, что так любезно нарисует мне воображение.
– Прошу меня за это извинить, дружище, но разве вы не понимаете, к чему я клоню? Разница между кремацией и тем, что произошло с Алисой Мерфи, заключается в том, что при кремации кости лопаются, а не обращаются в пепел.
– И что делают с обломками костей? Выбрасывают или кладут в урну?
– Кладут в урну, – объяснил Холмс, – но прежде перемалывают в особом механизме. Я об этом раньше не знал.
– Черт бы меня побрал!
– Как вы сами можете судить, в случае с Алисой Мерфи произошло нечто совсем иное. И я твердо намерен разобраться, что именно.
На следующий день, вернувшись из Скотленд-Ярда, Холмс заявил:
– Я просмотрел дело о возгорании, имевшем место много лет назад в Сохо, и теперь мне еще больше хочется выяснить, что же случилось с Алисой Мерфи. Знаете, Уотсон, теперь меня нисколько не удивляет, что сэр Джеймс отказался осмотреть место происшествия.
– И почему же?