Повесть о Монахе и Безбожнике
Шрифт:
— Я надеюсь, что это не означает отвезти его куда-нибудь и бросить?
— Конечно нет! — Сергей кивнул куда-то за спину. — В Мелернийском Круге через неделю жрецы выбирают нового Водителя Государственного Колена. Можно было бы…
Игорь Григорьевич наморщил лоб. Планета только осваивалась, и все сразу удержать в голове было трудно.
— Там кто из наших?
— Александр Алексеевич говорил, что Бульбака и Саарема.
— Помню, помню… — сказал Главный Администратор, — как же… Шесть тысяч километров. Другой континент, другой климатический
Он покачал головой.
— А второй вариант?
Сергей вздохнул посвободнее.
— Второй вариант более рискованный, хотя лично мне он нравиться больше первого.
Игорь Григорьевич кивнул, предлагая Сергею продолжить разговор.
— Если он останется в Империи, то защитить его от Братства сможет только Император. Тут можно сыграть на интересе Императора к болоту.
— А голову он ему от огорчения не отрубит? — поинтересовался Чен.
— За что?
— Уж больно он ему новости неутешительные принесет…
— Какие новости? Что он вообще видел?
— Он видел нас, людей, не дьяволов
— Именно людей. Пусть расскажет. Будет над чем задуматься Императору Мовсию.
Игорь Григорьевич промолчал.
— Кроме того есть еще ход, — напомнил Кузнецов. — Как нам известно, Мовсий большой любитель логических игр. Шумон может предложить Императору что-нибудь интересное.
— Например?
— Нарды или шахматы. В этом случае Император, возможно, вновь дарует ему свою благосклонность. Информацию заложим в подсознание Шумону и дело в шляпе.
Шеф с сомнением поднял бровь.
— В земной истории подобные случаи известны, — заметил Чен.
— Так-то оно так… Ну, а если…
Сергей пожал плечами:
— Ну, я не знаю… Ну, пусть башенные часы изобретет. На двадцать четыре часа, чтоб все как у людей было. А уж на самый крайний случай есть первый вариант. Я думаю, что Александр Алексеевич за ним там присмотрит? Ну, а если уж совсем все не так — украду я его. Я теперь специалист.
— Подумаем, — неопределенно ответил Шеф. — А второй?
— С этим просто. Вернем его Императору. Это, похоже, тот, что «невидимку» украл, когда мы были у Хэста.
Игорь Григорьевич кивнул. С этим и впрямь было просто.
— Как их спутники? Те, что ушли раньше?
— Еще вчера были в Гэйле.
— Пришлось выпроваживать?
— Да нет. Обошлось. Они двое суток ждали его у стены, потом сутки в часовне.
— Пожалуй, они его уже похоронили? А? Как считаешь? Удивим их?
Шумон то выныривал из небытия, то снова погружался в сладостную дремоту.
Вокруг него было движение, и сам он был его частью. Его нежно покачивало, и это доставляло ему удовольствие. Изредка он видел появляющиеся перед ним деревья и постоянно — спину какого-то человека. Она возникала, едва он открывал глаза, Шумон догадался, что лежит
— Стоим? — не то сказал, не то подумал он. Возница, не поворачиваясь к нему, ответил незнакомым голосом.
— Стоим, господин будущий Императорский библиотекарь, стоим.
Телега вздрогнула. Шумон понял, что возница спрыгнул.
— Запряг я его, что ли не так? — забормотал он. — А может, устал конь? «Без ноги» его фамилия. Не идет совсем… Запутаешься тут с этой упряжью… Узлы какие-то, пряжки… Как они тут ездят?
Слова пролетели мимо ушей, и Шумона опять потянуло в сон.
— Что же это он не идет? — пробормотал он, зарываясь в душистое сено. — Конь должен ходить…
Запах сена куда-то пропал. Темнота вокруг обросла углами, стала неудобной и наполнилась запахами еды и дыма… Сознание попыталось вернуться в уютную тьму, пахнущую сеном, однако все исчезло. Пропала тьма, сено и даже ощущение движение. Шумон почувствовал тупую боль в шее, приоткрыл глаза. Перед ними лежала уходящая в даль полоса чистого, скобленого дерева. Тогда он поднял голову и наткнулся на взгляд человека, сидевшего напротив. Шумону хватило мгновения, чтоб узнать его и неприятно удивиться.
— А я тебя знаю! — сказал тот.
В горле было сухо. Книжник сглотнул.
— Еще б тебе меня не знать. Ты меня еще по голове бил, как самого близкого приятеля….
Эвин не посчитал слова Шумона упреком — что было, то было — и только согласно кивнул.
Не поднимаясь из-за стола, Императорский шпион начал медленно, стараясь не обращать на себя внимания, оглядываться. Шумон делал тоже самое, но более явно, никого не стесняясь и ничего не опасаясь..
— Последнее, что я помню, сказал эксбиблиотекарь. — Клетку и странную какую-то летающую палку.
Он потер шею.
— Хотя что там гадать. Раз я тут вместе с тобой, то наверняка это был ты…
Книжник смотрел пытливо, словно собирался обидеться на то, что случилось за Стеной. Воспоминания Эвина были длиннее и богаче. Он помнил еще и темноту в промежутке между двумя домами, что понастроили для себя захватчики и живую тяжесть бывшего Императорского библиотекаря на спине. После этого не было ничего. Точнее нет. Не так. Сразу после этого была эта вот корчма.
Не дождавшись ответа, Шумон ни о чем больше спрашивать Эвина не стал. По тому, как тот вертел головой и так видно было, что ничего он не помнит и вот теперь судорожно догадывается, как попал эту корчму. За грудь схватился. Ага! Руками себя ощупывает, а на лице скорбь со злобой… Понятно. Про одежонку свою колдовскую вспомнил. Где теперь та одежонка? Как шпионить? Тянуло ухмыльнуться, но сдержался. Императорский шпион был скор на поступки.