Потерянные во времени

де ла Круз Мелисса

Глава 20

Ночной клуб «Край света»

Оливер ошибался. Когда они шли по оживленным улицам, он изменил свое мнение на противоположное. Тартар вовсе не похож на его родной Нью-Йорк. Город «Большого Яблока» был энергичным, честолюбивым, воодушевленным и страстным. Мегаполис имел элегантный архитектурный план. Сеть улиц покрывала его целиком, за исключением очаровательного местечка, где ранее пролегали тропинки и пастбища. Теперь там раскинулся Вест-Виллидж. В Нью-Йорке главенствовали порядок и логика. Оливер верил, что никогда не заблудится в городе, и любил его. Подрастая, он изучил множество укромных уголков.

Он знал Манхэттен как свои пять пальцев и гордился этим. Подобно многим ньюйоркцам, Оливер и представить себе не мог, что можно жить где-либо еще.

Тартар же оказался мертв. Он гнил изнутри и кишел червями. Здесь находилась не просто столица мертвецов, но и сам труп города, приготовленный к погребению и выложенный на стол в морге. В удушающе жарком и влажном Тартаре не светило солнце. Толпы сновали повсюду. Обессиленные и изнуренные люди вяло передвигались по улицам. Детей не было. Никогда прежде Оливер не видел столь тоскливого места, лишенного надежды. Везде царила гнетущая атмосфера. Город вонял, словно помойка, и кишел огромными мухами, наверняка разносящими разные болезни. Оливер сроду не встречал подобных насекомых, которые пикировали очень проворно.

Глядя на извилистые улочки, Оливер подумал, что в них можно пропасть навсегда. По словам Мими, в аду нет ни прошлого, ни будущего – одно настоящее. Тартар являлся сборной солянкой, безобразным лоскутным одеялом из зданий, тротуаров и проезжей части. Сплошная какофония, ни порядка, ни эстетического замысла. Отдельные районы напоминали торговые ряды, раздутые на стероидах, – мигающие огни, витрины нелепых магазинчиков с облезшей краской и афишами дрянных фильмов. Встречались и десятки заброшенных мест. Практически все, включая фасады, ограды и дороги, покрывали глубоко въевшиеся грязь и сажа.

– Идем! Это обычные окраины. Нам нужно в центр, – сказала Мими, увлекая Оливера к строению, напоминающему вход в метро.

Поезд, расписанный граффити, с ревом ворвался на станцию. Сиденья перекошены, а окна исцарапаны. Когда заработал динамик, оттуда раздался невнятный треск. Путешественники запрыгнули в вагон. Мими, похоже, знала, что делает. Юноша положился на ее способность прокладывать путь в преисподней. Платиновые волосы девушки – самое яркое пятно в темном Тартаре – привлекли несколько пристальных взглядов пассажиров. Но путников быстро оставили в покое. Никто не угрожал Оливеру, не проявлял интереса или любопытства. Окружающим было на них наплевать. Массовое безразличие витало в воздухе и почти обрело плоть. С таким враждебным равнодушием Оливер столкнулся впервые. Парня бросило в дрожь.

Поезд, пошатываясь, двинулся вперед. Миновало несколько станций, и наконец они добрались до места назначения.

– Вперед! – скомандовала Мими.

Оливер заметил над выходом из подземки плакат: «Оставь надежду всяк сюда входящий» [6] .

И снова Оливер удивился, подумав: «Что я делаю в аду? Здесь не место человеку, тем более живому».

Они очутились в настоящем пекле. Толпа на улицах увеличилась. Стоял запах тлеющих угольев, дышать становилось все труднее. Оливер заметил троллей с серебряными ошейниками. Они работали таксистами, официантами и подметали замусоренные улицы. Парень узнал и злобных угрюмых демонов с красноватыми лицами и небольшими рожками надо лбом. Но страшнее всех оказались существа с лицами столь прекрасными, что на них трудно было смотреть. Их пустые глаза сияли холодом, а безразличие обжигало,

словно лед.

6

Данте – «Божественная комедия» («Ад», песнь 3). Эта надпись располагалась над вратами ада.

– Кроатаны! – прошептала Мими.

Оливера передернуло. Демоны – просто грубые и уродливые, но Серебряная кровь, бывшие ангелы, стали извращением самой идеи красоты. Оливеру будто привиделись живописные полотна, измазанные экскрементами.

– Им плевать, что мы здесь, – сказала Мими. – А если мы наткнемся на самого Князя Тьмы, реакция будет все та же.

– Поэтому они рвутся завладеть землей? – спросил юноша.

– Да. Ад мертв, и в нем ничего не растет, – отозвалась Мими. – Так было не всегда. Просто мир разделился на заре времен. Свет наверху, тьма внизу.

– А где Люцифер? – поинтересовался Оливер.

– Наверное, ниже девятого уровня.

– А что там?

– Ядро, – ответила девушка. – Центр преисподней. Место, где создавались Темные Ангелы. Там никому не дозволено находиться. Кстати, нас и на седьмой еле пустили.

Мими объяснила ему иерархию. На самой вершине – Кроатаны – Люцифер и Серебряная кровь. Затем идут демоны огня и пламени, живущие в преисподней. Далее следуют погибшие души – люди, осужденные на пребывание в Царстве Мертвых. Они обречены навеки оставаться в аду. За ними – обузданные ошейниками тролли – не ангелы, не демоны и не люди. Это особые создания, о которых никто ничего не знает наверняка, кроме того, что они выполняют желания демонов. Тролли находятся на самом дне общества. Низший класс, каста неприкасаемых.

– Ну, еще, конечно, Адские Гончие, – добавила Мими. – Но их редко встретишь. Возможно, они внизу, в девятом круге, вместе с Люцифером. После того как они восстали и выступили против нас в Риме, Князь подчинил Гончих себе. Габриэлла надеялась, что когда-нибудь сумеет вновь привлечь их на нашу сторону, но суждено ли этому сбыться?

Оливер вернулся к прежнему мнению. Если Тартар – Нью-Йорк, то сейчас они, похоже, в Нижнем Ист-Сайде, каким он был до того момента, пока его не застроили модными винными барами и шикарными отелями с хипстерами-завсегдатаями. Не хватало лишь уютных итальянских кафе с мафиози в спортивных велюровых костюмах, играющих в карты у входа.

Центром района, где они находились, являлось темное здание, перед которым сгрудилось много народа. Из дверей неслась монотонная странная музыка. Оливер заметил, что зеваки с волнением чего-то ждут. Красивая демоница с сексуально-заостренными рожками восседала над аудиторией на высоком стуле стиля «спасатель на пляже» и презрительно посматривала вниз. Время от времени она указывала на кого-то хвостом, и дюжие тролли – здешние вышибалы – грубо проталкивались вперед, орудуя локтями. Они помогали немногим избранным достичь входа, перегороженного бархатной веревкой.

Оливер этот порядок знал прекрасно. Исполнители именовали его «фейс-контроль», или «работать на двери». Негласные правила основывались на отказе и унижении наряду с низкой самооценкой. Настоящий ад. Оливер решил, что пора прекратить думать об этом. А вдруг все превратится в клише? Возможно, скоро он застрянет в лифте в компании незнакомцев.

Мими тем временем пробиралась через плотную, волнующуюся толпу.

– Эй, ты идешь? – обернувшись, окликнула она Оливера и заметила, что юноша нерешительно бредет позади.