Повелитель миражей
Шрифт:
Глаза закрыты, руки мягко скользят по шершавой поверхности дерева. Небольшой поворот тела, и вот он результат – небольшой холмик уже не впивается в спину, и можно продолжать валяться на недосягаемой для Тани высоте. Словом, мы поссорились, если так можно назвать разъяренную фурию, что чуть не убила вашего покорного слугу. На самом деле прямым текстом – чуть не убила, перешагнув ту планку, за которой мой доспех духа уже не мог защитить тело от атакующих техник. Спасся чудом, буквально наорав на стихию и заставив-таки ее закинуть мое тело высоко-высоко. Лес проявил мужскую солидарность и не стал меня жрать, а
Надо сказать, я проявил тактическую недальновидность, ляпнув все открытым текстом. Девушка и без того на меня была зла, так что из огня недовольства возгорелся настоящий пожар ненависти. Столько про себя я услышал: что и гад, и сволочь, и вор, и наверняка еще и ее продам, и могу отправляться к своим трем девкам (?) с карьерой и старостью, что она меня ненавидит, и вообще…
– Спускайся, скотина! – Яростный вопль слегка поколебал листву.
Однако даже не охрипла. Явно какая-то магия. В общем, спать мне сегодня на гостеприимной толстой ветви дерева.
Как ей объяснить, что есть вещи подороже артефактов – под названием жизнь, свобода и здоровье? Я вот попытался, на что получил вполне доходчивое объяснение – плевала она на мою жизнь и свободу, ее-то никто не тронет. Логично, девушка она не простая, вне зависимости от личины. Авиновы так вообще на слуху даже тут, в Стране восходящего солнца. Выходит, я действительно купил себе нечто, вовсе ей не нужное, но за ее же деньги. Но самое интересное – почему она все еще поджидает меня под деревом, а не пойдет к директору отменять сделку? Всего одна фраза, договор обнулится, все останутся при своих. Да и меня Таня накажет очень добротно – все-таки лжецов тут не любят. Тем не менее она никуда не идет, а желает украсить мое тело гербарием, несовместимым с жизнью. Не понимает, как можно поступить? Вряд ли, особа довольно циничная, как бы я к ней ни относился. Вспомнить хотя бы ее речь о любящих девушках, которых я бросаю и обрекаю на вечные мучения совести по погибшей любви. А я, значит, сидел и собирал ушами тонны лапши о неземной любви и долге. Где они, эти подруги жизни, где хоть весточка от них? Новый телефон они узнали первыми – но… глухо; просто вычеркнули меня из жизни. Зато я согласился помогать Тане, как уж тут не отметить практичность юной особы. Да, я проявил слабость – ухватился за мираж якобы решения всех-всех проблем, лишь бы отсрочить тяжелый выбор, признаю.
Так что же она буйствует? Кто их разберет, этих дам. Словно инопланетяне. Тело нашло-таки удобную позу, прижалось поплотнее к коре и расслабилось. Под шепот листвы пришла легкая дремота, а там и короткий сон, разрушенный знакомым голосом директора.
– Хозяева, есть кто? – Громкий голос почти полностью поглотился массивной кроной, но разум все-таки уловил фразу и заставил организм пробудиться.
Тело соскользнуло со ствола вниз и легко спрыгнуло на поверхность. Директор оказался за порогом. Прежний, утренний, наряд из черного кимоно дополняла пустая плетеная корзина.
– Добрый день, Кояма-доно, – я низко поклонился, – чем могу быть полезен? Небольшая экскурсия? – Я не оставлял надежду договориться с Таней, пусть даже придется влезть перед ней в долги, потому не стал рассказывать директору о нашем конфликте. Плохие новости сообщить всегда успею.
– Не утруждай себя, – Кенто прошел мимо меня внутрь, – мы с ним старые
Сотни стеблей, веточек моментально выстрелили в сторону сухой фигуры старика, чтобы замереть в каких-то сантиметрах от нее. Лес, словно дождь над ярким пламенем, шипел шелестом листьев, но был не в силах не то что затушить – не смел и притронуться. Да и мне стало как-то не по себе: от Коямы во все стороны расходилось дремучее ощущение хищника, силы, власти, мощи, способной сломить любую волю – и людскую, и даже огромного лесного монстра, притаившегося под крышей клубного корпуса.
– Мы с ним договоримся, – удовлетворенно произнес Кенто и протянул вперед руку ладонью вверх.
Тут же по Лесу прошла волна, а еще через пару секунд на ладонь директора упал спелый фрукт необычной раскраски – вроде яблоко, но какое-то лиловое.
– Лес – это не полигон для войны, и даже не рубеж обороны, – лекторским тоном произнес старик, – Лес – это вечный процесс созидания, а не уничтожения, – и с довольным видом переложил этот и еще десяток принесенных Лесом плодов в корзину.
– А яблоки, они особенные? – решился спросить я.
– Смотря кто будет готовить, – подмигнул он в ответ, – в руках моей невестки – выйдет настоящее чудо. Кстати, видел твою подругу.
– И что она? – По спине прокатилась неприятная волна холода. Все-таки пошла к директору…
– Минуты две назад вышла из школы с двумя большими сумками и пешком отправилась в сторону центра, – нейтрально ответил Кенто.
– Если вы позволите?.. – Я уловил согласие во взгляде и с места набрал бешеную скорость, в надежде догнать Таню и остановить.
И плевать, собственно, на разлуку, дело совсем в другом. Я не верю, что весть о покровительстве распространится моментально, а значит, дома вполне могут ждать недовольные и очень обиженные родичи покалеченного парня. Для них Таня – идеальная мишень, чтобы сделать мне больно.
Артур довольно смотрел на пятиэтажное здание из окна «Лэндкрузера». Вот и конечная точка миссии. Парень взглянул на листок с номером квартиры и передал его одному из бойцов.
– Пятый этаж, дверь справа, – напомнил он подчиненному, – рацию не выключай.
– Так точно, – буркнул тот и вышел из машины.
Бойцы не совсем понимали, зачем за одним пацаном отправлять целую армию, вот и получился в итоге компромисс – поехала машина с тремя «ветеранами», координатором, да и «мастера» до кучи прихватили – вернее, он сам полез в машину. Вот уж кого брать Артуру не хотелось – вдруг его заклинит? Но и спорить было себе дороже. Остальные ждали в чартере, втихую от начальства попивая водочку, посчитав миссию завершенной. Вот засранцы! Ну ничего, он-то не поленится обрисовать их в отчете в самой «лучшей» стороны. «Правда, ничего им не будет», – сам себе ответил координатор и уныло вздохнул.
– Первый, прием, – проскрипела рация, – первый…
– Не бурчи, куда я денусь, – зевнул Икеда Хей, закидывая ногу на кресло, – обрадуй меня.
– Подъехала машина, внутри четверо, еще один зашел в подъезд; как понял, прием, – доложили по связи.
– Скучаю дальше, – вздохнул Хей, – парня не видно?
– Вышел из школы несколько минут назад, скоро будет.
– Ну вот и отлично, – расправил плечи каратель рода, – иначе я скоро врасту в его диван.
– Халявщик, – недовольно буркнули на том конце, – а мы в фургоне потеем. Ладно, конец связи.