Повседневная жизнь американской семьи
Шрифт:
Сразу найти партнера, конечно, удается не всем. Но если пара определилась, то теперь они будут ходить вместе в компьютерный зал, в библиотеку, в кафетерий. Вечером, возможно, в кино или на дискотеку. Ходят они за руку, и их отношения в чем-то напоминают супружеские. Не только сексуальной составляющей (ее, кстати, может и не быть), но и постоянством. Это не значит, что сменить партнера нельзя, до свадьбы можно все. Однако сделать это уже не так просто: в глазах окружающих вы — уже пара. Встречаться одновременно с двумя-тремя не принято. Более того, при первом же знакомстве считается вполне нормальным спросить: «Are you single?» («Ты не занята?»), то есть у тебя нет постоянного партнера? Ну, тогда можно начинать
Так это происходит по месту учебы. Определенные возможности для первой встречи представляют собой и клубы. «Страсть создания всякого рода сообществ в Америке очень сильна: ни в одной другой стране вы не найдете такого количества клубов. Они объединяют в своих рядах по меньшей мере 20 миллионов членов» (Макс Лернер). Это, я думаю, только общенациональные объединения, не считая студенческих.
В каждом университете есть от нескольких до нескольких десятков сообществ, где можно найти того, кто тебе близок по интересам и склонностям. Это важно в первую очередь для обретения друзей. И там, конечно, можно встретить Ее или Его. Есть и еще одно из самых распространенных мест, удобное для знакомств, — храм. Независимо от того, к какой конфессии вы принадлежите или если вы даже вообще человек неверующий, вы можете прийти в церковь, мечеть, синагогу, костел — просто, чтобы познакомиться. Кстати, именно обстановка протестантской церкви с ее очень эмоциональной атмосферой всеобщей любви, доходящей порой до болезненного экстаза, располагает к влюбленности, облегчает процесс знакомства.
Секс
Если вы читаете английские романы в оригинале, вы, конечно, знаете слово «dating». По-русски мы говорим — «встречаться». Они встречаются, то есть регулярно приходят на свидания. Я много раз интересовалась, включает ли этот термин отношения сексуальные или только платонические. Потому что следующая стадия после дейтинг — так называемый boy/girlfriendship. He уверена, что американцы употребляют такое слово, просто мне так удобнее переводить — как бы «любовные отношения». Во всяком случае, бойфренд — это любовник, соответственно герлфренд — любовница. А вот «date» — есть и такое существительное — это вроде бы поклонник, что ли. Он может быть и платоническим другом, и вовсе даже не платоническим.
По данным журнала «Севентин», 51% американцев начинают половую жизнь в школе. Много это или мало? Школу ребята оканчивают в 18 лет, и, значит, половина из них девственники. При нашем представлении об американской свободе отношений это несколько неожиданное открытие. Более того, социологи наблюдают и такую тенденцию — повышается возраст первого полового контакта: в среднем вместо 14,5 в 60-е годы — 15-15,5 лет сейчас.
К сексу у американцев отношение тоже несколько особое. Я бы сказала, чересчур деловитое и трезвое. Это отмечают многочисленные исследователи. Московский психолог, профессор МГУ Г. М. Цуккерхман, работавшая некоторое время в Америке, пришла к такому неожиданному выводу: «Американская молодежь в большинстве своем асексуальна». Вот как она рассказывает о своих впечатлениях после психотренинга со студентами Иллинойского университета в Чикаго: «Группа состояла из девушек и юношей, пополам. Обычно в таких случаях возникают естественные симпатии, некий намек на слабый флирт, это помогает установить более непринужденную атмосферу. Но здесь — ни признака какого-либо интереса, ни улыбки, ни заигрывания, ни кокетства. Люди вроде бы живые, но вроде бы и бесполые. Нет того нерва, который обычно возникает в смешанных группах и облегчает работу психолога».
А вот пример из моего личного опыта. Утренняя лекция в университете. Аудитория вялая, еще не очухалась от сна. Я обращаюсь к студенту на первом ряду:
— Ник, ты явно сегодня недоспал. Чем, интересно, ты занимался всю ночь?
— Делал проект, — серьезно отвечает он.
— Да ладно, как говорят в России, расскажи эту сказку своей бабушке.
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду, что в твои двадцать лет ночи можно проводить и поинтересней.
Пауза. Все такое же серьезное лицо:
— Вы имеете в виду секс? Я сегодня сексом не занимался. Я писал проект.
Я ожидаю смешков окружающих. Но — нет. Не только никакого смеха, даже ни одной улыбки.
Каждый, кому приходилось хоть раз оказаться в молодежной среде, хорошо чувствует и знает эту специфическую атмосферу — некоего накала: заинтересованные, оценивающие взгляды, искры вспыхивающих симпатий. Вот именно этого накала я здесь не ощущаю. Даже легкое кокетство считается вроде бы неприличным. Впрочем, это вовсе не значит, что секс — запретная тема. Отнюдь. О нем говорят много, подробно и трезво. Не цинично, а именно трезво, проговаривая все внятно и подробно, как в кабинете сексопатолога. Я долго не могла к этому привыкнуть.
...Лекция моя называлась «Проблемы молодой семьи», слушателями были студенты-филологи, историки и лингвисты. После окончания, как и положено, вопросы. Первые такие:
— А как часты половые контакты между молодоженами?
— По чьей инициативе возникает сексуальный акт?
— Сколько времени в среднем он длится?
— Какие средства контрацепции они применяют? Кто чаще предохраняется — мужья или жены?
И наконец:
— На какой минуте половой акт прерывается у партнеров, если таким образом они предохраняются от беременности?
И все это без малейшего смущения, с серьезнейшими лицами. И ведь не какие-нибудь сексопатологи или вообще медики, для кого это может представлять профессиональный интерес. Нет, повторяю, просто студенты-гуманитарии. В Москве своим студентам МГУ я рассказала эту историю. Кто-то смутился, кто-то отвел глаза в сторону. Кто-то, наоборот, таращил глаза, делая вид, что ему все нипочем, чтобы не было заметно, как ему неловко. И я облегченно вздохнула.
Об этом деловитом отношении к сексуальной стороне жизни мне рассказал и один аспирант из Москвы, Антон. «У них слишком договорные отношения», — так он это определил. «А завел ли ты себе здесь за два года девушку?» — поинтересовалась я. «Нет, — сказал он, — не получается. Понимаете, они, по-моему, не умеют влюбляться, ну, знаете, как у нас — чтобы голову потерять. Сначала выясняют все обстоятельства твоей жизни: не женат ли ты, нет ли у тебя девушки, какие у тебя материальные средства, каковы планы в отношении карьеры. А потом предлагают вступить в интим с такого-то числа. А иногда даже назначают и дату предполагаемого окончания „эксперимента“».
Возможно, мой молодой соотечественник слегка преувеличил расчетливость своих пассий. Может, они были с ним осторожнее, чем с американскими сверстниками, — кто их знает, этих иностранцев, особенно русских... И все-таки я думаю, что в принципе подмечено верно: секс и здравый смысл (чтобы не употреблять жесткое слово «расчет») у современного американца понятия неразделимые. Об этом феномене несколько отстраненного, охлажденного отношения к сексу я говорила со многими американцами. И вот что выяснилось.
Сексуальная революция, охватившая Европу в 60-70-е годы, довольно скоро перекинулась и в Америку. «Цветы жизни» хиппи уходили из родительских домов, кочевали большими коммунами и предавались любви. Любовь предполагалась свободной, то есть без каких-либо обремененностей и обязательств. Долгая привязанность почиталась скорее за грех, чем за добродетель. Они были вместе ровно столько, пока это им доставляло удовольствие. И — ни днем больше. Общие жены, общие дети... Хиппи, правда, считали, что это они первыми открыли принципы свободолюбия.