Потеряшка. Дикие земли лаори
Шрифт:
В общем на третий день я включился, когда мне попытались раздвинуть губы, наверно, чтобы оценить здоровье моих зубов. С зубами мне повезло, всегда здоровые были, от рождения, даже у зубного ни разу не был. Так как лаори военный, который изучал меня, смотрел мне на лицо, то я пнул его под колено, и когда он закричав согнулся, боднул его лбом прямо в переносицу, это его сразу же вырубило, а я в прыжке развернулся и ногой врезал другому под дых, и доработал его ударом левой рукой по скуле, когда его скрутило. В этот момент меня попытались ударить сбоку дубиной, но я сблокировал удар, ударом же правой руки по кисти нападавшего, но неудачно, вернее сблокировал удачно, дубину выбило из руки, и она прилетела мне по загривку, но вломить левой я ему все-таки сумел. А по голове дубиной прилетело ощутимо так, я аж пошатнулся. Картинка получилось эпическая, я, напротив три женщины-купчихи лаори, разодетые в пух и прах, с какими-то немыслимыми прическами из игл на голове, и массой украшений из золота, серебра и разнообразных камней на теле и одежде (не надо в меня плеваться, да, женщины Лаори, но купцы везде купцы, любят внешний блеск). Повторюсь, эпично смотрелось, рядом валялись трое воинов-лаори, и все это посередине рабского загона. Остальные сокамерники отпрянули от нас подальше, вжимаясь в стены-решетки камеры, с единственной мыслью, написанной на их лицах, оказаться где-нибудь подальше. И только желто-красный переросток-павиан, делая вид, что дремлет, внимательно наблюдал за мной. Я для себя его называл просто громилой. В этот момент в загон забежало с десяток воинов-лаори с дубинами наперевес. Ха, вот теперь весело будет, хотя и больно. Как будто я попал на очередную разборку между фирмами, так что я подобрал одну из дубин, которую выронил один из тех, кого я вырубил, и прыгнул навстречу бойцам.
Меня привязали напротив громилы, который оказался неплохим парнем, и тоже поучаствовал в потасовке. Парочка из воинов-лаори, во время атаки на меня, оказалась в зоне досягаемости его рук, и тут же поплатились за это. Краем глаза я успел заметить, что с ними стало, они словно поломались, и отлетели в другой конец загона. Тут и я влетел в толпу стражников. Хорошо так влетел, опыт был, да и они походу совсем от меня такого не ожидали. Повеселились мы с громилой хорошо, но и получили оба неслабо. Почему нас не убили не понимаю, мне кажется, что парочку их бойцов мы уложили наверняка. Хотя помяли нас изрядно. У громилы все лицо представляло из себя большой синяк, да и не только лицо. Он был весь в потеках крови, и слабо шевелил левой рукой. Представляю, как выглядел я. Всё тело не просто болело, оно выло от боли, на лице была корка от грязи и крови, но прикасаться к нему я не мог, было чудовищно больно. Губы опухли, и я не мог даже говорить, правый глаз заплыл, и не открывался. Ног я почти не чувствовал, и сидеть было больно, так как задницу мне тоже отшибли, а встать я не мог, не было сил, да и мешала цепь. Та еще картина и то еще состояние. В загоне кроме нас осталось всего двое лаори. Один совсем по виду пожилой, с седыми, черно-белыми иглами на голове, вернее бело-серыми, сам весь морщинистый и суховатый. Второй молодой с виду, с длинными, доходящими до лопаток иглами, собранными в пучок. Вообще парень был модный, с татуировками на лице и руках, на руках так до самых плеч, одет он был в безрукавку, так что все на виду. Он первый и подошел ко мне, присев на корточки напротив меня и разглядывая, словно неведомую зверушку, произнес:
– Ндола бунзо лесенга. Квасио рос? Нгала кикуйо камба.
Громила прорычал ему что-то, что я похоже уже слышал ранее. В камере еще. Меня что, спрашивали на языке громил? Интересно девки пляшут.
– Ичи. Ту сон. Рос бирра кон.
Лаори повернулся к нему и что-то пробормотал. Тут я опять отключился. Когда включился снова чувствовал себя уже лучше, да и кто-то умыл меня, и немного почистил от крови. Так, например, глаз уже открывался, и я с облегчением выдохнул, всё-таки с двумя глазами лучше. Фиговенький юмор, я понимаю, но уж что есть, тогда я думал так. Молодой лаори подошел ко мне, и что-то проговорив, ткнул меня своим пальцем в мои лицо и руки. Я так понял, что он говорит, что обработал мои раны.
– Спасибо, пробормотал я опухшими губами, - я Вам очень признателен.
Он нахмурился и опять что-то пробормотал. Со стороны напротив раздался смех громилы, ему было весело, заразе. Но я помнил, что он выступил на моей стороне, единственный из всех в загоне, поэтому постарался улыбнуться ему. Вряд-ли получилось конечно, рожа у меня та еще сейчас была, но его походу устроило, так как он тоже показал мне свой набор великолепных зубов, острых, как у акулы. Страшновато выглядит, я вам скажу, но, если честно, мне было приятно.
Тут лаори ткнул себя в грудь и сказал - Импло.
Тут уж я догадался, что он назвал своё имя, но своё я решил сократить, для удобства, и чтобы совсем уж не перевирали - Дим, представился я. Он показал на громилу и сказал - Дван. Альт Дван. И показывая на себя опять - Импло, Лаори Импло, а указав рукой на старика - лаори Свапо. Из чего я сообразил, что громилы называли себя Альтами, а разумные с иглами на голове Лаори. А Свапо, Импло и Дван, это их имена. Я же назвался еще раз
– Дим, человек Дим.
– Челвек? Рос? Бена, Рос Дим!
– словно утвердил он меня. Рос, вот странно, уже несколько раз слышу это слово в отношении меня. Ничего не напоминает? Но это же какой-то сюр, если здесь называют людей росами. Очень уж напоминает рус, или росич. Странно все это, но как хочется поверить в то, что я встречу здесь земляков. Вдруг первые люди, занесенные в этот мир, были моими предками. Бред, конечно, но, повторюсь, очень хочется в это верить. Пока же я решил считать название здесь людей росами просто совпадением.
Шороху мы своим боем видать навели немалого, так как к нам в загон несколько дней почти никто не заходил, еду кидали просто сквозь решетку, воду просовывали снизу в плоских плашках. А я учил язык, вернее сразу два, так как Импло дублировал все слова еще и на языке Альтов. Башка трещала, но выхода у меня не было, а уж замотивирован я был максимально. Поэтому запоминал. Через неделю, я уже многое понимал, по крайней мере простые слова и фразы.
Здесь также время исчисляли неделями, и месяцами, только месяцев было 24, и состояли они из трех недель каждый. Таким образом в году было 504 дня. Времен года было два. Длинное лето, и короткая осень, выражавшаяся периодом дождей. Урожай здесь снимали за лето трижды. Климат был более теплый и умеренный, резких перепадов температур не было. По крайней мере так я понял, при условии достаточного скудного словарного запаса. Прошла неделя, а нас так никто и не беспокоил, я имею ввиду меня и Двана. Странно всё это, и нравится мне все меньше и меньше. Явно что-то затевалось. Но что?
Импло учил меня хорошо, практически весь день я заучивал слова на двух языках, делая редкие перерывы на еду и сон. Дван в основном слушал его и иногда поправлял. Не болтливый он разумный, как оказалось, и я его понимал, сам такой. Когда я стал уже хоть немного разбирать то, что мне говорят, и смог сам немного формулировать слова, я спросил у Импло - почему? Лаори нахмурился, и сказал, что возвращает долг. На этой неделе купили и увели старика Свапо, жаль, хороший и добрый был старикан, пытался все время, пока был с нами, накормить своей едой Двана. Там еды то было на каждого, нам и то мало, а уж Двану. Вот он и пытался его накормить, уверяя того, что ему много не надо, стар мол уже, и этим сыт. Но Дван не купился, чем заставил меня уважать его еще больше. Мы втроем пытались разговаривать между собой, хотя и плохо понимая друг друга, но все-таки. Я вспомнил, как в прошлой жизни мы ездили в Италию, и там, по предварительной договоренности, пересеклись с однокашницей из института, которая уже давно жила в этой стране. Ее мужем был чистокровный итальянец, не говоривший совсем ни по-английски, ни по-русски, но мы как-то общались, на чудовищном пиджине, смеси из различных слов разных языков, и вот что интересно, понимали друг друга, ну как могли, конечно. Здесь тоже самое. Так я узнал, что людей здесь и вправду называли росами, (странно, да?) но встречались они редко, и никто не знал, где они обитают. Просто периодически, раз в несколько лет, они вдруг появлялись в землях лаори и альтов, как поодиночке, так и группами. Были неплохими воинами и торговцами, торговали отличным металлом, оружием, изделиями из драгоценных металлов и камней. Иногда нанимались на войну против разумных ящеров, которых здесь называли Иканфами, иногда телохранителями. Вот и все, что я узнал про свой вид. Но это уже не мало, это же совсем не мало. Живем! Тут есть мои сородичи, люди, и если брать их самоназвание, то скорее всего еще и соплеменники. А это уже совсем другой коленкор. Надежда, теперь она у меня есть в этом мире. И цель. Найти их.
Глава 5.
На трех материках этого мира, распространились и главенствовали три основных вида. На этом - Лаори, на северном западном - Альты, на южном западном - Иканфы. Вообще, про материк Иканф мало, что знали, я так понял, что там жило еще несколько видов, но уточнить мне помешало плохое знание языка. На спутнике тоже кто-то жил, но говорить об этом было скорее всего не принято, причем у всех народов, потому что, стоило мне только спросить об этом, как оба начинали бурчать и плеваться через правое плечо. Вот интересна мне живучесть некоторых примет, у нас в России тоже плюются, только через левое. Но ведь это уже частности, а вот сам процесс такой же. Интересно, не правда-ли? Еще на четвертый день хотели купить и Импло, но он что-то твердо сказал покупателям, большой тучной женщине лаори с серебристыми иголками на голове и в невероятном наряде, который просто ослеплял своей пестротой, и она ушла, отказавшись от покупки. Невероятно, да? Но так было. Потом я спросил про ее наряд, оказалось так одевались деятели искусства, и чем ярче был наряд, тем больших успехов добился их обладатель на своем поприще. Талантливая была покупательница, судя по всему. Но Импло не захотел. И она его послушала!
Еще через неделю к нам в загон зашел целый отряд воинов лаори. Отряд разделился и несколько воинов встали напротив Двана, направив на него целый лес копий, а несколько лаори, отойдя чуть вбок, натянули луки, с наложенными уже стрелами. То же самое произошло и вокруг меня. Да, видимо мы заставили себя уважать и бояться, но я все также не понимал, почему бы им нас просто не пристрелить.
Тут из-за спин воинов вышла женщина лаори и присев на корточки, прямо напротив меня, стала меня молча разглядывать. А я смотрел на нее. Господи, хорошо, что рожа у меня уже зажила, и я не выглядел так, как будто на моем лице трактор развернулся. Она была невероятно красива для своего вида. Тонкие, аристократические черты лица, глаза, как будто струящиеся голубым цветом, гибкая, сильная фигура, пропорционально сложенная. И иглы, меня удивил их цвет, я уже привык к их радужности, а тут всего один. Желтый, как на флаге, который висел на главном замке города. Кстати я рассмотрел рисунок на нем. Посередине флага был нарисован след ботинка. Просто след от обычного ботинка. Вот так вот, без всяких орлов и хищных кошек, автоматов Калашникова и мечей. Правящий род лаори этим говорил всем о том, что оставил свой неизгладимый след на всем протяжении истории государственности лаори. По преданиям, а это я уже знал, их древняя правительница, которая впервые объединила всех лаори в первое же государство, так и сказала, мы, наш род, будем править всегда, и мы оставим свой след в сердцах лаори. И оставили. Раньше это была великая империя, распространявшаяся на весь материк, и как говорят, правящий клан был утвержден на правление за свои заслуги в собирательстве земель лаори самим Фетом, сиречь Богом, но теперь, уже несколько столетий назад, она раскололась на несколько государств. И все-таки империя сохранилась на карте, хоть и в усеченном виде, но даже сейчас это было самое крупное государство лаори на всем континенте. Так вот, аристократы, представительницы и представители самых древних родов, по-видимому обладали невероятно сильными генами, и все их дети рождались с одноцветными иглами на голове. Этим они и отличались от простолюдинов, вернее простолаори. Я, когда узнал, еще подумал, что, наверняка они уничтожали своих детей, родившихся с разноцветной растительностью на голове. Ну или подбрасывали их кому-нибудь. А не рождаться такие дети не могли, все-таки конюхи с садовниками иногда такими шустрыми бывают.