Потрясающий мужчина
Шрифт:
– Я сейчас проверяю ее записи. В восемь вечера к ней должен был пожаловать новый клиент.
Если время смерти определено верно, у нас есть подозреваемый. – Фини позволил себе улыбнуться. – Зовут его Джон Смит.
– Еще более седая древность, чем орудие убийства. – Ева потерла ладонями лицо. – Боюсь, что Центр по преступности ничего не раскопает.
– Они очень стараются, – возразил Фини: он выгораживал старую почтенную структуру, питая к ней сентиментальные чувства.
– Напрасные потуги. Мы имеем дело с пришельцем из прошлого,
– Да уж, прямо Жюль Верн!
– Настоящее преступление в стиле девятнадцатого века, – пробормотала она, не отнимая ладоней от лица. – Старинное оружие, чрезмерная жестокость, записка от руки… Послушай, а что, если наш убийца – историк? В любом случае это человек, помешанный на прошлом. Мечтающий, чтобы все стало таким, каким было когда-то.
– Должен сказать, что об этом мечтает немало людей. Доказательство – обилие исторических фильмов и вообще мода на всякое ретро.
Ева уронила руки.
– Центр по преступности не поможет нам проникнуть ему в башку. Мы все равно должны сами ворочать мозгами. Что он вытворяет, Фини?!
Зачем ему все это?
– Как что вытворяет? Мочит шлюх с лицензией.
– Спасибо, что объяснил. Кстати, шлюхи всегда были легкой добычей. Вспомни хотя бы Джека Потрошителя. Очень опасная профессия! Несмотря на все меры безопасности, клиенты по-прежнему поднимают руку на зарегистрированных проституток, даже иногда убивают…
– Ну, убивают, положим, редко, – возразил Фини. – Иногда и какие-нибудь студенты так разойдутся, что держись! Преподавателем в наше время работать опаснее, чем шлюхой.
– Все равно они сильно рискуют. Но убийство с помощью кремневого пистолета – это просто экзотика. Слишком дорого, слишком хлопотно раздобыть. А секс, между прочим, перестал быть такой сильной мотивацией, как раньше: наоборот, слишком дешево и легкодоступно. Мы пользуемся новыми методами расследования и имеем дело с новыми мотивами преступлений. Но если все это отбросить, то суть остается неизменной: люди по-прежнему, как и сотни лет назад, убивают друг друга. Продолжай раскопки, Фини. А мне надо кое-кого допросить.
– Тебе надо поспать, детка.
– Пускай он спит! – процедила Ева. – Этот мерзавец!
Встряхнувшись, она повернулась к телефону: пришло время связаться с родителями убитой.
До роскошного офиса Рорка в центре города Ева добралась к концу рабочего дня. Из головы у нее не выходил разговор с рыдающими родителями убитой девчонки – их единственной дочери.
Потом она еще долго таращилась в монитор – до тех пор, пока у нее все не поплыло перед глазами.
Беседа с владельцем дома, где снимала квартиру Лола, тоже была в своем роде приключением. Он успел прийти в себя и битых полчаса сетовал на нежелательную огласку и на то, что теперь ему не избежать больших убытков.
Вот и все сочувствие к убиенной!
Нью-йоркская штаб-квартира «Рорк индастриз» оправдала Евины ожидания: сто пятьдесят этажей, ввинтившиеся в небо
Здание раскинулось на целый квартал. Внизу располагались целых три фешенебельных ресторана, бутик с заоблачными ценами, россыпь магазинчиков и даже кинотеатр.
Пол в холле был выложен огромными белыми плитами, сияющими, как лунные диски. Стеклянные сферы лифтов бесшумно сновали вверх и вниз, люди бегали вокруг, как муравьи, бесплотные голоса призывали посетить местные достопримечательности и информировали о расположении офисов. Для предпочитающих прогуливаться самостоятельно в холле действовало больше дюжины движущихся схем. Ева подошла к служащей за стеклянной стойкой и коротко поинтересовалась, как ей найти Рорка.
– Прошу прощения. – Манерный голос служащей, очевидно, должен был действовать успокаивающе, однако Еву он только еще больше взвинтил. Данная информация не предоставляется.
– Мне нужен Рорк! – повторила Ева и сунула ей под нос свое удостоверение.
Служащая долго изучала удостоверение, потом подняла телефонную трубку и сказала несколько слов.
– Следуйте в восточное крыло, лейтенант Даллас. Вас встретят.
– Так-то лучше!
Ева прошла по коридору и очутилась в беломраморном зале. Ее ждала молодая женщина в ярко-красном костюме, с волосами одного цвета с мраморными стенами.
– Прошу пройти со мной, лейтенант.
Женщина сунула в прорезь тонкую карточку, стена отъехала, и они вошли в отдельный лифт.
Ева не удивилась, когда ее провожатая нажала на кнопку последнего этажа: было бы странно, если бы Рорк довольствовался чем-то, кроме самой верхушки.
Провожатая молчала. От нее пахло восхитительными духами, и вся она, от носков туфель до прически, из которой не выбивалось ни единого волоска, представляла собой олицетворение аккуратности и деловитости. Ева втайне восхищалась женщинами, способными без всяких усилий сохранять подобную подтянутость. Ее собственная кожаная куртка выглядела при таком соседстве еще более потертой, а прическа и вовсе не выдерживала критики. Видимо, надо будет все-таки раскошелиться на парикмахера: собственными усилиями невозможно достичь сколько-нибудь приемлемого результата.
Как только Ева приняла это радикальное решение о судьбе своих волос, двери разъехались, и они вышли в застеленный белым ковром холл размером с дом. Украшением холла служила пышная растительность – не искусственная, а натуральная: фикусы и пальмы цвели среди зимы в нарушение всех законов природы. Клумба, усыпанная розовыми и алыми цветами, источала головокружительный аромат. Посреди сада располагалась беседка с розовато-лиловыми диванами, блестящими деревянными столиками и бронзовыми торшерами с разноцветными абажурами.