Потерянный рай

Мильтон Джон

Неправоту готовы, и пойми,

Хоть поздно, что немногие порой

Глаголят правду; тысячи, напротив,

Способны в заблуждениях погрязть!"

Презрительно скосясь, Великий Враг

Ответствовал: "— Ты на свою беду

Вернулся из побега в жданный час

Отмщенья моего. Тебя искал,

О Дух крамольный, прежде всех; прими

Заслуженную плату, испытай

Ты первым силу мышц моей руки,

Тобою раздразнённой. Твой язык

Дерзнул,

противоречьем вдохновлён,

Оспорить на собранье треть богов,

Отстаивающих права свои

Божественные: ведь пока жива

Их божеская суть, они признать

Не могут Всемогущим никого.

Но ты сообщников опередил,

Тщеславясь вырвать перья у меня

И о моем разгроме объявить

Деяньем этим. Малость погожу

Для возраженья (чтоб не хвастал ты,

Что я тебе ответить не сумел).

Для Ангелов, — я полагал, — свобода

И Небо — нераздельны; но теперь

Я вижу, что довольное число,

Воспитанных на песнях и пирах

Угодников, — холопство предпочли.

Вот этих-то небесных певунов

Подобострастных ты вооружил;

Свободу хочешь рабством сокрушить.

Что ж! День текущий их дела сравнит!"

В ответ сурово молвил Абдиил:

"— Отступник, заблуждаешься ты вновь

И станешь заблуждаться без конца,

Утратив правый путь. Ты зря клеймишь

Холопством услужение Тому,

Кто Богом и Природой утверждён,

Как наш Глава. Природа и Господь

Один закон гласят: повелевать

Достоин Тот, кто подданных превысил

Достоинством. Но истинное рабство

Служить безумцу или бунтарю,

Который на Владыку восстаёт,

Его превосходящего во всем,

Как служат соучастники тебе.

Ты раб, ты сам себе порабощён

И смеешь службу нашу поносить!

Владычь в Аду, там княжество твоё,

А мне Творцу на Небе дай служить

Преславному, блюсти Его. завет

Божественный, достойный послушанья.

Тебя не трон — оковы ждут в Аду.

Пока от беглеца, как ты сказал,

Вернувшегося получай привет

На твой нечестьем осквернённый шлем!"

Промолвив, замахнулся, и удар

Прекрасный не замедлил и как шквал

Обрушился на гордый шлем Врага

С таким проворством, что ни взгляд, ни мысль

Мгновенностью его б не превзошли,

Ни щит не отразил бы. Сатана

На десять ужасающих шагов

Отпрянул; на десятом— у него

Колено подломилось; он припал,

Но удержался, опершись на дрот

Огромный. Так, подземная вода

И ветер, сквозь глубинные пласты

Порой себе прокладывая путь,

Сдвигают

с места гору, и она

Со всеми елями и сосняком

Полупроваливается. Престолы

Мятежные, завидев, что сражён

Из них сильнейший, в бешенство пришли

И в изумленье. Наши в торжестве

Издали клич победный, возвестив

Желанье скорой битвы. Михаил

Архангельской фанфаре повелел

Трубить; все Небо этот звук объял;

Тогда вскричали верные войска:

«Всевышнему осанна!»; вражья рать,

Не медля, столь же грозная, пошла

В атаку; битва завязалась вмиг,

Подобно буре бешеной, и вопль,

Неслыханный доселе, огласил

Все Небо; ударяя о броню,

Оружье издавало звон и лязг,

Нестройный, оглушающий раскат;

Скрипели оси медных колесниц

Неистово, и в трепет приводил

Побоища невыносимый гул.

Пронзительно свистя над головой,

Летели тучи раскалённых стрел,

Над полем битвы свод образовав

Горящий, и под куполом огня,

С напором разрушительным, войска

Сражались, друг на друга устремясь,

Неистощимой злобою кипя.

От грома содрогались Небеса;

Была б Земля уже сотворена,

Она б до центра сотряслась! Не диво!
–

Сшибались миллионные когорты

Свирепых Ангелов, из коих мог

Слабейший все стихии подчинить

И обратить в оружие своё;

Насколько ж совокупная грозней

Неисчислимых сонмов этих мощь,

Способная, стократ раздув пожар

Войны губительной, хоть не совсем

Разрушить Небо — их блаженный край

Родной, но разорить его вконец.

Однако Вечный Всемогущий Царь

Вселенной, властвующий с вышины,

Им силы поубавил. Все ж число

Сражающихся было таково,

Что армии равнялся легион,

А легиону — воин. Каждый вождь

Был воином, а воин был вождём,

И каждый знал — когда идти вперёд,

Когда остановиться и когда

Сомкнуть иль разомкнуть подвижный строй

По ходу битвы яростной. Никто

Не помышлял бежать иль отступать;

Не обличало страха ни одно

Деянье; полагался на себя

Любой, как будто лишь в его руках

Ключи победы. Славные навечно

Свершались подвиги — им счета нет,

Столь широко разбушевался бой

Многообразный: то на твёрдой почве

Рубились пешими; то на крылах

Взвивались мощных, воздух расплескав,

И весь уподоблялся он огням

Сражающимся. Битва долгий срок

Без перевеса длилась, до тех пор,