Повелитель желания
Шрифт:
Постепенно местность становилась все более холмистой. Алисон с тоской поняла, что горы с каждым часом все приближаются. Скоро они покинут Алжирскую равнину, а вместе с ней и все следы цивилизации.
При мысли о дяде Алисон забыла о собственных тревогах. Где Оноре? Что с ним случилось? Что сделали с ним эти негодяи?
Они скакали все с той же неумолимой скоростью. Алисон больше не могла выносить мысли, терзающие ее мозг острыми шипами. Неизвестность пугала и выматывала куда сильнее любой, самой страшной правды.
Резким движением
– Что вы сделали с моим дядей? – выкрикнула Алисон по-английски, совершенно забыв, что все предыдущие разговоры велись на французском языке. Но лицо, больше похожее на непроницаемую маску, оставалось бесстрастным. Ни проблеска понимания.
– Ты… ты… грязный дикарь! Если тронул хоть волос на его голове, клянусь, я все сделаю, чтобы тебя повесили!
– Либо говори по-французски, либо молчи, – мягко посоветовал бербер.
Окинув его уничтожающим взглядом, Алисон набрала в грудь воздуха и перешла на французский:
– Прекрасно! Объясните, что вы сделали с моим дядей? – повторила она сквозь стиснутые зубы.
– Совершенно ничего. Его освободили, как только ты оказалась в моей власти.
Может ли она верить ему, гадала Алисон, всматриваясь в лицо похитителя. Его глаза блестели ярко, словно топазы, взгляд пристальный, как у хищной птицы… и такой же невозмутимый. Такие глаза не лгут.
Сведенные плечи девушки чуть расслабились. По крайней мере хоть какое-то утешение: ему не нужен Оноре. Можно хотя бы не беспокоиться о дяде. Но Оноре будет вне себя от тревоги за племянницу! Необходимо поскорее выпутаться из этого положения, пока дядя не заболел от расстройства! Однако сначала нужно узнать, почему этот черный дьявол похитил ее и что собирается с ней делать. «Возможно, я даже сумею убедить его освободить меня», – подумала Алисон с вновь разгоревшейся надеждой. Ведь она еще не пробовала договориться с этим негодяем!
– Не стоит брать на себя труд везти меня куда-то, – начала она, стараясь оставаться спокойной. – Если хотите получить выкуп, достаточно обратиться к дяде, и он заплатит любые деньги за мое благополучное возвращение.
– Не деньги мне нужны, – бесстрастно ответил он. Ни малейшего проблеска эмоций в этом словно отлитом из металла лице.
– Но что? Что в таком случае вам нужно?
Ответом было невыносимо долгое молчание.
– Солдаты моего эскорта не позволят вам захватить меня. Думаю, они уже бросились в погоню, а когда настигнут вас, пристрелят, как собаку.
– Сомневаюсь, – покачал головой бербер, словно вспоминая что-то. – Судя по тому, как храбро вели себя ваши стражи, они сдадутся
Хотя Алисон думала то же самое, пренебрежительный тон заставил ее ощетиниться и броситься на защиту французов.
– Они не виноваты! Ими некому командовать! Их офицер заболел, и…
И только сейчас ужасное озарение снизошло на нее, заставив задохнуться от подкатившей к горлу тошноты. Лейтенант заболел только сегодня утром. Как и Чанд…
О Боже, Чанд!
Лицо девушки исказилось мучительным страданием:
– Чанд… мой слуга… пожалуйста, ответьте… вы не отравили его?
– Нет! – резко бросил незнакомец. – Твой слуга невредим. Просто кое-какие травы, добавленные в еду, вызвали легкое недомогание. Через несколько дней он окончательно оправится. Но к тому времени будет уже поздно искать тебя.
Пытаясь осознать все значение откровенных слов бербера, Алисон уставилась на него с тоской и презрением. Он спланировал ее похищение до последней детали!
– Ты ублюдок, – с брезгливым отвращением бросила она.
Жесткие губы дернулись в подобии улыбки.
– Подобный язык не приличествует молодой леди, ma belle.
Пальцы девушки сами собой сжались в кулаки.
– Следовало бы убить тебя! – пробормотала она.
– Следовало.
Ответ прозвучал так неожиданно дружелюбно, что девушка пронзила бербера разъяренным взглядом.
– В следующий раз я не промахнусь!
Храбрые слова… угроза, брошенная в порыве гнева… и незнакомец, прекрасно поняв это, хладнокровно пожал плечами:
– Вместо того чтобы проклинать, ты лучше бы меня поблагодарила. Я оказал тебе услугу, увезя от Бурмона, и заверяю, ты вовсе не хочешь выходить за него замуж. Я уже предупреждал об этом той ночью.
– Той ночью вы мололи вздор и бредили о каких-то убийцах.
– Я никогда не брежу, – оборвал он ее. – И не мелю вздора.
Зловещие нотки в неожиданно ледяном голосе так потрясли Алисон, что она едва сдержала дрожь.
– Почему вы называете Эрве убийцей? Что он сделал вам?
Похититель не потрудился ответить.
– Вам это с рук не сойдет! Эрве спасет меня, даже если придется привести с собой всю французскую армию!
От его улыбки цепенела в жилах кровь.
– Я искренне надеюсь на это, а заодно и на то, что храбрый полковник явится за вами. Буду счастлив приветствовать его.
Вся храбрость Алисон куда-то девалась при виде этого презрительно улыбающегося лица. Она впала в угрюмое молчание, пытаясь понять его слова и разгадать, какая судьба ее ожидает.
Джафар с невольным восхищением наблюдал за прелестной пленницей. Она не плакала, как он ожидал, не молила о милосердии. А вместо этого сопротивлялась, бросала ему вызов, требовала ответов. И, несмотря на молчание, Джафар знал, что девушка и не думала сдаваться. Она станет сопротивляться ему при каждом удобном случае, снова и снова расспрашивать о планах и мотивах, заставивших пойти на похищение.