Поверженные барьеры
Шрифт:
— Его зовут Макклеод, — Гектор Макклеод.
Глава четырнадцатая
Взобравшись на стремянку, Скай делала сборки на ярко раскрашенном ситце, чтобы закрыть доски оконного переплета. Работая, она напевала. В кармане передника, надетого поверх платья, лежали большой молоток и ножницы.
Стук входной двери отозвался в крошечной комнате. Спустя минуту вошел Гектор.
— Милый, — воскликнула Скай, — ты сегодня рано, как чудесно!
— Я ушел, как только смог, — ответил он, — и мне удалось сразу сесть
Она стала спускаться, но он подхватил ее на руки со второй ступеньки.
Он страстно целовал ее губы, глаза, щеки, а затем, поставив перед собой, сказал:
— Дай мне посмотреть на тебя. Ты выглядишь такой домашней! Замечательная жена для усталого делового человека.
— Как дела в лаборатории? — спросила она.
— Шеф пришел в восторг, — ответил он, — когда я показал ему свои опыты, и выразил мне благодарность перед всей группой. Ты можешь гордиться мной, я это заслужил.
— Небольшая похвала ударила тебе в голову, — строго сказала Скай. — Пойди и посмотри, что я сделала. Это важнее, чем несколько жуков.
Она показала ему занавески, которые не только сшила, но уже и повесила.
— Ты умница, — сказал он. — Я не верю, что кому-нибудь еще удалось бы сшить такую прелесть за шесть с половиной или семь пенсов, которые мы истратили на прошлой неделе.
— Гораздо дороже, — ответила Скай, — но в конце концов они стоят этих денег. Это же наш дом.
— Будет нашим, — поправил он, целуя ее руки.
Они сняли квартиру на улице Уитон после двухдневных поисков, пройдя, как сказала измученная Скай, миллионы миль, пока не нашли то, что им подходило.
Комнаты располагались над бывшим каретным двором. Они вошли в квартиру по маленькой железной лестнице, которую прежний квартирант покрасил в зеленый цвет. Старые стойла под ними переделали в гараж, которым пользовались жители современного здания, построенного недалеко. Сама квартира очаровала их. В ней было много воздуха и света: когда машины не выезжали и не возвращались, стояла полная тишина. Небольшую плоскую крышу над кухней можно было превратить в сад. Одна большая комната со старым камином служила им гостиной, из нее был вход в большую удобную спальню, которая в данное время принадлежала Скай. С ней рядом была крошечная комната Гектора. Квадратный холл, в который открывалась парадная дверь, подходил для столовой, а еще были кухня и ванная.
— Превосходно, — воскликнула Скай, как только они все осмотрели.
Несколько часов спустя, они подписали документы об аренде и взяли ключи.
После того, как он согласился с решением Скай, Гектор перестал сожалеть и беспокоиться по поводу выбранного ими пути. Они верили, что их любовь — самое важное в жизни и, чтобы добиться счастья, они должны быть готовы смело встретить осуждение общественного мнения.
— Конечно, я сказала дедушке, что все будут знать, где я и что я делаю, — сказала Скай, — но на самом деле вначале мы будем осторожны: возможно, он приедет раньше, чем нам придется объявить о себе во всеуслышание! Я написала ему длинное письмо, точно объяснив, какую цель мы преследуем, а также о том, что я видела Нормана. Он или сам приедет в Лондон, или попросит Нормана приехать в Шотландию. Думаю, они придут к разумному решению.
— Как мне поступить, если твой отчим приедет сюда и начнет драться? — спросил Гектор.
— Дерись, — ответила Скай. — Ему это тоже понравится. Он всегда брал все, что хотел, независимо от сопротивления, поэтому не должен ожидать, что остановит меня.
— Он попытается! — сказал Гектор.
— Ну, конечно, он попытается, — сказала Скай. — Ты бы тоже так поступил, правда?
— Я бы убил каждого, кто бы так обходился с моей падчерицей, как я с тобой, — улыбнулся Гектор.
— Если бы они только знали, какой ты респектабельный, — засмеялась она, — ты напоминаешь мне тетю, старую деву.
Гектор действительно строго придерживался тех правил, которыми он ограничил себя, когда согласился, чтобы они жили вместе. Он целовал Скай, желая ей доброй ночи, затем они шли в свои комнаты и не встречались до завтрака. Ни при каких обстоятельствах он не вошел бы в ее комнату, если она ушла спать. И хотя Скай смеялась над ним и его сомнениями, она уважала его за то, что, выбрав линию поведения, он не изменял ей, каково бы ни было искушение.
Сегодня, глядя, как он рассматривает все нововведения в квартире, она отметила и уже не в первый раз за прошедшую неделю, как изменило его счастье. Он выглядел моложе, лицо его сияло довольством и счастьем.
Скай не удивлялась, когда он, придя домой, рассказывал, как были добры к нему люди, с каким вниманием относятся к нему товарищи и врачи. Она догадывалась, что в прошлом он всегда был слишком замкнут и сторонился своих коллег. То, что она вошла в его жизнь, изменило для него весь мир, и она радовалась его счастью.
— Как ты думаешь, кто был здесь сегодня? — спросила она.
— Не представляю, — ответил Гектор. — Кто же этот посетитель?
— Самый важный гость! — ответила Скай. — Норман, мой отчим.
— Что он сказал? — спросил Гектор.
— То, что я ожидала, — сказала Скай. — Дедушка написал ему яростное письмо и настаивал, чтобы он приехал к нему в Шотландию. Норман получил письмо несколько дней назад, но не смог сразу выехать. Он осматривал новую фабрику в Мелчестере. Он едет туда сегодня и обещал, как только вернется, прийти сюда и рассказать, что решил дед.
— Сэр Норман все еще сердится? — спросил Гектор.
— Он пытается сердиться, но я скоро успокою его. На самом деле он очень добрый, и я просто мечтаю рассказать ему, что дело не так уж плохо, как кажется.
— Почему же ты не рассказала?
— Чтобы испортить весь наш план? — воскликнула Скай. — Не будь таким глупым. Ведь на самом деле Нормана и дедушку беспокоит, что у меня может быть ребенок. Это наша самая сильная карта, милый, и мы разыграем ее, как только появится возможность. Норман, конечно, прямо об этом не говорил, но ходил вокруг да около, пока, наконец, я сама не сказал ему: «Я думаю, что в действительности тебя тревожат последствия моего греха, а не сам грех.»