Повелитель теней. Том 1
Шрифт:
— Разрешает поединки на тренировочном полигоне, — закончил я и вздохнул. — Какая горькая ирония, мда.
— Как она?
— Всё хорошо, — я погладил Машу по спине. — Руку пришьют, раны исцелят, через неделю будет как новенькая. А завтра утром сможем её навестить.
— Зачем она это сделала? — вдруг спросил Егор.
— Потому что захотела, — я пожал плечами.
— Но зачем причинять вред без причины? — он почесал свой третий подбородок и сказал: — Сложно. Почти как физика, только сложнее.
Дверь отворилась, и на
— Кажется, мне нужно кое-что вам разъяснить на пальцах. Я-то думал, что романовцы, которые учатся в стенах Академии не первый год, — это уже взрослые люди и всё понимают, но, видимо, ошибался, — он пристально посмотрел на старшекурсников, отчего те как-то резко сжались и уменьшились в размерах. — Вы думаете, самое страшное, что может произойти с вам в стенах Академии, — это отчисление? Каждый ваш прокол записывается в личное дело. Все ваши глупости и ошибки навсегда останутся с вами. Конечно, по Уставу Аннову не отчислить, но…
Тренер оглядел всех студентов, улыбнулся и продолжил:
— Но следующий год станет для неё настоящим адом, за это я лично ручаюсь. Какой из неё выйдет командир, если она готова прикончить другого студента только из-за своей тупости и злости? А какой из неё выйдет подчинённый, если она не может выполнить приказ преподавателя? Все мы знаем ответ на этот вопрос, — он выдержал многозначительную паузу. — Поэтому весь выпускной год она будет драить туалеты. Это будет её личный учебный план.
— Бред, — фыркнул шрамированный. — Можно просто отчислиться.
— Если Аннова отчислится, то покинет Академию с волчьим билетом. В военные учебные заведения и структуры её больше не примут. В принципе, теперь она едва ли поднимется выше рядового ликвидатора Трещин, — Владимир равнодушно пожал плечами. — Но если Аннова будет мыть туалеты качественно, у неё по крайней мере будет шанс остаться на второй год и закончить обучение.
— То, что не уточняется в Уставе, решают преподаватели? — усмехнулся я.
— Верно.
— Беззаконие! — возмутился шрамированный, но моментально заткнулся, напоровшись на острый взгляд Владимира.
— Продолжаем спарринги, — велел тот и назвал две следующие фамилии: — Стахович! Железняк!
Сын императора выстоял поединок с достоинством — победить ему не удалось, но истерику он не устроил, своим отцом никому не угрожал и привилегий не выторговывал. Даже продержался минуты две и дал отпор. Следом за ним в центр тренировочного полигона вышел Андрей, а потом и его сестричка — по очереди, конечно. Старшаки вынесли их быстро и эффективно, и пятнадцати секунд не прошло — всё-таки гонору в белобрысых было намного больше, чем мозгов и таланта.
Мария и Егор тоже проиграли, но держались молодцами. Лишь когда они оба сели рядом со мной, я выдохнул с облегчением — обошлось без серьёзных травм. За следующими боями я не следил — незаметно для себя задремал и бегал во сне за бабочками.
Вернулся в реальность, только когда Владимир назвал мою фамилию:
— Ломоносов! Соколов!
Моим противником был шрамированный. От него исходили волны злости, раздражения и беспокойства. Он встал в боевую стойку и выставил перед собой кулаки, только вот я никуда не спешил — начал лениво разминаться. Моё пренебрежение его выбесило.
— Я должен сражаться с этим слабаком? — спросил он. — Даже его безрукая подружка была сильнее. Она хотя бы пыталась драться, а это тупо прикидывается дураком.
— Ты тоже хочешь драить туалеты? — уточнил Владимир, и шрамированный заткнулся.
Он не пытался нарушать правила — использовал магию первого уровня, но спектр навыков у него был широк. Он тоже был стихийником, как и Аннова, только владел не водой, а огнём. Чтобы не выдать свои способности, я не использовал Тени, поэтому выстроил оборону на энергетических волнах и нитях. Все мои чувства обострились — я улавливал, с какой стороны и с какой скоростью в меня летят фаерболы или огненные иглы, и… просто уворачивался. Если шрамированный пытался сблизиться, я отходил.
Прошло пять минут, а шрамированный ни разу меня не достал. Я же ни разу его не атаковал.
— Да вы это видите?! — заорал он, тыча в меня пальцем и брызжа слюной. — Он не дерётся! Этот трус бегает от меня по всему полигону! Почему вы ему не скажете?!
— Ты три года отучился в Академии и не можешь поймать первокурсника? — рассмеялся я. — Может, сдашься?
С рёвом дикого бизона шрамированный побежал на меня, низко опустив голову, — он полностью открылся, уверенный, что и в этот раз я попытаюсь избежать прямого столкновения. Как бы не так. Я напитал энергией мышцы, сделал шаг в сторону, поднырнул под его руку и, крепко обхватив за пояс, опрокинул его прогибом. С громким стуком он ударился лопатками о землю.
— Победитель — Ломоносов! — объявил тренер. — Все свободны! Свои рекомендации по формированию групп я передам Алине Юрьевне.
Постепенно все покинули тренировочный полигон. Я задержался и подошёл к Владимиру.
— Чего тебе, Ломоносов? — бросил он через плечо.
— Хотел кое о чём попросить, — произнёс я ровным голосом. — По поводу рекомендаций.
— Решу без умников, — отрезал Владимир.
— Конечно. Я просто хотел напомнить, что Кристине будет нужна поддержка друзей.
— Погоди, — он с лёгким интересом обернулся. — Ты меня пытаешься шантажировать?
— Скорее, надавить на совесть, — я милейшим образом улыбнулся. На самом деле я ступил на зыбкую почву, но от Владимира всё время после происшествия с Кристиной исходило настолько отчётливое чувство вины, что я решил рискнуть. — Вы могли остановить Аннову сразу. Было очевидно, что у неё кукушечка самую малость протекла. Но вы не остановили.
Владимир прищурился:
— У тебя молоко на губах не высохло, чтобы нотации мне читать.