Поверишь в любовь?

Романова Наталия

— На свадьбу пригласишь? — продолжил Стёпочка. — Я сервиз подарю и двуспальный комплект постельного белья с дельфинами или стиральную машину. Точно, стиральную машину подарю. Говорят, с младенцами стирки много, так я даже с сушкой куплю, чтобы ты по всей квартире пелёнки не развешивала.

— Себе купи, а лучше мозги, — Настя развернулась, чтобы уйти в свою комнату.

— Да ладно, я шучу, Настён, — в спину сказал Стёпочка. — А тестик-то убери из туалета.

— Что? — Настя уставилась на Степана.

— Надеюсь, он твой, а не материнский. Хватит с меня сестрёнок и братишек, да и рожать

в сорок шесть дико.

— Не твоё дело!

Настя заскочила в уборную, посередине кафеля песочного цвета лежал тест. Она, скомкивая коробку, выронила тест, и валялся он, демонстрируя всем желающим едва заметные, бледные, всё те же две полоски.

— Значит, твой, — спокойно заметил Стёпочка и вернулся к своему занятию.

Настя предпочла убраться в комнату, быстро дыша от страха, непонятного волнения, стараясь справиться с дрожащими руками и просчитать дальнейшие действия Стёпочки. Ничего хорошего от якобы брата она не ждала. Несмотря на доводы разума, что ничего он сделать не сможет, даже если попытается, Настя иррационально испугалась. Помимо этого стало невыносимо стыдно, щёки заалели, она всхлипнула, борясь с собой, испугом и жгучей неловкостью.

— Насть, — Стёпа постучал в дверь и топтался на пороге, внимательно разглядывая сестру, будто видел впервые. — Какой срок?

— Не знаю, недели две, может, три.

— Две недели тест вряд ли покажет, — Стёпа пожал плечами.

— Тест бракованный? — Настя в надежде подняла глаза на Степана. Если они провернули аферу с инсулином для льготников, что стоит закупить поддельные тесты на беременность?

— Ложноположительный результат бывает крайне редко и указывает на проблемы со здоровьем, — Стёпа внимательно оглядел девушку. — Не надейся, ты беременна, — он цокнул языком. — И отец, судя по твоему перепуганному виду, не рад…

— Он не знает! — выкрикнула Настя.

— Значит, будет не рад, — Стёпа пожал плечами.

— Тебе-то откуда знать? — взъелась Настя.

— Неоткуда, видок у тебя настолько убитый, что ничего хорошего в голову не приходит. Знаешь что, — Стёпочка вздохнул, будто договаривался сам с собой. — Если аборт решишь делать, матери не говори, сожрёт: «Аборт грех, аборт вред…» В Центральную больницу не ходи, тебя все знают, тут же сдадут руководству, нотаций не оберёшься. Иди к платникам — денег не хватит, я добавлю, — он развернулся, остановился. — Вот ещё, — он залез в карман джинсов и протянул Насте связку ключей. — Если что, приходи, живи.

— «Если что» — это что? — Настя ошарашенно смотрела на ключи.

— Мало ли… родаки достанут, после аборта отлежаться нужно будет, здесь тебя вычислят на счёт «раз», в общем, в любой непонятной ситуации.

— Спасибо, — Настя не знала, что ответить.

— Не за что, ты всё-таки мне сестра. Это ты обо мне знать не знала, а я знал, — Стёпочка усмехнулся. — А парню своему лучше скажи, всё-таки он имеет к этому ребёнку отношение.

— И что он сделает? — девушка нервно засмеялась. — Женится, родим ребёночка? — она некрасиво хрюкнула и заплакала.

— Не знаю, тебе виднее, просто честнее, чтобы он знал. Я бы хотел, во всяком случае, — Стёпочка посмотрел в окно за Настиным плечом. — Не кисни, — он быстро прижал к себе сестру. Она растерялась

от подобного порыва, застыла, как истукан, боясь пошевелиться.

Стёпа сразу отошёл, развернулся и закрыл за собой дверь, Настя осталась со связкой ключей и в растрёпанных чувствах.

Глава 26

Уже два часа Настя смотрела на таблетку на белом столе и боялась её выпить. В последние несколько дней страх стал постоянным спутником девушки. Сначала она боялась повторить тест, а повторив, испугалась ещё больше: сомнений, даже робких, не осталось — она беременна. Потом боялась пойти к врачу, будто от этого её состояние исчезнет, рассосётся. А теперь боялась выпить таблетку, выданную ей врачом в коммерческой клинике рядом с домом.

К тому же, выяснилось, срок у Насти больше, чем три недели. Выходило, что забеременела она на Аккеме, в палатке, в свой самый первый раз, а то, что она приняла за критические дни — всего лишь последствия дефлорации. Анастасия Веселова наконец-то узнала, сколько может кровить после первой близости…

Рожать она не хотела, вернее, не могла, но и выпить злосчастную таблетку ей было страшно.

«Это будет похоже на выкидыш», — произнёс врач в белоснежном халате.

«Немного болезненно», — добавил.

«И безопасно».

Именно в безопасность данного метода девушка не верила. Разве выкидыш — не патологическое состояние, разве проходит подобное вмешательство без последствий? Существуют ли гарантии, что Настя избежит осложнений? Единственная, кому Настя могла доверять в этом вопросе — Вилена, но именно от неё и приходилось скрывать своё положение.

Оставался Ник, он врач… Только что ей сказать, как? Ник неспроста уточнял по поводу беременности Насти при последней личной встрече, это могло означать только одно — детей он не хотел, вообще или от девятнадцатилетней девчонки, но не хотел.

Они разговаривали по телефону, время от времени переписывались, мало и нечасто. Если верить, выходило, что на смене у Ника не было времени писать, а между сменами он спал. Похоже на правду, но Настя и этому не верила, сама себе она напоминала запутавшегося в трёх соснах, перепуганного до смерти розового слона.

Всё-таки, выпить или нет злосчастную таблетку? Рискнуть или пойти на вакуумный аборт? О хирургическом Настя думать боялась. Почему в школе вбивают бесконечные, чаще всего ненужные знания, а простых вещей не объясняют? Отчего Настя должна довериться незнакомому врачу или гуглу, пестрящему рекламными статейками о безопасности, а то и оздоровительном эффекте медикаментозного аборта.

— Сидишь? — Стёпа появился на кухне в своей квартире, где Настя гипнотизировала взглядом таблетку, и сел напротив, откидываясь на спинку стула.

— Сижу, — она вздохнула, борясь со слезами.

— Ты хорошо подумала? — он покрутил в руках препарат, небольшая таблеточка казалась ещё меньше в мужских руках. — Может, родишь?

— С ума сошёл? — Настя посмотрела на Стёпочку.

— Да вроде нет, не выгонят же тебя из дома. Ты не из малообеспеченной, маргинальной семьи. Отец, конечно, не подарок, но человек не бедный и не злой, мама тем более ничего не скажет, главное — не аборт.