Повелитель драконов

Функе Корнелия

Солнце медленно поднималось на затянутое облаками небо. Между гор лежал густой туман. Его белые клубы скрывали от глаз все: цветы, озеро и Крапивника. Если он все еще был там. Лола попробовала варево, булькавшее в ее кастрюльке, облизнула мордочку и стала помешивать дальше.

— Да присядь ты наконец, гуммификус! Они придут, в сотый раз тебе говорю. Самое позднее, когда стемнеет. Я правда не понимаю, что ты так ноешь. У нас тут есть все, что нужно, — еда, теплое питье. У меня даже спальные мешки есть. Два, что очень удачно.

— Но я беспокоюсь! —

жаловался Мухоножка. — Кто знает, какие они, эти другие драконы. Может быть, как раз такие, как в старых сказках. Может быть, они пожирают человеческих детенышей!

Крыса хихикнула:

— Ну, знаешь! Я тебя уверяю, мальчик сумеет сам о себе позаботиться. А если и нет, так на то с ним рядом Лунг. Не говоря уж о мохноголовой кобольдихе.

Мухоножка вздохнул и снова стал вглядываться в туман внизу.

— А что, все гемелькусы такие, как ты? — поинтересовалась Лола.

— Что? — переспросил Мухоножка, не поворачивая головы.

— Ну, вечно все видят в мрачном свете, — Лола зачерпнула из кастрюльки ложку супа и осторожно отхлебнула. — Черт! — выругалась она. — Опять пересолила, — вдруг она задрала острую мордочку и принюхалась. Уши у нее затрепетали. Мухоножка испуганно посмотрел на нее.

— Есть будешь? — спросила Лола неестественно громко и незаметно показала лапой назад. Там стоял ее самолет. Между колесами, под которые для надежности было подложено несколько крупных камней, что-то шевелилось. У Мухоножки перехватило дыхание.

— Есть? — выдавил он наконец. — А, конечно, с удовольствием, — и незаметно сделал шаг к самолету.

— Отлично, — сказала Лола, вставая. — Тогда я достану еще тарелку, — и вдруг одним прыжком оказалась между колесами и схватила чью-то толстую ногу. Мухоножка бросился ей на помощь, и вдвоем они вытащили из-под самолета упирающегося гнома.

— Галькобород! — воскликнул Мухоножка испуганно. — Опять этот горный гном!

Галькобород не обращал на него внимания. Он кусался, лягался, бил кулаками во все стороны и чуть не столкнул Лолу с горы. Горные гномы намного сильнее, чем крысы или бледные, тощие гомункулусы. Но в ту минуту, когда Галькобород сильным рывком высвободился из мертвой хватки Лолы, Мухоножка сбил шляпу у него с головы.

Гном мгновенно притих. Он зажмурился, отшатнулся от обрыва, охнул и опустился на землю. Мухоножка успел подхватить шляпу прежде, чем она укатилась по склону вниз, и надел на голову. Она закрывала ему лицо до самого носа, и все же совсем ему не мешала. Даже наоборот. Он подошел к самому краю обрыва, так что носки башмаков висели над пропастью — и ему нисколько не было страшно.

— Удивительно! — пробормотал он, повернулся и сдвинул шляпу назад так, чтобы поля не мешали ему видеть. Горы вдруг преобразились. Они сияли и переливались тысячью красок. Мухоножка, дивясь, озирался по сторонам.

— Эй, гемиклус, помоги-ка! — Лола вытащила из багажника длинную веревку. — Надо его связать, пока он не сбежал обратно к хозяину. Ты молодец, что сообразил сбить с него шляпу. Я уж и забыла про все эти дела.

— Здравствуй,

Галькобород! — сказал Мухоножка, садясь гному на живот, пока Лола связывала пленника. — Ты, однако, старательный шпион. Я не был таким старательным во все триста лет, что прослужил хозяину.

— Предатель! — взревел гном и плюнул в грудь Мухоножке. — Отдай мою шляпу!

Мухоножка только плечами пожал:

— Ну уж нет! С какой бы стати? — он нагнулся к гному:

— Я знаю, чего ради ты так усердно работаешь на хозяина. Тебя ослепляет золото его чешуи. Но как же ты хочешь его получить, чтобы он тебя при этом не сожрал? Надеешься оторвать что-нибудь, когда он уснет? Я тебе не советую. Ты ведь знаешь, как ему дорога каждая пластина. Или ты забыл, что из-за одного такого кусочка он готов был сожрать профессора? Как ты думаешь, — он еще ближе наклонился к гному, — хозяин боится, что кто-нибудь узнает состав его панциря? А может быть, он еще больше боится, как бы кто-нибудь не проведал, что находится в той шкатулке, которую он называет своим сердцем?

Галькобород злобно сжал зубы, глядя на огонь.

— Что будем с ним делать? — спросила Лола. — У тебя есть идеи, гампиколос?

— Прихватим с собой, что еще с ним сделаешь? — раздался голос позади них. Лола с Мухоножкой подскочили от испуга. Но это была Серношерстка, внезапно оказавшаяся у скалы. За ее спиной ухмылялся Бурр-бурр-чан.

— Как вы здесь оказались? — воскликнул Мухоножка. — Вы нашли драконью пещеру?

— Нашли, — ответила Серношерстка. — А вы, я смотрю, поймали маленького шпиона. Недурно. Вы только представьте, — она откусила от сморщенного гриба, который держала в руке, — мы нашли по пути сюда пару старых грибных грядок, еще с тех времен, когда здесь жили дубидаи. Гора вся изрешечена их ходами, — она облизнулась и насмешливо взглянула на Мухоножку. — А у тебя никак новая шляпа, кроха?

Гомункулус постучал пальцами по полям.

— Потрясающая шляпа! — ответил он.

— Потрясающе было, как вы морочили Крапивника! — сказал Бурр-бурр-чан. — Груздь и опенок, это было здорово! А теперь вы еще и шпиона поймали.

Лола польщенно пригладила уши.

— Пустяки, — сказала она.

— Что ж, от таких пустяков я бы не отказался, — сказал Бурр-бурр-чан, бросая взгляд вниз, в долину. Туман постепенно рассеивался. Черные птицы носились в его белых клубах. Множество черных птиц. Целые тучи их то появлялись, то снова скрывались в тумане.

— Странно, — пробормотал кобольд. — Таких черных птиц я никогда не видел. Откуда они тут взялись?

— Вороны! — прорычала Серношерстка. — Я так и думала, что они от нас не отстанут.

— Он всех их созвал сюда! — простонал Мухоножка, прячась за ее ногу. — Мы пропали! Они просто склюнут нас со скал!

— Что ты несешь? — крыса встала рядом с ним и присвистнула так громко, что Мухоножка вздрогнул. — И правда! Целая прорва воронов! Дядюшка рассказывал мне, что среди них встречаются пренеприятные экземпляры. Это как раз те самые?