Потому что ты мой
Шрифт:
Оставив сына наедине с энциклопедией, в надежде, что там найдется нужный раздел с птицами, Ли принимается рыскать по кухонным шкафчикам в поисках кофе. Увы, они с Грейс извели последнюю упаковку. Приходится довольствоваться травяным чаем. Ожидая, пока закипит чайник, Ли мечтает о густом, как пудинг, турецком кофе, внезапно на нее наваливается усталость, хотя еще нет и девяти утра.
Ли рассматривает профиль Мейсона и, как это часто бывает с родителями, думает о том, до чего же быстро летит время. Кажется, еще вчера он был совсем крохой. Ли вспоминает детство мальчика, тяжелое прошлое, от которого она пыталась убежать, тайны, которые она хранила. Мелькает мысль о том, как сильно ей хочется вина, аж до головокружения.
С чашкой чая Ли спускается в студию и принимается подметать волосы Грейс, затем расставляет баночки с шампунями, пока не слышит стук в заднюю дверь – Ноа приехал.
Ли с радостью бросается его встречать. Сердце начинает биться чаще всякий раз, когда она открывает дверь и здоровается с Ноа. Ли помнит его до мельчайших подробностей: темные волосы, спадающие на лоб, ровный и четкий пробор, больше похожий на шрам, тело пловца в идеально сидящей одежде, которая подчеркивает хорошо развитую мускулатуру. Гладкая оливковая кожа, источающая природный мускусный запах, такой аппетитный, что Ли просто хочется съесть его обладателя.
– Привет!
Взгляд зеленых глаз Ноа смягчается при виде девушки.
Она сглатывает, внизу живота разливается жар. Несколько дней назад Ноа задержался допоздна, и они провели за разговором несколько часов. Ли надеялась на прощальный поцелуй, но увы. С тех пор она корит себя за упущенную возможность.
Надев маску невозмутимости, она шире распахивает дверь.
– И тебе привет! Как по часам.
Ноа бросает взгляд на винтажный «Ролекс».
– Вообще-то даже на три минуты раньше.
Она делает шаг в сторону, пропуская его.
– Чая?
Ноа бросает взгляд на чайник.
– Опять завязываем с кофе?
– Да нет, просто кончился. – Ли пожимает плечами.
Ноа знает о ее бесконечной борьбе с кофеином. Когда Ли проигрывает, потчует его убойно крепким варевом, а спустя неделю уже предлагает слабый травяной отварчик, пахнущий цветочками.
– Так я и думал. – Ноа достает из сумки термос. – Как видишь, пришел подготовленным. Только понюхай… – Он сует термос Ли под нос, и она робко его отталкивает.
– Нашел чем шутить.
Ее взгляд снова падает на термос. Защитного цвета, с серебристой крышкой – где-то она недавно такой уже видела.
Проходя мимо, Ноа задевает локоть Ли, внизу ее живота простреливает молния.
Он входит в столовую, здоровается с Мейсоном и ровным рядом выкладывает учебные материалы. Глядя, как Ноа опускается на стул, Ли сгорает от томительной жажды размять ему плечи и осыпать поцелуями шею.
«Возьми себя в руки, Чемберс!»
– Ребята, у вас все в порядке? – прокашлявшись, спрашивает она.
Ноа оборачивается, на лице мелькает сексуальная улыбка.
– Все хорошо. Спасибо.
Ли наливает еще кружку чая, пытаясь подавить сексуальный голод последних недель, а затем закрывает за собой раздвижную дверь. Пройдя на цыпочках в студию, садится в кресло и, крутанувшись на нем, совсем как недавно Грейс, замирает перед зеркалом.
Какая ирония судьбы: они с Ноа выросли в Нашвилле, буквально в соседних районах, но никогда не встречались. Только после того, как Грейс их познакомила, Ли узнала, что он эрготерапевт. Это было невероятной удачей, но в то время она не могла позволить себе его услуги.
Только открыв собственную парикмахерскую и отложив достаточно денег, Ли, по совету Грейс, обратилась к Ноа за профессиональной помощью для сына. Тот любезно согласился, и теперь, видя, как хорошо идут дела у Мейсона, Ли жалеет, что не встретила Ноа много лет назад. Он так добр к мальчику и так не похож на его биологического отца, что Ли готова плакать от счастья.
Ли отгоняет мысль о настоящем отце Мейсона, как еще совсем недавно отгоняла мысль о вине.
Не сегодня.
За то, что Ноа делает Ли скидку, она бесплатно стрижет
Всякий раз, когда Ноа оказывается у Ли в кресле, она думает о том, чтобы наклониться и поцеловать его. Представляет себе во всех деталях, как именно это сделает. Воображает, что он ответит ей, притянет к себе…
Ли моргает, отгоняя грезы, и таращится на свое отражение. Из зеркала ей подмигивают усталые глаза – большие, серые, обрамленные густой бахромой черных ресниц. Пожалуй, глаза – это лучшее, что в ней есть. Элис недавно рассказывала про новую лазерную процедуру, которая помогает «прояснить и омолодить» усталый взгляд. Правда, Ли об этом пока не задумывалась – главным образом из-за нехватки денег. Но все-таки стоит лучше заботиться о себе, по крайней мере, купить хороший крем для век. Чуточка усилий не повредила бы.
Из столовой доносится голос Ноа, и Ли томно вздыхает. Все же есть надежда на большее, возможно, удастся перевести отношения на новую ступень… Можно сказать, что Ноа сам идет в руки. Всего-то и надо сказать о своих чувствах – а там будь что будет. За столько времени она уже поняла, что Мейсону с ним хорошо и уютно. Что ей терять?
Ли отворачивается от зеркала и ждет, пока плотские желания испарятся. Время закрутить роман еще будет, а пока нужно думать о главном. Ее жизнь сейчас застыла в шатком равновесии. На первом месте – Мейсон, потом борьба с зависимостью от алкоголя, а затем бизнес. Она поворачивается обратно к зеркалу. Да и многое еще нужно привести в порядок. Многое…
Стук в дверь первой клиентки вырывает Ли из задумчивости. Она поднимается, чтобы открыть.
«Существует глубоко похороненная, тщательно оберегаемая тайна».
Ли наклеивает на лицо улыбку и распахивает дверь.
«Правда, которой она не делится ни с кем».
прилагательное
1. Сделанный или совершенный в тайне от других
2. Скрываемый ото всех, кроме небольшой группы посвященных
Порой я спрашиваю себя, а действительно ли знаю людей, которые меня окружают? Их многочисленные грани, их тайны, их сложные жизни, их ложь.
Сколько секретов хранит в рукаве каждый из нас?
Мы боимся не понравиться?
Боимся, что нас осудят?
Боимся последствий?
Так и есть.
Я всегда умела хранить секреты… секреты других людей: подруг, родственников, незнакомцев, но еще лучше у меня получается их создавать.
Никто и не подозревает о моих тайнах, хотя порой мне так хочется, чтобы о них догадались.