Потускневшая жемчужина 6
Шрифт:
Словно в подтверждение его мыслей, пассажир споткнулся на ровном месте, неловко заплёл ноги, и если бы не помощь лейтенанта Ханны, лететь бы ему вдоль по коридору вместе со своей ручной кладью. Стопка разноцветных пакетиков и каких-то плоских коробочек пёстрой волной хлынула на палубу. Растопыренными пальцами Теренс принялся их ловить, но удержать смог только одну коробочку, в которую вцепился так, будто она была самым главным сокровищем в жизни. Больше в этот момент пассажира не интересовало ничего, включая то, что от падения его удерживало только вмешательство Ханны.
Лейтенант бросила тоскливый взгляд в сторону камеры наблюдения, слегка приподняла за плечи щуплого специалиста и поставила на место, придав его туловищу более устойчивое положение.
– Я знал, кому поручить шефство над этим гражданским, - шутливым тоном произнёс Ллойд, удостоверившись в том, что канал связи открыт, и Ханна всё это услышит.
– Ты смогла бы поднять даже Шалтая-Болтая.
– Спасибо за доверие, сэр, - ответила лейтенант, воспользовавшись ментальным коммуникатором.
– Польщена. Где прикажете выгрузить этот... балласт?
– Пассажира принять, как самого дорогого гостя, разместить там, где он захочет. Выполнять все его пожелания, даже если они будут высказаны в неявной форме. Задание понятно?
– Так точно, сэр! Накормить, напоить, утереть слюнки, уложить в постельку. Если понадобится, согреть, как любимое чадо.
– Не хочешь возиться с ним сама, тогда найди другую няньку. Кандидатуры есть на примете?
– ...так точно.
– лейтенант ответила не сразу, но достаточно уверенно.
– Вечером доложить обо всём мне, не упуская никаких подробностей.
– Есть, сэр!
– отрапортовала Ханна, помогая собирать рассыпавшиеся вещи.
Явно смущённый Теренс тряс головой, его губы шевелились, но Ллойд не стал прослушивать разговор, решив проверить собственные догадки насчёт дальнейших планов пассажира. Выражение "принять, как дорогого гостя", лейтенант истолковала соответствующим реалиям корабля образом, поэтому повела своего подопечного в сторону реабилитационного центра. У Теренса раскрылись от изумления глаза, когда он увидел ряды небольших аккуратных домиков посреди яблоневого сада. Деревья уже почти отцвели, что немного подпортило живописный пейзаж, но никоим образом не сказалось на очаровании этого чудесного места. Пассажир потрогал рукой траву, отшатнулся от пролетавшего мимо шмеля, затем что-то спросил у Ханны.
Лейтенант удивлённо нахмурила брови, отрицательно покачала головой, указав рукой на один из домиков, предложила пройти в ту сторону. Теренс не сдвинулся с места, снова о чём-то спросил и после непродолжительного обсуждения решительно направился к выходу.
"Жаль, что с самим собой нельзя заключать пари, - подумал Ллойд.
– Можно только просчитывать вероятности наступления того или иного события, да и то... Безошибочность - это так скучно. Вот и сейчас, сделав предположение о том, где захочет разместиться господин программист, я вряд ли промахнусь"...
– Если бы ты родилась мальчиком, Ханна, тебя следовало бы назвать Моисеем.
– Простите, сэр, не поняла...
– Жил несколько тысячелетий тому назад один персонаж, который сорок лет водил по пустыне целую толпу людей, подыскивая им подходящую среду обитания. Вот и ты уже полчаса как водишь нашего пассажира по кораблю.
– Я так и не поняла, что ему нужно. Теренс не отвечает на мои вопросы, зато в каждом помещении, куда мы заходим, втягивает носом воздух, будто к чему-то принюхивается.
– Думаю, что тебе, как и тому Моисею, требуется откровение свыше. Покажи ему одно из неиспользуемых помещений в районе грузовой палубы "А". Там два смежных отсека примерно равного объёма.
– Это нежилые помещения, сэр. Уровень комфорта не более четырёх, по десятибалльной шкале. Там даже стены без облицовочных панелей.
– Ему понравится. Ты поймёшь это в тот момент, когда он попросит доставить туда же свой багаж. Сейчас у меня есть другие дела. Увидимся вечером.
Свой вечерний доклад Ханна начала со слов:
– Вы оказались совершенно правы, сэр. Пассажир пришёл в восторг от этого помещения. Он попросил только изменить схему подачи электроэнергии, а в остальном его всё устроило.
– У него ещё были какие-либо пожелания?
– Ко мне - нет. Чтобы помочь ему обустроиться на новом месте, я послала туда Сью.
– Сью?
– переспросил Ллойд.
– Пленница регенерационной камеры снова на свободе? Я уже и забыл, когда видел её в последний раз. Наша Сью, будто бабочка-однодневка, которая большую часть своей жизни проводит в тесном коконе и распускает крылышки только на короткое время.
– Нет ничего плохого в том, что женщина следит за своей внешностью.
– недовольно поджав губы, заметила Ханна.
– Тем более что для этих целей переоборудована камера устаревшей модели. Её можно было бы использовать эффективнее, если бы в штатном расписании корабля были соответствующие специалисты узкого профиля. Например, дерматолог-геронтолог.
– Я подумаю над этим.
– улыбнулся Ллойд.
– Какой нынче образ выбрала для себя Сью? А то буду проходить мимо и не узнаю.
– Озорная девочка-подросток в стиле старого японского анимэ.
– Когда Сью покидает регенерационную камеру, то она всегда озорная. Особенно, если ей подвернётся кто-нибудь свеженький, на вроде нашего пассажира. Надеюсь, ему никто не насплетничает, каков на самом деле возраст девочки-подростка. Итак, что может сказать Сью по поводу Теренса?
– Немного. Принял он её весьма холодно. Бедняжка Сью даже испугалась, решив, что с ней что-то не так.
– Взглянув на Теренса, я подумал, что его должны интересовать женщины постарше.
– Мне он тоже показался немного инфантильным, - согласилась Ханна.
– А может быть, Сью перестаралась в стремлении эффектно себя подать. Она сказала, что первым делом пассажир спросил, почему на нашем, формально гражданском судне, существуют воинские звания и порядки, как на военном флоте.