Потому что нас много
Шрифт:
— И мы будем ассимилированы, — криво ухмыльнулся Оливер.
Мы усмехнулись — не потому, что нам было весело, а, скорее, от самой попытки развеселить нас.
— Давайте сразу перейдем к сути дела. Как идет создание армии? — спросил я, обводя взглядом собравшихся.
Жак заговорил первым:
— У меня двадцать дредноутов, каждый из которых несет пять ядерных бомб и обычный комплект снарядов. Я пытался создать водородные бомбы, но далеко не продвинулся. А теперь у нас нет времени.
Как только Жак умолк, в разговор вклинился Клод:
— У меня пятнадцать дредноутов,
Я посмотрел на Оливера. Он пожал плечами:
— Старина, я строю корабли как сумасшедший, но от них никакой пользы — я слишком далеко. Я отправлю то, что у меня есть; и, может, мои корабли пригодятся, когда Другие нападут на Гамму. Если предположить, что потом они отправятся туда.
Я оглядел всех и покачал головой:
— Еще бы пару лет, и у нас была бы маскировка. Ну а пока что делайте все, что в ваших силах. За день-два мы соберем совет, но ни на что, кроме моральной поддержки, не рассчитывайте.
* * *
Совет собрался в течение дня. Когда я поднялся на сцену, все разговоры смолкли — не было ни гудков клаксона, ни неодобрительных воплей. На меня смотрело море мрачных, удрученных лиц.
— Вы все в курсе ситуации. Идеи есть?
— Нельзя ли переместить павов с помощью твоего движка для астероидов?
Я посмотрел на Тора. По-моему, он так шутит.
— Прости, дружище, но нет. В теории моя система может передвинуть что угодно, но прямо сейчас объект размером с планету я не сдвину. Может, когда-нибудь…
— И это если нам плевать, что жители замерзнут до смерти на полпути, — заметил Бен, один из новой партии дредноутов.
Я кивнул.
— Верно. На поездку понадобится год-два субъективного времени, и во время полета никакого солнца у пассажиров не будет. Это совсем скверно. Пока что ситуация безвыходная. Все дойдет до рукопашной, и, к сожалению, мы к ней еще не готовы. Единственный плюс в том, что мы уже это знаем, а они — нет.
* * *
Я просмотрел отчеты. Клод отправил все свои дредноуты в систему Дельты Павлина. Улучшенные ускорители позволят им опередить Других, но лишь слегка. Стратегию придется разрабатывать, пока флот еще в пути.
На данный момент у Клода и Жака было тридцать пять дредноутов. К тому моменту, когда прибудет группа Клода, Жак, скорее всего, доведет общее число до шестидесяти — немало, но только если забыть о том, какой флот у Других: двадцать «астероидов смерти», сорок транспортов и несколько сотен «слуг» — кораблей поддержки. «Слуг» можно считать эквивалентами снарядов. Ими почти наверняка управляют компьютеры, и они в случае необходимости могут таранить врага. Уничтожить их транспортные корабли будет тяжело просто из-за их размеров, но я не думал, что они обладают большим наступательным арсеналом.
Главный неизвестный фактор — «астероиды смерти». Мы были почти уверены в том, что сможем противостоять их лучам, но не знали, какое еще оружие есть у них в запасе. Следовало предположить, что Другие предвидят
— Билл, мы посетили почти все системы, в которых побывали Другие. — Он махнул рукой в сторону звездной карты. — Они ни разу не наткнулись на что-то подобное, и, значит, никогда не получали по морде. Даже мы просто взорвали себя, но не более. Они надменные, словно борги. Для них мы даже не объекты для ассимиляции, а просто еда.
Я подумал об этом.
— По-твоему, они излишне уверены в себе. — Я ухмыльнулся. — Или, возможно, просто достаточно уверены в себе.
Гарфилд печально усмехнулся.
— Не важно. Я одно хочу сказать: возможно, плана «Б» у них нет.
67
Плохие новости
Говард Декабрь 2210 г. HIP 14101
HIP 14101, в общем, оказалась пустышкой — неплохое солнце, нормальные линии спектра, но на орбите ничего особенного. На внешней границе зоны обитаемости обосновалась планета-гигант, не оставив места для планет, похожих на Землю.
Но мне было очень интересно ее исследовать. По данным «Бобопедии», никто еще не занимался полномасштабным изучением газового гиганта. Ну да, колонизировать их сложно. Но все равно.
Адаптация беспилотников для работы в атмосфере планеты-гиганта стала постоянной головной болью. Каждый новый вариант машины проникал чуть глубже, чем предыдущие, но приблизительно треть беспилотников я терял. Но в моем распоряжении была система, богатая металлами, и все время во вселенной.
Я расслаблялся на веранде своего домика, когда вдруг услышал звоночек: пришло сообщение. Я открыл его и начал читать.
Еще одно послание от Декстера. Новости о колониях: несколько новых городов, население превысило миллион, космические заводы и так далее.
Ой.
Стефан умирает. В течение десяти лет после высадки на Вулкане была обнаружена энцефалопатия Халибертона, и она оказалась одной из немногих болезней, совместимых с живыми существами, которые прилетели с Земли. Методов ее лечения пока не существовало, и она приводила к гибели всего за полгода. Я почувствовал, что внутри у меня что-то оборвалось. Мы со Стефаном долго дружили, и он не перестал быть моим другом даже после истории с Бриджет. Но теперь я снова вспомнил, почему я называю людей «эфемерами».
Я слишком долго прохлаждался в этой системе. Прежде всего я написал Бриджет и Стефану письмо, в котором спросил, когда можно им позвонить.
А затем мне придется сделать еще несколько звонков.
* * *
Я отправил сигнал Биллу и, получив ответ, зашел к нему. Гарфилд тоже сидел там и пил кофе. На стенах в ВР не осталось свободного места — все было завешено диаграммами и пометками. Обычная, стандартная лаборатория безумного ученого.