Поведай нам, тьма
Шрифт:
Медленно отклоняясь назад, пока ее плечо не коснулось верхушки его колена, она потянула его правую ногу и выпрямила ее. Затем положила правую ладонь на гранит рядом с его бедром.
— Вот и все, — сказала она. — Сделать что-нибудь еще? Наложить шину?
— Из чего?
— Ну, не знаю. Из моих туфель? Можно было бы использовать твой ремень…
— Нет, не стоит. И так хорошо. Это не имеет значения, я ведь не буду на нее опираться. А тебе лучше вернуться назад на тропу, пока еще хоть что-нибудь видно.
Кори
Она понимала, что надо побыстрее взбираться вверх.
Но уходить не хотелось.
«Если я останусь, — подумала она, — возможно, удастся развернуться и лечь ничком на него. Но если кто-нибудь из нас станет ночью ворочаться…» Нет, об этом не могло быть и речи. Не говоря уже о большой вероятности падения, на его сломанную ногу навалится лишний вес. А еще холод. Им обоим нужны спальные мешки, и она с самого начала хотела спустить ему один. Без этого не обойтись.
— Я могу еще что-нибудь сделать для тебя? — спросила она.
— Учитывая наши позы, очень многое. Но ты, вероятно, упадешь, когда попытаешься расстегнуть мою ширинку.
— Вероятно.
— Меня все это время так и подмывает предпринять что-нибудь со своей стороны.
— Ради меня?
— Тебя уже не нужно отвлекать. — Его руки скользнули по тыльной поверхности ее ног и нежно стиснули ее ягодицы через толстые тренировочные брюки. Она ожидала, что между ногами у нее поднимется его голова, собиралась почувствовать его губы. Но его голова осталась лежать. — Тебе лучше идти, — промолвил он.
— Легче сказать, чем сделать.
— А ты не могла бы поставить ступни туда, где сейчас находятся твои колени, и встать?
— Можно попробовать.
— Придерживайся за мое колено и свою веревку.
— Ладно. Проклятье!
— Что?
— Я не хочу покидать тебя.
— Ты должна это сделать.
— Я знаю.
— Ступай, Мария, мой бобрик. Ты пойдешь, и я пойду с тобой. Мы пойдем вместе.
— Прекрати.
— А? Тебе не нравится, как я подражаю Куперу?
— Роберт Джордан погиб.
— А со мной все будет в порядке. Мне действительно станет лучше, как только ты вернешься туда, где должна находиться.
— Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю. — И он легонько шлепнул ее по попке. — Мы поженимся еще до того, как снимут гипс с моей ноги. А сейчас иди, ладно?
— Ладно.
Кори высоко подняла руку, схватила веревку и натянула ее. Не особенно доверяя ей, стараясь только удерживать равновесие с ее помощью, она оттолкнулась от поднятого колена Чеда и стала поднимать свое правое, пока подушечка ступни не нашла место на карнизе. Затем повторила эту операцию с левой ногой.
После этого начала приподниматься.
С большой неохотой Кори отпустила колено Чеда
Ощущение было такое, словно она нависла над Чедом.
Казалось, его лицо было далеко внизу. Он смотрел на нее серьезно и озабоченно.
— Я сейчас спущу тебе спальный мешок, — сказала она.
— Спи крепко, ладно?
— И ты тоже. Не возражаешь, если я наступлю на тебя?
— Буду только рад.
Развернувшись на левой пятке в сторону горы, Кори оперлась правой ногой Чеду на плечо, но только на один миг. Затем подняла ее вверх, поставила в расселину и начала взбираться.
Глава 32
Говард завалился на заднее сиденье автомобиля со вздохом облегчения. Удивительно приятно было разгрузить натруженные и натертые ноги и наконец-то усесться, к тому же на мягкие подушки, а не на бревно, землю или камень.
Рядом опустилась Анжела. Как только захлопнулась дверца, Говард положил руку ей на плечо.
— Я уже не надеялся, что мы дойдем.
— Да, приятной прогулкой это не назовешь.
— Но, кажется, длилась она не так уж долго.
От озера к машине дорога в основном шла под гору, и по залитым лунным светом петлям серпантина путников подгоняла сила тяжести. Говарду казалось, что его кто-то толкает в спину, отчего приходилось делать более широкие и быстрые шаги, чем хотелось. И все время надо было удерживать себя, чтобы стремительно не понестись по тропе и, чего доброго, не сорваться в пропасть. Это торможение крайне пагубно сказалось на физическом состоянии: пальцы ног буквально расплющивались о носки ботинок, бедренные мышцы превратились в какой-то вялый дрожащий студень.
Говард понимал, что спуск был еще тяжелее для тех, у кого за спиной подпрыгивал рюкзак. Несколько раз он предлагал Анжеле понести ее рюкзак, но всякий раз его предложение вежливо отклонялось. Зная, что в нем находится, Говард неизменно чувствовал огромное облегчение. Несмотря на то, что скелет принадлежал матери Анжелы, от одного воспоминания о нем ползли мурашки по спине. Но из-за того, что он шел налегке, Говард чувствовал угрызения совести. Он предлагал отдать ему рюкзак и Лане, но та лишь поблагодарила его и сказала: «Все нормально».
Естественно, Кит и Глен не преминули предложить ему поднести их рюкзаки. Но муки совести были не настолько острыми, так что Говард со смехом посоветовал им прибавить шагу.
Эти двое действительно сбежали последний отрезок тропы к подножию горы. Так-то им нужна была помощь. Конечно, к тому времени они, видимо, настолько утомились, что не захотели больше утруждать себя сопротивлением силе тяжести.
— Ты никогда не замечал, — спросила Анжела, — что, когда откуда-нибудь возвращаешься, это всегда кажется быстрее?