Потеряшка
Шрифт:
– Это как-то с трупом утащенным связано? – понял я.
– Да, – согласился абориген. – Эти зверушки, что ты изловить пытался, жрут все подряд, а потом сами несъедобными становятся. Вот и приходится нам блюсти бизнес.
– Почему коробочки-то маленькие? – спросил я.
– Пепел там потому что, – ответил коробейник. – Ты что, правда, меня кончать не будешь?
– Наверное, стоило бы, – сказал я, как бы раздумывая. – Но я, вроде цел, а на лицо какое-то непонимание сторон. Ты что тут вообще делаешь у космопорта?
– Все-то тебе надо, – прошипел коробейник. – Помоги лучше, если не боишься и правду говоришь. Вон с другой стороны бархана баул мой валяется, там
Я притащил баул, оказавшийся очень удобным рюкзачком. Коробейник, по-прежнему придерживая двумя правыми конечностями бок, вынул двумя левыми коробку и, открыв, достал оттуда с пяток тюбиков.
– Ну ладно, турист, помоги, если уж ты совсем ненормальный, – прокряхтел коробейник. – Постараюсь все сам сделать, но если отвалюсь, вот препарат, приложи вот тут, между пластин и нажми эту панель два раза. Если не поможет, то еще два.
Коробейник отнял руки.
– Убейте меня, я сплю, – сказал коробейник, осматривая рану. – Чем это ты меня приложил?
– Знал бы я сам, – подумал я, осматривая место попадания.
В месте попадания заряда бронежилет коробейника был аккуратно срезан. Вместе с бронежилетом оказался срезан небольшой кусок чешуи на боку вместе с куском шкуры и небольшим слоем мышц. Судя по всему, ранение оказалось несильным, но весьма болезненным.
– Ты чем-то недоволен? – спросил я. – Нужны рваные дыры?
– Никогда о таком не слышал, – абориген налил на рану какой-то жидкости из одного тюбика. – От лазера была бы выжжена шкура или ровная дырка, я же видел, что ты всего-то один импульс дал. Тут же вид, как будто у меня кусок шкуры хирург срезал, да еще сверху стаб-покрытие нанес.
Жидкость, вылитая на рану вспенилась и потекла по телу. От этого действия из раны начала выступать желтая субстанция.
– Вот и потекло, – сказал коробейник. – Как есть, стаб-покрытие кто-то сделал.
Субстанция продолжала течь.
– Чего ждешь? – спросил я.
– Нужно подождать, пока размагниченная часть выйдет, иначе проблемы будут, – сказал абориген, шипя, видимо, было неприятно. – Лежи потом с распухшим боком.
– А как узнаешь, что все ненужное вышло? – продолжал я мешать ему спокойно жить.
– Кристаллизоваться начнет, – все же ответил коробейник.
Дождавшись сказанного, коробейник залил рану другой жидкостью, которая как будто смыла все следы, а потом залил довольно толстым слоем мази из следующего тюбика. Мазь, набухнув, расползлась точно по краю раны и начала оседать. Абориген облегченно пару раз вдохнул-выдохнул и прижал в указанное мне место инъектор.
– Ты в порядке? – спросил я.
– Да. Ждем немного, и можно вести меня сдавать, – проинформировал абориген.
Я сходил за его винтовкой. В принципе, оружие выглядело довольно логичным, я бы сам вполне разобрался с его применением. А Краппс, наверняка, узнал бы и как оно работает, разобрав его. Похоже, что оружие по большому счету являлось одноручным, второй упор, видимо, употреблялся для точного прицеливания. В части ружья, определенной мной, как приклад размещалась батарея с индикатором. Спуск делался, скорее всего, одной из двух утопленных в корпус панелек. В действии я его видел, так что пробовать не стал, вряд ли оно было сравнимо с «дракончиком». Коробейник наблюдал за мной. Повертев ружье, я положил его рядом с хозяином, хоть у меня еще и оставались дурные мысли.
– Ты совсем плох на голову? – спросил коробейник, указывая на свое ружье. – Я же могу попытаться уйти, рану еще раз обработать можно, и ищи потом песка в пустыне.
– Иди, – согласился я. – Я бы хотел, конечно,
– Ты меня сдавать не будешь, – сказал утвердительно, а может вопросительно коробейник.
– Куда тебя сдавать? – спросил я, добавив немного глумливо. – Я не знаю, съедобный ты или нет. Шкура опять же может быть и не ценная вовсе, да и дырявая она.
– Ага, шутник, – отозвался коробейник. – Доведешь – пальну.
– Слушай, – сказал я. – Давай закончим выпендреж, ты уже стрельнул в меня два раза, оба попал, между прочим. Я пока цел. У тебя нет подозрения, что третий и четвертый раз могут так же не возыметь действия?
– А… Значит, все же попал, – явно обрадовался коробейник. – Это хорошо. Чего ж ты жив тогда?
– Да вот люблю я это дело, – ответил я. – Пошли вон в тенек этого военного рыдвана сядем, ты же даже без скафандра, неуютно, наверное, на солнышке, особенно после ранения.
– Пошли, только не у самого корпуса, – согласился коробейник. – Там вояки охрану несут.
Мы перешли. Коробейник хлебнул какой-то жидкости из фляги, похожей на термос.
– Так ты по делу тут или так гулял? – начал я.
– В общем-то, по делу, – согласился абориген.
– Может, скажешь, вдруг поможем? – предложил я. – Тебя как звать-то?
Имя не перевелось, после второго повторения я назвал его для себя Урагас, броня все равно переведет как надо, нужно только для себя ассоциировать и задать перевод. После знакомства Урагас перешел к делу. Он пришел поговорить с местными обитателями о доставке кое-каких грузов на орбиту, Можно было бы заказать доставку прямо от места, но цена оказалась бы двойная. А тут на планетарке обычно паркуются «люди» не слишком привередливые, можно договориться. Переговорив о грузе и цене, я прикинул, что денег тут с гулькин хвост, но и работа оказалась плевой. Кроме того, денег хватило бы на топливо туда-сюда, на пару дней стоянки на орбите и еще на выпивку в баре. Это, можно сказать, было указание самого Кришны. Мне до ужаса надоело тут сидеть, а фактически оплаченные два дня будут веским аргументом даже для Шилы. Между делом ко мне пришла одна интересная мысль. Я расспросил коробейника об услышанном вчера месте с аномалией. Урагас это место знал, и хоть был там всего два раза и то волею случая, божился, что найдет его без труда. Тогда я ему предложил сделку. Я обеспечу ему доставку на орбиту по предложенной цене, а в обмен на информацию об интересующем меня месте, я обеспечу ему подъем груза с определенного им места. Единственное, я должен точно знать, что за груз будет погружен, так как с властями мне проблем не нужно и сопровождающего я не возьму, если только он в трюме не поедет.
– Да я бы и так тебе рассказал про это гиблое место, – сказал Урагас. – Обошелся ты со мной хоть и глупо, но сказочно великодушно. А на счет груза – это мясо и раковины этих, как ты сказал «моллюсков». Мы их «барханники» называем. Сопровождающий не нужен, груз специфический, если попробуешь слинять и всплыть где-нибудь, наши люди тебя найдут.
Осталось поговорить с Шилой, хоть я и не сомневался в ее согласии. Мы прогулялись к нашему кораблю и переговорили с нашей капитаншей. Согласие тут же оказалось достигнуто. Урагас сразу по карте, взятой в информационной сети, пометил место подбора груза и интересующую меня аномалию. Хоть с аномалией он был не очень уверен, обещал откорректироваться при подборе груза, когда уточнит у других очевидцев. Подбор груза мы договорились сделать через день. Груз оказался готов, но нужно было собрать его в одном месте. Урагас ушел, просто обернувшись к нам спиной и не произнеся ни слова на прощание.